Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы - Алексей Шкваров

Непрерывно повышалась роль пехоты в бою, взаимодействие копейщиков со стрельцами. Стрелецких полков не хватало, хотя их численность все время возрастала. В 1630 году было начато формирование двух солдатских полков. Новые полки, как их называет Котошихин[341], имели новую организацию. Солдатских (пехотный) полк состоял из 8 рот по 200 рядовых в каждой, из них 120 мушкетеров и 80 копейшиков. Состав полка — 1600 солдат и 176 лиц начальствующих, включая лекаря, подьячего (писаря), переводчиков и барабанщиков. Воинские звания отличались от стрелецких полков — вместо воеводы, окольничего, сотников и т. д. теперь были: полковник, полковой большой поручик, майор, капитаны, поручики, сержанты, капралы. Новым полкам указывалось быть в "ратном учении" у полковников-иноземцев. В 1632 году сформировано еще 4 таких полка. Все шесть полков участвовали в Смоленской войне. Обмундирование солдат имело обычный русский покрой, схожий со стрелецким.

Всего было образовано десять новых полков, в том числе и два рейтарских, положивших начало новой организации в коннице. Каждый рейтарский полк состоял из 1600 человек, делившихся на 12 рот, по 120 драгун в каждой. На вооружении были пистолеты, шпаги и латы, некоторые роты вооружены были копьями. Полк имел собственную артиллерию в 12 малых пушек.

Кроме рейтар, образовали еще полки драгун и гусар. О гусарах дошло мало сведений, они отличались от рейтар более легким вооружением, а драгуны, в отличие от западных армий были вовсе расформированы и возрождены лишь в царствование Петра.

По окончанию военных действий все новые полки распускались по домам, по сути являясь регулярным, но не постоянным войском. Позднее, часть солдатских полков стало постоянным войском, а часть набиралась во время войны. Однако, распускавшиеся по домам в мирное время, обязаны были по первому зову являться на службу.

В 1647 году издается и первая печатная военная книга — "Учение и хитрость строения пехотных людей". Скорее всего, это был перевод одной из немецких книг по военному искусству. Историки не имели общего мнения о первоисточнике[342]. Обручев называет его переводом устава Карла V[343], Бобровский — переводом учебника тактики Л. Фронспаргера[344], Мышлаевский — переводом "Военного искусства пехоты" Вальгаузена[345]. Однако, все таки большинство склоняется, что это перевод книги капитана Иоганна Якоба фон Вальгаузена.

Издание "Учения и хитрости" было задумано как сочетание описаний и таблиц, дающих наглядное изображения построения войска в том или ином случае ведения боя, а так же положения вооруженного ратника в строю. Выполнить эти таблицы методом углубленной печати в Москве было невозможно. В то время на Печатном дворе не было ни мастеров-граверов, ни необходимого опыта, ни печатных машин с цилиндрическим валом, обеспечивающих более сильное давление, чем при печатании с деревянных досок — традиционном приеме оформления печатных изданий в России до середины XVII в. Решено было заказать весь тираж таблиц за границей. Что и было выполнено при посредничестве негоцианта Томаса Свана в Лейдене (Голландия) с досок последнего лейверденского издания оригинала книги. Таблицы выполнялись гравером Иоганном Теодором де Бри по рисункам Якоба де Гейна. Для печатания таблиц использовалась та же самая бумага, что и для листов текста. В Москве таблицы нумеровались печатными кириллическими цифрами и вклеивались в книги. Работа заняла два-три года, с 1647 по 1649. Всего в издание вошло 35 иллюстраций — гравюр. Титульный лист, гравированный также в Голландии, был сделан по рисунку русского золотописца Григория Благушина. Книга "Учение и хитрость ратного строения пехотных людей" имела успех у людей, связанных с военной службой, — у стрельцов и воинов нового "рейтарского" строя, у дворян. На их долю пришлось три четверти купленных экземпляров, из 1200 изданных.

"Учение и хитрость ратного строения пехотных людей" представляет собой солидный том, состоящий из восьми частей. В книге содержатся советы, наставления и общие сведения относительно командного состава, организации и боевого построения роты, устройства и обращения с мушкетом, обучения мушкетеров шеренгами и рядами и т. д. Вопрос обучения солдатскому строю в книге изложен очень сложно. Так, например, заряжание и подготовка к выстрелу из мушкета состояла из 80 приемов[346], копейщик изучал 21 прием владения копьем и т. п. Чрезмерная детализация правил обращения с оружием создавала большие трудности в изучении ратного дела.

Какое же практическое применение нашло "Учение" в солдатских полках? В декабре 1661 г. царь пожаловал Матвея Кровкова из майоров в полковники солдатского выборного полка. Боярин С. Л. Стрешнев передал ему знамя полка и книгу "ратного ополчения, почему ему разумети и строити пеший солдатский строй".

Этот факт свидетельствует о том, что "Учение" являлось официальным документом, которым руководствовались в полках. "Учение" пехотных людей нашло практическое применение в организации (преимущественно формировании и обучении) русских солдатских полков. О существовании подобных руководств на русском языке по обучению конницы нового строя сведений не имеется.

"Учение…" требовало, чтобы солдат служил правдиво государю, умел обращаться с оружием, знал свое место в строю и в бою, и не жалел "тела" своего. Здесь подробно разбирались внутренняя организация войска, полка, роты, правила обращения с оружием — мушкетом и пикой, караколлированную стрельбу, различные боевые и походные порядки, организацию и задачи караульной службы и многое другое.

Источники упоминают, что учить солдат полагалось "почасту", ежедневно или (поселенных солдат) не реже одного-двух раз в неделю. В Москве солдат учили два раза в день. Судя по некоторым отрывочным сведениям, методы обучения новому строю и обращение начальных людей со своими подчиненными были весьма грубыми и жестокими. Воевода Белгородского полка Ромодановский сообщал в 1660 г., что полковники начальных людей русских и иноземцев в своих полках бьют, шпагами колют и к пушкам куют.

Любопытные наставления относительно применения огнестрельного оружия в бою давал царь Алексей Михайлович. В октябре 1660 г. царь писал воеводе Ю. А. Долгорукому, что, судя по слухам, когда поляки наскочили на полк Григория Тарбеева, рейтары "выпалили неблизко". Алексей Михайлович приказывал в письме, чтобы стрельбу начинали только по указанию полковника, и далее поучал, что полковникам и головам "надобно крепко знать тое меру… что палят в двадцати саженях, и то самая худая, боязливая стрельба; по конечной мере пристойно в десяти сажень, а прямая мера в пяти и в трех саженях, да стрелять надобно ниско, а не по аеру (воздуху)". Эти указания показывают, что действию огнестрельного оружия в бою придавалось большое значение.

К этому времени появилось и такое понятие, как "поселенные" полки. В 1649 году вдоль шведской границы было сформировано три таких полка. Они вооружались за счет государства и обязаны были проходить обучение, как правило осенью, после уборки урожая.

Сначала в 1649 г. состоялся указ о постройке города Олонца и о записи в солдатскую службу крестьян, бобылей и их родственников во всех заонежских и лопских погостах. За крестьянами оставляли их земельные участки, а вместо денежного жалованья за службу освобождали от податей. Каждый крестьянский двор должен был дать одного человека в солдаты. В шести заонежских и трех лопских погостах в солдаты было записано 7902 человека, из которых сформировали два солдатских полка.

Другим центром комплектования и формирования солдатских полков на северо-западе была Сумерская (Сомерская) волость в Старорусском уезде. По указу 17 сентября 1649 г. все крестьяне Сумерской и Старопольской волостей были записаны в солдатскую службу на тех же условиях, что и заонежские солдаты. На службу брали с каждого двора по человеку, а от больших семей по 2–3 человека. Из сумерских и старопольских крестьян был сформирован полк солдат в 1000 человек. Заонежские и сумерские солдаты предназначались для сторожевой пограничной службы по месту жительства. Однако войны с Польшей и особенно со Швецией потребовали наличия этих солдат и в походном войске.

В результате неоднократных наборов в солдаты было взято все трудоспособное население и в погостах остались лишь разоренные крестьяне, неспособные к службе. Крестьяне жаловались в своих челобитных, что нести сторожевую службу некому, что они разорены от нападений шведов и сидят без хлеба, так как обрабатывать землю некому. Крестьяне просили вернуть на пашню последний набор солдат. В октябре 1662 г. правительство указало в солдаты из крестьян больше не брать, а после войны освободило крестьян от солдатской службы.

За первые пятьдесят лет (30–70-е годы XVI в.) своего существования полки нового строя прошли сложный и трудный путь развития. До образования этих полков русское войско комплектовалось двумя основными способами: верстанием (дворяне и дети боярские) и прибором (стрельцы, казаки, пушкари и др.). Комплектование полков нового строя правительство начало с прибора, т. е. с добровольного найма служилых и вольных людей. В целом этот способ комплектования дал незначительные результаты. Наемничество никогда не применялось широко в русском войске. Тогда правительство стало вводить принудительный метод комплектования полков нового строя — верстание в коннице и наборы в пехоте. Старая дворянская конница и ее потомство охотнее писались в службу в конные полки нового строя. Поэтому верстание, т. е. зачисление в службу дворян и детей боярских при достижении ими установленного (призывного) возраста, а также и ранее служивших людей из среды господствующего класса, проводилось при комплектовании рейтарских, гусарских, копейных, частью драгунских полков. Конница нового строя была дворянской по своему классовому составу. Принудительные наборы в военную службу из среды тяглого населения в виде посошных и даточных людей существовали и ранее. Правительство сделало эти наборы основным источником комплектования пехоты нового строя, превратив наборы даточных солдат в постоянную повинность тяглого населения. Такой же принудительный характер имела и запись в солдаты и драгуны крестьян по месту их жительства. Наборы в солдатскую и драгунскую службу из среды тяглого (крестьянского и посадского) населения содержали все основные элементы позднейших рекрутских наборов. В целом полки нового строя комплектовались старыми способами. Основным источником комплектования стало принудительное привлечение населения к ратной службе, которая являлась обязательной для всех классов населения. Таким образом, комплектование полков нового строя в России не пошло по пути, существовавшему тогда в Западной Европе. Не наемничество, а обязательная служба коренного населения стала основой комплектования полков нового строя.