КОНАН. КАРАЮЩИЙ МЕЧ - Роберт Говард

Стром расхохотался. Смеялся только рот, глаза же — нет.

— Когда твой галеон ушел от меня во время шквала у Траллиба в прошлом году, я и думать не думал, Валенсо, что повстречаю тебя на пиктском побережье! — крикнул пират,— Другое дело, я все это время гадал: и куда бы это ты мог направляться? Митрой клянусь,— если б вовремя сообразил, я бы нипочем от тебя не отстал. Я аж подпрыгнул, когда рассмотрел твоего алого сокола на флаге над крепостью — да в таком месте, где не рассчитывал ни души встретить!.. Стало быть, ты это нашел?

— Нашел — что? — переспросил граф раздраженно.

— Только не пытайся меня провести! — рявкнул пират, являя в этой вспышке все буйство своего нрава,— А то я не знаю, ради чего ты явился сюда! Так вот, я прибыл за тем же, и ты мне не помешаешь! Где твой корабль?

— Не твое дело,— ответил Валенсо.

— У тебя нет корабля,— уверенно заявил пират,— Мачты твоего галеона стали частью стены, я же вижу. Должно быть, он разбился вскоре после того, как вы тут высадились. Будь у тебя судно, ты давным-давно уплыл бы отсюда с добычей…

— Да о чем ты вообще рассуждаешь, прах тебя побери? — закричал граф.— Какая добыча? Я что, барахский мародер, чтобы жечь и грабить все, что шевелится? Да и какая тут добыча, в этой глуши?..

— А та самая, за которой ты приплыл,— невозмутимо ответил пират. — За которой прибыл и я… и которую я намерен получить! Кстати, со мной нынче легко договориться. Если ты мне отдашь все добром, я, так и быть, уйду своей дорогой и никого здесь не трону…

— Ты, похоже, свихнулся,— зарычал со стены Валенсо.— Я всего лишь искал здесь уединения и покоя — и наслаждался ими, пока не появился ты, желтоволосый головорез! Поди прочь!.. Я не просил перемирия и переговоров, мне наскучила эта пустопорожняя болтовня. Забирай своих негодяев — и вон с моего берега!

— Может, я и уйду, но не прежде, чем эти лачуги обратятся в кучки золы! — с прорвавшейся яростью взревел пират.— Последний раз спрашиваю — может, отдашь добычу в обмен на ваши жалкие жизни? Или так и будете сидеть в своей мышеловке, пока полторы сотни моих молодцов не перережут вам глотки?

Вместо ответа граф сделал рукой знак, невидимый с той стороны стен, и сейчас же из амбразуры с гудением вылетела стрела, чтобы расщепиться о латный нагрудник Строма. Пират с яростным криком отскочил прочь и побежал назад к берегу, сопровождаемый роем стрел. Его люди разом взревели и устремились вперед, размахивая сверкающими клинками.

— Мазила несчастный! — распекал граф неудачливого стрелка, колотя его рукой в кольчужной перчатке.— Чего ради ты целился ему в грудь вместо того, чтобы взять чуть повыше и поразить в горло?.. Готовьте луки, ребята,— вот они идут!..

Но Стром, поравнявшись со своими, удержал их от немедленного нападения на крепость. Пираты растянулись цепью — и эта цепь оказалась длиннее западной стены — и осторожно начали приближаться, постреливая на ходу. Они были вооружены длинными луками, превосходившими арбалеты зингарцев. Однако этих последних неплохо защищала стена. Длинные стрелы перелетали через палисад, падали вниз и почти вертикально втыкались в утоптанную землю двора. Одна угодила прямо в подоконник окошка, в которое выглядывала Белиза. Тина закричала и отпрянула, с ужасом глядя на трепещущее древко.

Зингарцы отвечали, прицеливаясь без лишней спешки и суеты. Женщины успели загнать ребятишек под кров и теперь стоически ожидали судьбу, которую уготовили им боги.

В сражениях барахцы славились неукротимой яростью лобовых атак, но их свирепость была помножена на осторожность. Что толку попусту растрачивать силы, бросаясь грудью на укрепления? И пираты продолжали надвигаться широкой растянутой цепью, стараясь использовать к своей выгоде каждую естественную ямку, каждый куст… Правду сказать, с этим им не очень везло, потому что кругом крепости пролегала широкая просека, расчищенная из-за постоянной угрозы пиктских набегов.

На песке лежало уже несколько мертвых тел, латы на их спинах неподвижно поблескивали на солнце, стрелы, прилетевшие из-за стены, торчали у кого из шеи, у кого из-под мышки. Остальные пираты двигались по-кошачьи быстро, все время меняя позицию и не давая неприятельским стрелкам взять верный прицел. Их собственная стрельба то и дело беспокоила людей за палисадом, но было ясно: доколе битва будет сводиться к обмену стрелами, преимущество так и останется за осажденными.

Те из пиратов, что остались у лодочных сараев, вовсю орудовали топорами, и граф ругался вполголоса, глядя, как они разоряют и крушат его маленький флот. В эти лодки было вложено столько труда! Каждую досочку вручную вытесывали из бревна, а бревна еще надо было добыть в лесу и притащить к берегу…

— Да никак они осадную башню строить хотят, чтоб им! — вырвалось наконец у Валенсо,— Ну-ка, сделаем вылазку и не дадим им закончить… Сейчас, пока они движутся врассыпную!

Но Гальбро покосился на работников в кожаных бронях и с неуклюжими копьями и отрицательно покачал головой.

— Пираты,— сказал он,— нас утыкают стрелами. Да и в рукопашной нам с ними не справиться. Лучше оставаться за стенами, и пусть стрелки делают свое дело!

— Ну ладно,— нехотя согласился Валенсо.— Только бы их внутрь не пустить!

Очень скоро намерения пиратов сделались очевидными. Человек тридцать двинулись к крепости, двигая перед собой здоровенный щит, сколоченный из лодочных досок и обломков разнесенных сараев. Разыскав где-то повозку на огромных сплошных дубовых колесах, предназначенную для бычьей запряжки, пираты взгромоздили на нее свой щит и покатили его вперед. Тяжеловесное сооружение медленно приближалось, двигавших его не удавалось ни рассмотреть, ни тем более подстрелить. Только ноги время от времени мелькали внизу.

Набирая скорость, импровизированная осадная башня катилась прямо к воротам, редкая цепь стрелков собралась позади нее и с криком побежала в атаку.

— Стреляйте! — белея, закричал граф Валенсо.— Остановите их, не дайте подобраться к воротам!

Со стены ударила целая буря стрел, но все они застряли в толстом дереве, не причинив большого вреда. Пираты ответили на залп зингарцев насмешливым криком. Теперь, когда они приблизились к стене, их стрелы начали находить амбразуры, и вот уже один из воинов, пошатнувшись, свалился во двор. Он судорожно хватался за горло, из которого торчало длинное оперенное древко.

— Бейте по ногам! — пронзительно завопил Валенсо.— Сорок человек — к воротам с топорами и пиками!

Арбалетные болты взрывали песок перед движущимся щитом. Кровожадный вой, раздавшийся из-за преграды, сообщил осажденным, что по крайней мере одна стрела добралась до цели. И точно: вот из-за щита, прыгая на одной ноге, показался пират. Неистово ругаясь, он пытался выдрать стрелу, проткнувшую ему ступню… Вновь скрыться он не успел. Не менее дюжины метких охотничьих стрел разом достали барахца.