Люфтваффе во Второй мировой войне. Победы и поражения германских военно-воздушных сил, 1939–1945 гг. - Карл Барц

Вся жизнь на Мальте ушла под земную поверхность. Меловой грунт предоставлял прекрасную возможность для земляных работ, и под землей были устроены больницы, кухни, туалеты, спальни, бараки, склады и даже кинозал. Портовые сооружения и крепость постепенно превращались в руины, а новый подземный город развивался. Сирены выли день и ночь. Едва стихал сигнал «Отбой!», как снова звучали сигналы тревоги. Оборона не должна была иметь возможности для отдыха и восстановления. Начинало казаться, что конец наступит очень скоро.

8 апреля Мальта перенесла двухтысячный налет. Немногие истребители все еще вылетали, а когда бездействовали, скрывались в ангарах, созданных при помощи взрывов в твердой скале. Едва пилоты после посадки выбирались из кабин, механики с затуманенным усталостью взором, в порванных и обветшалых комбинезонах заправляли, перевооружали и проверяли их машины. Поскольку использовать грузовики было невозможно, дозаправку производили вручную из маленьких канистр. Каждый истребитель совершал по четыре или пять вылетов в день, и все техническое обслуживание необходимо было проводить быстро.

Очень редко возникала короткая пауза, но полная тишина казалась угрожающей. Самолеты с Сицилии можно было услышать на Мальте почти сразу, как только они поднимались в воздух, но иногда их звук не сопровождался обычной активностью на экранах радаров на острове. Тогда наблюдатели понимали, что где-то в море атакован конвой, пытавшийся доставить им подкрепление и отчаянно необходимые грузы.

Вероятно, немецкий самолет-разведчик обнаружил конвой, вышедший из Александрии: суда с продовольствием, танкеры с крайне нужным бензином, суда с боеприпасами и разнообразными грузами. Спустя пару часов, когда конвой оказывался достаточно далеко в море, начинался налет. «Штуки», сопровождаемые истребителями, пикировали сквозь зенитный огонь и сбрасывали бомбы, и 1500 километров, которые отделяли Александрию от Мальты, превращались в гонку со смертью, в героическое плавание сквозь вражеский строй. Самолеты атаковали волна за волной, и бомбежка продолжалась в течение многих часов. Некоторые суда загорались, кренились на левый или правый борт, выходили из ордера и наконец тонули. Но уцелевшие продолжали идти сквозь град бомб.

Могла ли Мальта устоять в таких условиях? Часто единственными поступавшими грузами были те, которые сбрасывались на парашютах в совершенно неадекватных количествах. С каждым днем число раненых увеличивалось, и вскоре больницы были переполнены ими. Сражение не было закончено, но нападавшие могли отметить первый успех: Мальта получила достаточный удар, не было ни времени, ни возможности для нападений на коммуникации Роммеля, и впервые с момента вступления Италии в войну итальянские военные корабли могли спокойно плавать по Средиземноморью. Роммель получал необходимые грузы. Опасность, которая долго угрожала с Мальты, казалось, исчезла, и в апреле первый и единственный раз 30 тысяч тонн грузов, которые требовались ему, были действительно поставлены.

К концу месяца непрерывных бомбежек Мальта, вероятно, созрела для захвата, но немецкое Главное командование решило, что будет достаточно просто вывести ее из строя. Это решение, без сомнения, было принято под влиянием тяжелых потерь, понесенных отборными немецкими частями во время высадки воздушного десанта на Крит. Никто не хотел повторения этого на Мальте. Первоначально Роммель требовал захвата Мальты, но после значительного улучшения ситуации со снабжением стал менее настойчив. Лишь один человек все еще утверждал, что необходим фактический захват острова, и это был Кессельринг. В конечном счете он смог убедить Гитлера дать согласие на операцию «Геркулес» — вторжение на Мальту.

В ночь на 4 июня десантники генерала Штудента и итальянские парашютисты из дивизии «Фольгоре» должны были высадиться на Мальте. Затем транспортные самолеты доставили бы при помощи планеров две или три итальянские дивизии. Большие транспортные самолеты имелись в достаточном количестве. Были четырехмоторные Go-242 с грузоподъемностью 2,5 тонны и некоторое число шестимоторных «Гигантов»[224] с грузоподъемностью 24 тонны, способные доставлять танки и пушки.

Параллельно с захватом Мальты Роммель должен был взять Тобрук. Он начал свое наступление 26 мая. 130 тысяч человек с танками во главе двигались через пустыню в восточном направлении. План Роммеля состоял в том, чтобы развить двойной охват, который закончился бы окружением и тотальным уничтожением противника, но его наступление оказалось успешным лишь частично. Ключевые британские позиции были захвачены и большая часть британских бронетанковых сил уничтожена, но, хотя британские войска понесли ужасные потери, они не были уничтожены. После своего большого успеха Роммель развернулся влево, к Тобруку, который удерживал 30-тысячный гарнизон.

Для поддержания атаки на него Кессельринг перебросил в Африку из Греции и с Крита все имевшиеся пикирующие бомбардировщики. Бомбежки и действовавшие в промежутках между ними немецкие саперы проделали проходы сквозь минные поля и проволочные заграждения, и танки Роммеля покатились вперед в сопровождении пехоты. Несмотря на решительное сопротивление, кольцо обороны было прорвано под постоянный вой пикирующих «Штук» и взрывы их бомб. В последний момент генерал Клоппер, командующий обороной Тобрука, отдал приказ уничтожить все запасы, и продовольственные склады были подожжены, склады боеприпасов взрывались при помощи электрозапалов, а горящие нефтяные цистерны добавляли к пламени обширные облака черного масляного дыма. Немецкая артиллерия еще вела огонь, звук непрерывных взрывов также доносился из гавани, где британские саперы взрывали причалы и портовые сооружения. Прежде чем обстрел полностью прекратился, Роммель организовал свое триумфальное вступление в город, чтобы принять формальную капитуляцию.

Шесть дней спустя силы Роммеля были уже в Сиди-Баррани[225], где состоялась встреча немецких маршалов, которым предстояло решить, какими должны были быть следующие шаги в кампании. Звезда Роммеля была теперь в зените, и он вел себя чрезвычайно уверенно. Он объявил, что перед ним фактически нет никого и что в ближайшие десять дней он окажется на Ниле. Кессельринг был менее оптимистичным. Он указал, что немедленное продолжение наступления — даже если оно столкнется с незначительным вражеским сопротивлением — будет означать выход из строя многих танков и самолетов, которым уже сейчас требовался ремонт. Кроме того, в течение некоторого времени нельзя было ожидать никаких крупномасштабных поставок. Поэтому он склонялся в пользу паузы для укрепления на захваченных рубежах. Этого требовали его собственные силы, люди и машины достигли своего предела, и многие из самолетов больше не были пригодны для действий. Также можно было не сомневаться, что британские силы получили бы подкрепления с Ближнего Востока.

Но Роммель был настроен крайне оптимистично, и итальянцы также. Затем Кессельринг получил от Гитлера короткую телеграмму, в которой тот предлагал ему не вмешиваться в решения фельдмаршала Роммеля и напоминал о его собственных делах. Это успокоило Роммеля, и тот двинулся на Каир. Он дошел до Эль-Аламейна, где был остановлен из-за неожиданного вражеского сопротивления и истощения собственных сил. Кессельринг был прав. К моменту, когда Роммель достиг Эль-Аламейна,