Зрелые годы Джульетты - Маргарита Южина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А Рудольф где? – собирал ее вещи с дивана и кровати Ангаров.
– Так он подработку ищет… в театрах. Ночью придет.
– Ну его мы точно ждать не будем. А чего ж он гостиницу не снял? В такой… дыре живете?
– Он говорит, что в гостинице нас быстро вычислят. Мы квартиры снимаем, но каждые три дня меняем адрес… Вот сейчас как раз… меняем, – рассказывала Мика о своем житье-бытье.
– Домой поедем завтра, а сейчас, вон, к ней, к Глаше, – распорядился Вадим, и к горлу Глаши подкатил ком.
Во-первых, мог бы уж так и не заботиться о своей бывшей настоящей! При ней, при Глаше-то! Если вспомнить, сколько они из-за этой вертихвостки натерпелись! Во-вторых, чего ради тащить Мику к Глаше в дом?! Документы забрал и адью! А то еще вещи тут за ней ходит собирает…
– Вадим, я тебя внизу подожду, – дернула подбородком Глаша и направилась к двери.
– Но мы ведь ее здесь не оставим! – в спину ей бросил Ангаров.
Этого Глаша выдержать уже не могла. Она насмешливо фыркнула и вздернула брови:
– А что случилось? Девочка намучилась, да? Наигралась в декабристку? Ей не хочется сидеть в этой вонючей дыре, и ты поволочешь ее в мой дом? А ты меня спросил? Мне твоя Мика не нужна! По поводу Рудика я бы еще подумала, а эта… возись с ней сам!
Она надменно повернулась и выскочила за двери. Выбежала на улицу, дернула дверцу старенькой машины и… нет! Она не уйдет! Она уедет! Да! Сама! На машине! А этот… Ангаров! Пусть он свою фифу хоть на руках тащит!
Глаша прыгнула за руль. Так, спокойно, что надо делать сначала? Включаем зажигание… Вон как торопился к своей красавице, даже ключ не вытащил… Что дальше? Сцепление… Скорость… Газ…
Машина дернулась и медленно покатилась, только теперь это не пугало Глафиру. Теперь… Нога резко нажала на тормоз! В расстегнутой дубленке, взъерошенный, прямо перед капотом стоял Ангаров.
Глаша бросила руль и без сил откинулась на спинку. Сейчас, сейчас, она немножко сил наберет, чтобы не разораться, чтобы спокойно…
Он выдернул ее из машины, как пробку из бутылки.
– Ты что делаешь? – побелевшими губами прошептал он. – Глаша! Неужели ты не понимаешь? Я не могу ее оставить здесь! Она же девчонка совсем! Ты видела, какие люди здесь сидят на кухне? Мика уже не жена мне, но не могу я бросить ее! Что я потом родителям ее скажу?!
– Так и не бросай, кто не дает, – скривилась Глаша, медленно вышла из машины (еще хватило сил на красивую походку, это когда виляешь всем, чем можно), остановилась на краю дороги и выкинула вперед руку.
За эту руку и ухватил ее Ангаров:
– Глаша, ну что ты себе придумала?! Куда ты собралась? У тебя ж денег нет! Ну не хочешь, я не повезу к тебе Мику, мы с ней…
– Да мне все равно, куда ВЫ С НЕЙ! Отпусти руку! Ше-еф!
Вадим еще держал ее за руку, когда рядом остановилась машина. Глаша резко рванулась, плюхнулась на кожаное сиденье и захлопнула дверцу. Как в свою прошлую жизнь.
– Куда? – равнодушно спросил водитель.
– Да все равно… – всхлипнула она. – Нет-нет, за угол заверните и высадите. У меня денег нет.
– А ехать далеко?
– Не… не знаю… говорю же – за угол…
Водитель уже ехал, и куда-то совсем не за угол. Минут двадцать они колесили по улицам молчком, а потом он остановил машину и повернулся к Глаше:
– Запомни, девонька, что бы ни случилось, наломать дров никогда не поздно. Говори адрес.
Он привез ее домой быстро. Глаше хотелось ехать и ехать, а машина уже стояла возле подъезда.
– Сейчас придешь домой, залезь в ванну, потом возьми книжку и читай, поняла? – рассудительно советовал пожилой шофер. – А потом спать! Можно еще водки хряпнуть, но это больше для мужиков подходит. Девчонке напиваться не надо. А хороший сон, он поможет.
– Да разве ж уснешь? – судорожно вздохнула Глаша.
– Ну тогда хряпни, что делать, только рюмашку, не больше. Еще бы пореветь хорошо, тоже очень помогает. Но минуты две, пять от силы… Тут главное – удержаться.
– Хорошо, – шмыгнула носом Глаша. – Я удержусь.
Она поднялась к себе и сделала все, как велел этот добрый дядька: залезла в ванну, вышла, взяла книжку, раскрыла ее и почти сразу закрыла. Книжка только путалась в руках. Ни букв, ни строчек – все расплывается, а в голове только слова Ангарова: «Мы с ней…»… А на кой черт тогда он к Глаше прилип?! Вот ведь еще и подушка им помята! Только утром они смеялись, целовались, радовались, и никакой этой Мики в помине не было! Да если б Глаша знала, что так все закончится, фиг бы стала ее искать!
Глаша поднялась и пошла на кухню – и в самом деле, выпить, что ли?
Вот ведь человек этот Вадим, только несколько дней они и были знакомы, а его нет, и тоска такая, словно половину жизни вместе прожили! И все о нем напоминает! Пакеты, которые он притащил, сыр, который он любит, кружка его.
Голова трещала. И кто выпил всю валерьянку, спрашивается? Спать не хотелось! Но едва Глаша уселась на диван, только прикоснулась к подушке, как ее сморил сон. Слишком много выпало на один день. Да еще и ночь совсем не спала…
Утром острая боль ушла, наступило тупое равнодушие. Бросил? Ну и что. Подумаешь, он же сам говорил, что любит свою эту… Микаку. Глаша тоже кого-нибудь полюбит… когда-нибудь.
Звонил телефон, но она не брала трубку, пиликал сотовый, но она не смотрела на экран, даже в двери звонили, она не открывала. Ее не было. Она не зажигала свет, не включала телевизор, не выходила из дома. Только через день Глаша поняла, что так больше нельзя. Надо одеваться, что-то делать с волосами, с лицом (накраситься, что ли) и идти на работу.
В читальном зале за ее столом сидела незнакомая молоденькая девочка.
– Вы уже у нас брали книги или на вас завести формуляр? – таращила девочка на Глашу хорошенькие глазки.
– Не надо… я уже была…
Она вышла и поплелась к Димкиному офису – даже в библиотеке уже заняли ее место!
Рядом с ней послышалось шуршание. Она обернулась.
Огромный джип, медленно-медленно, будто подкрадываясь, ехал за ней прямо по тротуару.
Где-то в груди больно защемило. Глаша прибавила шаг, но встреча была уже неизбежна.
Перед ней со здоровенным букетом цветов, с красивой коробкой, в распахнутом дорогом пальто стоял Ангаров.
– Ну наконец-то… нашел… – тяжело дышал он. – Глаш…
Она молча повернулась и пошла в другую сторону.
Он кинул ей под ноги цветы и быстро протараторил:
– Тебе некуда от меня деваться! Через цветы нельзя, это… к неприятностям!
Она безропотно повернула налево.
Он снова уже стоял перед ней, и теперь на снег полетел его бумажник:
– Глаш, через деньги никак – без денег всю жизнь будешь.
Она фыркнула и повернула направо.
Теперь перед ней валялось его пальто.
– Одежда – вторая кожа! Ты же не наступишь прямо на кожу. Мне и на кожу – бррр!
