Изгнанники - Михаил Михеев

А ведь не мог, не мог Дюбуа не понимать, что его жалкая эскадра не представляет для русского суперкрейсера не только угрозы, но и интереса. Барахло – оно и есть барахло, а раз так, был неплохой шанс, что все кончится необидным выкупом. Чисто символическим – просто чтобы не отпускать безнаказанными. А если очень повезет и русский капитан окажется в хорошем настроении, то и вовсе отделаться легким испугом. Получить, что называется, волшебный пендаль и лететь ясным соколом прочь из этих негостеприимных мест. Однако же – полез в безнадежную драку. Вопрос – зачем?

Похоже, зря он распорядился вышвырнуть в космос тех церрелов. Хотел как лучше, а вышло – поторопился. Уж больно все складывалось один к одному – нелогичное поведение, чужаки на корабле Дюбуа... Ладно, снявши голову по волосам не плачут, надо брать базу. Возможно, там удастся что-либо узнать. Хотя, если в этой каше торчат уши чужаков, дело может кончиться большими неприятностями. Для церрелов, естественно.

Надо сказать, единственным случаем, когда люди забывали и о национальных, и о межгосударственных, и даже о финансовых противоречиях, были конфликты с иными расами. При этом любое государство могло рассчитывать на помощь всего человечества, полную и безоговорочную. Ничего удивительного в этом не было – еще на заре космической экспансии находилось немало желающих указать людям на их место в космосе. Люди в ответ указали по очереди всем желающим, что их место на том свете. Пожалуй, более жестоких войн не бушевало никогда – что поделаешь, к тому времени, как человечество вышло в дальний космос, большая часть его была уже поделена. К счастью, среди иных рас уже сложились определенные правила, по которым велись войны. Люди с их любовью к орбитальным бомбардировкам и полным пренебрежением к мнению остальных оказались тем самым слоном, который влез в посудную лавку. Посуда, естественно, посыпалась со звоном...

Нет, люди вполне уживались с теми, кто не путался у них под ногами, но любое вмешательство в свои дела встречали в штыки. Переговоры в этом случае велись ровно до того момента, когда выяснялись возможности противника, выявлялись его сильные и слабые стороны, и завершалась концентрация собственных сил. После этого следовал жестокий и неотвратимый удар, разгром и, в ряде случаев, полное уничтожение чужой цивилизации. Это не мешало использовать в политических играх взаимные обвинения в ксеноциде всевозможных слаборазвитых цивилизаций – все равно для человечества они угрозы не представляли, однако те, кто вышел в космос, должны были посматривать на людей с осторожностью – риск нарваться на реальный ксеноцид у них повышался многократно. И ничего плохого в таком подходе человечество не видело – обычная межвидовая конкуренция, или мы выживаем, или они.

Правда, некоторые излишне либеральные деятели от политики не прекращали орать, что человечество страдает от ксенофобии. Они были в корне неправы – человечество от ксенофобии не страдало, оно ею наслаждалось. Внешняя угроза была тем объединяющим началом, которое на протяжении многих поколений не давало людям устроить глобальную междоусобную войну. Именно поэтому как бы громко не кричали ксенофилы, их все равно никто не слышал. Даже в странах, которые гордились (и, подчас, заслуженно) своими демократическими традициями, на них смотрели, как на придурков. В остальных и вовсе не обращали на крикунов внимания.

Что интересно, церрелы тоже побывали в числе тех, кому люди дали по сопатке. Сами виноваты – решили, что люди влезли на принадлежащую им территорию. На самом же деле спорная планетарная система была разведана независимо церрелами и людьми, и церрелы разведали ее раньше. Просто между разведкой и колонизацией у них прошел немалый промежуток времени. В результате итальянский корабль-колонизатор успел раньше, и кораблю церрелов пришлось уйти несолоно хлебавши. Нет, они, конечно, пробовали протестовать, но два итальянских крейсера продемонстрировали изготовившиеся к бою батареи крупнокалиберных орудий, и церрелы дернули из системы с такой скоростью, будто им пятки скипидаром намазали.

Тут бы им и успокоиться, но дело в том, что церрелы до того с людьми не контактировали и об их полезной привычке стрелять во все, что мешает, не знали. Сами церрелы активно создавали собственную империю, и маленькая победоносная (а как же иначе – ведь они еще не знали поражений) война была им только на руку. В результате через месяц их флот вошел в систему и обрушился на практически беззащитную колонию.

Итальянские крейсера, которые должны были охранять колонию, пока она не встанет на ноги, от пиратов, не имели шансов против ударного флота, а сами итальянцы были посредственными вояками. Тем не менее, экипажи крейсеров до конца исполнили свой долг, сумев задержать церрелов почти на час, что дало возможность населению укрыться в гористой местности и лесах, да вдобавок успеть подать сигнал бедствия. В результате блицкрига у церрелов не получилось, а сутки спустя в систему вошел итальянский флот, рванувший на помощь колонии не жалея двигателей. К сожалению, итальянцы не сразу сообразили, насколько сильный противник им встретился, но это было уже непринципиально. Потери оказались, конечно, очень серьезными, недооценка церрелов обернулась большой кровью, однако вскоре на помощь итальянцам подошла финская эскадра, крейсировавшая неподалеку и первая успевшая к месту разборки. Впрочем, им было положено – Италия-то была под финнами.

Объединенными усилиями церрелов оттеснили от планеты, но выбить из системы не смогли. Обе стороны принялись активно зализывать раны, прощупывая друг друга крейсерскими рейдами, не приносившими, впрочем, успеха ни той, ни другой стороне. Через два дня к церрелам подошло подкрепление и на этом, возможно сражение бы и завершилось, но тут к уже готовой отступать итало-финской группировке на помощь подошла английская эскадра, а несколько часов спустя – русская. Русские и переломили тогда ход сражения, застывшего в неустойчивом равновесии, когда ни одна из сторон не может взять верх и все боятся переходить к решительным действиям. Однако полсотни тяжелых кораблей, с марша пошедшие в бой, отшвырнули церрелов и заставили их с позором ретироваться.

На этом, в принципе, история империи церрелов и закончилась. В течение следующего года человеческие флоты планомерно выбивали их с уже колонизированных планет, сократив численность агрессора до разумного минимума. Проще говоря, из тридцати с лишним планет у церрелов осталось две, и те не разнесли в клочья лишь потому, что это были центральные миры. И, как у любой уважающей себя метрополии, они были очень хорошо защищены. Уничтожить их было, конечно, не так и сложно, но и потерями это грозило большими – гиперорудия тогда только появлялись на вооружении русского флота и еще не успели набрать свою всесокрушающую мощь. Остальные об этой русской новинке до того и не слышали и познакомились с ней как раз во время той войны. Надо сказать, они были в шоке и срочно кинулись тогда создавать нечто подобное. Нынешняя артиллерия, конечно, разнесла бы все издали, не входя в прямой контакт, и орбитальные крепости церрелов существовали бы ровно до того момента, как на них соизволили бы обратить внимание. Даже сейчас гиперорудия – гроза и ужас космоса. Правда, ходят слухи, что в недрах отечественного ВПК зреет что-то совсем уж невероятное, однако слухи такие ходят уже очень давно и, учитывая что за это время сменилось два поколения все тех же гиперорудий, они еще долго будут оставаться главным аргументом в любом конфликте. Однако это сейчас, а раньше всего этого не было, терять же людей и корабли в боях с и без того уже загнанными в угол и опущенными ниже плинтуса, но как раз в силу этого готовыми драться до конца церрелами людям уж очень не хотелось.