Свидание под мантией - Дарья Донцова

– Где мы находимся? – завертела головой Ксения.

– В Бинске, не узнала? – удивился Игорь.

– Нет, – абсолютно искренне сказала Ксения.

– На участке Нечаева, – тоном экскурсовода завел Лукьянов, – давай, сконцентрируйся, помнишь семинар, который у нас вел профессор Бучуев? Что он рекомендовал для пробуждения памяти?

– Вот уж не подозревала, что ты внимательно записываешь лекции, – пробормотала Ксю.

– Начнем применять знания на практике, – сказал Игорь, – двигаем вперед. Что ты видишь?

– Развалины, – протянула Ксюша.

Я вылезла из машины.

– Тетя из Парижа, куда …? – заорал бугай.

– Пойду с Ксенией, – затараторила я. – Хочу…

Договорить мне не удалось, что-то тяжелое упало на голову. Колени подогнулись, снег на земле неожиданно вздыбился и ткнул меня в лицо. Стало холодно и жарко одновременно.

– Вспомнила! – завопила Ксюша, и это было последнее, что я услышала, прежде чем упасть в глубокую черную яму.

– Долго они так лежать будут? – спросил баритон.

– Пока не очнутся.

– Понятно, – протянул мужчина.

Я осторожно пошевелила мизинцем и нащупала ткань, вроде флисовую. Где я нахожусь? Что со мной? Лучше пока не открывать глаз.

– Посижу тут? – спросил незнакомец.

– Да, конечно, – согласилась женщина, – позовете меня.

Раздались шаги, скрип, стук, вздох и возглас:

– Ксю, хватит притворяться, меня не обманешь!

Я осторожно приоткрыла веки. Больничная палата! У окна кровать, на ней лежит Ксения, а на стуле в заляпанном красными пятнами белом халате сидит Вик.

– Ты ел сосиски с кетчупом? – спросила Ксюша, приподнимаясь на локтях.

Парень растерянно посмотрел на свою грудь.

– Ага, и уронил! Очень жрать захотел, а здесь только каша! У меня от геркулеса язва желудка открывается. Как самочувствие?

– Где я? – задала свой вопрос девушка. – Ты откуда взялся?

– Из Бинска, – сообщил Вик, – мы там встретились. Этого ты тоже не помнишь?

– Что? – не поняла Ксю.

– Ты же меня видела.

Ксения откинулась на подушку.

– Прости, ничегошеньки не понимаю.

– Кто бы мне рассказал, не поверил бы, – протянул Вик. – Ты отрыла бумаги Нечаева, на руки взгляни!

Ксения перевела взгляд на забинтованные ладони и ойкнула.

– Ох и ни фига себе! Чего у меня с руками?

– Ты их о кирпичи поранила, – объяснил юноша.

– Красный кирпич! Красный кирпич! Красный кирпич! – начала повторять Ксюша, ее лицо вытянулось.

– Очнись! – велел Вик и встряхнул Королеву.

Та вздрогнула, потрясла головой и возмутилась:

– Ты чего? Больно же! Ножом меня в бок пырнул?! Офигел?

– Это чайная ложка, – засмеялся парень и продемонстрировал столовый прибор.

– Все равно дурак! – надулась Ксения.

Вик схватил ее за руку.

– Послушай, я не психолог, все время сомневался в твоей честности. Думал, ты ловко всех дурачишь. Но когда увидел, как ты камни ковыряешь! Кровь бежит по пальцам, на лице улыбка… Зрелище было чумовое.

– Я проделывала такое? – обомлела Ксюша.

– Ага, – закивал Вик. – Архив пыталась извлечь.

Ксения поднесла забинтованные ладони к лицу и пробормотала:

– Лукьянов! Вау! Красный кирпич…

– Ты что-то вспомнила! – обрадовалась я.

Вик повернулся к моей кровати.

– Тетя из Парижа очнулась. Круто. Тетушка, вы что-то помните?

– Голова болит, – пожаловалась я.

– Вполне объяснимо, вам от всей души по тыкве врезали, – пояснил Вик. – Можете что-нибудь рассказать?

Ксюша села.

– Лукьянов! Он меня обманул. Я дура! Бросилась его спасать. А потом Даша сказала Игорю: «Ты не похож на похищенного, руки не связаны, рот не заклеен». Я поняла, что она права. Если человека бандиты схватили, он не будет просто так сидеть. Было непонятно, что происходит, два урода и Лукьянов требовали, чтобы я что-то вспомнила. Даша хотела пойти со мной, и тут жирдяй Ден стукнул ее по голове. Дашуня свалилась лицом в снег. Я испугалась, что они ее убьют, и крикнула:

– Вспомнила!

Это было неправдой, я хотела, чтобы гаденыши Дашу не трогали, решила, что набрешу им лабуду и придумаю, как удрать за помощью.

– Отлично, – обрадовался Игорь, – говори, где архив!

Я пошла к развалинам дома, уводила их подальше от Даши, надеялась, она от того, что лицом в снег упала, очнется, позвонит по телефону, позовет на помощь. Подвела гоблинов к груде камней, прикинулась, что опять память потеряла.

– Где-то здесь… неподалеку… архив…

– Сконцентрируйся! – велел Лукьянов. – Что ты видишь?

– Красный кирпич, – пробормотала я и хотела добавить: «Вау! Помню!»

Но тут перед глазами вспыхнул свет, такой яркий, что я зажмурилась, а когда глаза открылись, вокруг шумел темный лес, деревья казались огромными, и вдруг девочка спросила:

– Мармеладовна, куда мы идем?

Я не видела ребенка, я им стала, перед глазами почему-то мелькали желтые домашние тапки. Мы шли очень быстро, спина у меня вспотела, рука вцепилась в какую-то ткань.

– Здесь! – ответила бабушка. – Ксюша, сядь!

Колени подогнулись, попа ощутила каменную поверхность, и я вдруг сказала:

– Мармеладовна! Мне холодно! Я простужусь! И я Сонечка!

– Нет, ты Ксюша! Смотреть! – гаркнули над ухом.

Деревья завертелись хороводом. «Как ловят зайцев? Разбрасывают в лесу красные кирпичи, посыпанные перцем. Беляки подходят, нюхают, чихают, ударяются лбом о красный кирпич, а потом охотник просто кладет их в корзинку. Красный кирпич! Красный кирпич! Охота на зайца! Мокрый заяц! Купать зайца!»

Теплая ладонь схватила мою руку, что-то больно укололо пальцы… КУПАНИЕ КРАСНОГО ЗАЙЦА.

– Она идет, – заорал чей-то голос, – вперед!

– Держи!

– Падает!

– Стоять всем!

– Нет!!!

– Ксения! Ни с места!

– Стреляй!

– Не-ет!

– Ксюша!!!

Охота на зайца! Красный! Заяц в углу! Заяц с кирпичом! КУПАНИЕ КРАСНОГО ЗАЙЦА.

Моя голова раскололась от боли, меня стошнило, я попыталась ухватиться за ближайшее дерево, вместо коры нащупала нечто, похожее на шар для боулинга, ноги провалились в болото, темная вонючая жижа накрыла меня с головой, руки начали отрубать топором.

– Мармеладовна! Спаси меня! – закричала я.

– Не бойся, Ксюшенька, – долетело издалека. – Ирочка, твоя мама, не оставит тебя в беде. Никогда!

Потом все исчезло, стало темно, холодно… А сейчас я здесь! И Даша рядом!

Ксюша посмотрела на меня.

– Я так рада, что ты в порядке!

Я помахала ей рукой.

– Все отлично! Нас так просто не убить.

Спустя десять дней Ксюша и Вик сидели в нашем доме в Ложкине. Хучу очень понравился парень, мопс лег около него на диване и положил свою морду на колени ботаника.

– Прикольный такой, – восхитился Вик, гладя собаку, – сопит.

– Приехал поиграть с Хучем? – поинтересовалась Ксюша. – Или объяснишь нам, что происходит? Мы с Дашей извелись от любопытства. Звонили тебе каждый день и постоянно слышали: «Завтра расскажу». Надоело «завтраки» кушать.

– Мне пришлось общаться с разными людьми, – стал оправдываться парень, – нельзя же сообщать вам непроверенную инфу. Сначала я сам хотел все досконально выяснить…

– Разобрался? – перебила его Ксюша.

– Да, – кивнул Вик.

– Вот и начинай, – велела она.

Вик оперся локтями о колени.

– Пора тебе кое-что рассказать. Хочешь узнать правду о себе? Про родителей, ну и так далее?

– Очень! – подскочила Ксюша. – Впрочем, уже поняла, Ирина не моя мать!

– Нет. Ты Соня, твоя мать Арина, приемная дочь Геннадия Андреевича Нечаева. Эй, ты чего затряслась? Тебе плохо? – заботливо осведомился Вик.

– Пока нормально, – протянула Ксю. – Кто мой отец?

Парень замялся.

– Давай остановимся на таком варианте: Арина никому не сообщила имени своего любовника.

– И что потом? – подскочила Ксения. – Как я стала Королевой? Почему меня преследуют глюки? Постой, ой, вот я дура! Ирка знает всю правду обо мне?! Она ни разу не проговорилась! Вау! А Лерка? Она на самом деле родилась от Валерия?

Вик замахал руками.

– Стоп! Давай по порядку! Я ни черта не смыслю в психологии и психике, о гипнозе слышал, но в нем не разбираюсь. Если тебе станет вдруг плохо, тут же мне скажи, йес?

– Начинай, – кивнула Ксю.

Вик невоспитанно показал на меня пальцем:

– Уверена, что ей можно все слышать? Я бы не хотел, чтобы мои семейные тайны влетели в чужие уши.

Мне очень хотелось выяснить правду о родителях Ксении, но парень прав. Есть сведения, которые не должны стать достоянием посторонних.

– Даша моя лучшая подруга, – неожиданно отрезала Ксюша, – она мне за несколько дней стала ближе всех. Говори при ней.

– Ладно, но потом не скаль зубы, – пожал плечами Вик, – не забывай, что я предлагал поговорить в узкой компании: ты и я. А ты распорядилась иначе.

– Давай уж, – начала злиться Королева, – выкладывай!

Вик положил ногу на ногу.

– Геннадий Андреевич полагал, что любую черную овцу можно перекрасить в белый цвет, для этого нужно стереть в ее памяти следы былых безобразий и запустить новую программу, грубо говоря, перезагрузить мозг. Нечаев хотел изменить…