Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй (金瓶梅) - Автор неизвестен

Определение «южный дикарь» (нань-цзы), контрастирующее с образованностью сюцая Вэня, указывает на его происхождение с юга Китая (ср. примеч. 7 к гл. ХХ).

12

Эта пословица имеет следующий смысл: мужчина способен добиваться своего, как собака, а женщина для обольщения мужчины достанет даже фениксово перо.

13

Имеется в виду Цзиньлянь.

14

«Выродки Лю Чжаня» – уничижительное обозначение ненужных родителям дочерей. Лю Чжань – исторический персонаж рубежа V-VI вв., чье имя стало нарицательным, как безжалостного убийцы собственных дочерей.

15

В сотый день, как и в седьмую седмицу, проводились заупокойные службы по усопшим.

16

По мнению японского ученого Савада Мидзухо, монахиня Сюэ здесь исполняет песенно-повествовательное произведение в жанре бао-цзюань («драгоценный свиток») под названием «Драгоценный свиток о чаньском Наставнике Пяти Заповедей» («У-цзе чань-ши бао-цзюань»). Чань-буддизм – см. примеч. 33 к гл. LI.

17

Железное древо (те-шу) – в широком смысле: пальма. Образ пальмовых цветов связан с идеей редкости и трудности достижения.

18

Эра Порядка и Спокойствия – Чжи-пин (1064-1067 гг.) приходится на период правления сунского императора Ин-цзуна (1064-1067 гг.).

19

Достичь полного прозрения – то есть познать истину и отойти в идеальное небытие, здесь – эвфемистическое обозначение смерти.

20

Ставленая грамота – казенное разрешение на пострижение в монахи, дававшее освобождение от налогов и повинностей.

21

Самадхи – см. примеч. 9 к гл. LXIII.

22

Драгоценные принадлежности ученого мужа – бумага, кисти, тушь и тушечница именуются четыремя драгоценностями кабинета ученого.

23

Три святыни, или три сокровища, – см. примеч. 14 к гл. LI.

24

Су Лаоцюань (Су Сюнь, 1009-1065 гг.) – известный литератор и блестящий стилист, конфуцианец по своим воззрениям, отец знаменитого поэта Су Ши (он же Су Дунпо, см упоминания о нем: примеч. 13 к гл. VIII; примеч. 34 к гл. LVII; примеч. 4 к гл. LIХ).

25

«Жалобы в теченье пяти ночных страж» – начиная с сунского времени и до XX в. в Китае были широко распространены песни, в которых описывалась грусть в разлуке, причем каждый куплет или часть песни как бы соответствовали одной из пяти ночных страж. Нередко в таких песнях описывается человек, которому во сне является любимая или любимый, они счастливы, но наступает утро, герой просыпается – вокруг пустота. Считается, что такие грустные песни зародились в эпоху Сун среди солдат, несших охранную службу по ночам и изливавших в них тоску по семье и дому.

26

Поэт Шэнь Юэ (441-513 гг.) – получив отказ от императора в назначении на пост, он жаловался в стихах, что с горя похудел.

27

Чжантайская Ива – см. примеч. 1 к гл. XXIV.

28

Средь дымных цветов – то есть среди певичек-гетер (см примеч. 2 к гл. XII).

29

Смысл данной строки, содержательно повторяющей стих из гл. XLIV (исполняемый Ли Гуйцзе на мотив «Резвится дитя»), не вполне ясен. Буквально в ней речь идет о публичном свидетельстве любовных отношений героини, представленной в стандартном образе иволги, в некоемом храме духа моря (хай-шэнь). Последний упоминается уже в «Исторических записках» Сыма Цяня (в гл. VI) как вредоносное человекообразное существо, явившееся во сне императору Цинь Шихуан-ди. По видимому, в данном стихе так или иначе содержится угроза героини утопиться и тем самым обесчестить своего неверного возлюбленного.

30

Эпизод этот должен вызывать в памяти китайского читателя хрестоматийную историю о том, как мальчик Лу Сюй (III в.) на пиру спрятал в рукав апельсин для больной матери. Апельсины в ту пору были большой редкостью. Будучи пойман с поличным, мальчик извинился и объяснил, что совершил кражу лишь для того, чтобы доставить радость больной матери. министр простил его, а имя его вошло в список наиболее почтительных сыновей. В данном же случае у Цюцзюй нет никакого оправдания ее поступку.

ГЛАВА LXXIV.

1

Восемь бессмертных – см примеч. 1 к гл. LV.

Золотой треножник – один из древнейших китайских символов бессмертия.

2

Струна арфа – видимо, уздечка полового члена.

3

Здесь увольнение служанок Ли Пинъэр приравнивается к разбазариванию ее имущества.

4

«Весенняя песнь», точнее «Песня начала весны» («И чунь лин») – особый классический музыкальный жанр «лин». Сочетание «и-чунь» – девиз встречи первого дня четвертого солярного цикла «становления весны» (ли-чунь, по григорианскому календарю соответствует 4 февраля). Здесь воспроизводится в сокращенном виде сцена «Приглашение в Восточный павильон» из драмы Ван Шифу «Западный флигель». Многоточия обозначают пропуски реплик героя – студента Чжана.

5

Ткачиха и Волопас – имеются в виду две влюбленные звезды (см. примеч. 10 к гл. XXXVII).

6

«Двое верных» – драма Яо Моуляна (XV в.), указание на нее здесь – очередной анахронизм.

7

В реплике Цая заключено сложное переплетение литературных реминисценций. С одной стороны, он цитирует (с искажением одного знака) две строки из стихотворения Ду Фу (712-770 гг.) «Провожаю военного советника Чжана Двадцатого, направляющегося в область Шу по представлению императорского цензора Яна Пятого»: «Императорский цензор на новом пегом коне, // Военный советник по-прежнему в рыжих усах». С другой стороны, упоминается «почтенный Лю» (Лю-лан), под которым могут подразумеваться несколько исторических и легендарных персонажей. Почтенный Лю уже возникал в оригинале заключительного стихотворения гл. VI, где он представляет собой контаминацию двух образов: исторического – поэта Лю Юйси (772-842 гг.) и легендарного – Лю Чэня (I в. н.э.). Их там объединяет тема невозвратности бытия. Лю Юйси в стихотворении 815 г. описывает путешествие в сказочную страну Сюаньду и чудесное цветение персиковых деревьев, посаженных неким даосом. В стихотворении-реплике 829 г., посвященном такому же путешествию, поэт уже вопрошает: куда делись все деревья и посадивший их даос? Легенда же о Лю Чэне и Жуань Чжао из провинции Чжэцзян гласит, что, отправившись за целебными травами на гору Тайшань, они заблудились и оказались опять-таки среди цветущих персиковых деревьев, где повстречали двух фей, у которых провели полгода. А по возвращении домой обнаружили, что прошло гораздо больше времени и там уже живет седьмое поколение их потомком. Отправившись вновь на Тайшань, они не смогли найти и фей, которых также след простыл (см. также примеч. 11 к гл. XXXVII).

Следовательно, в поэтических аллюзиях Цая содержится намек на путешествие в некий иной мир (например, в рамках аппозиции столица – провинция) и противопоставление старого состояния новому. С «императорским цензором на новом коне», видимо, он отождествил себя, а с представителями старого состояния: почтенным Лю и «рыжеусым военным советником» – «трех господ», то есть своих хозяев; Суна, Аня и Симэня. Однако, исходя из совпадения названий должности «императорский цензор» (юй-ши) у Яна Пятого в стихотворении Ду Фу и персонажа романа Суна, а также, вероятно, из того, что в редакции Чжан Чжупо фраза Цая начинается другим иероглифом, благодаря чему в ней возникает имя Суна – Сунъюань, В.С.Манухин предложил иной перевод, правда, не вполне понятный и несколько усеченный: «Это не столько ко мне относится, сколько к вам, Сунъюань, – засмеялся Цай Сю. – Про вашего цензорского скакуна поется. А третий господин похож на счастливчика Лю». Текст Чжан Чжупо в данном случае еще одним иероглифом отличается от оригинала Ду Фу, определяя усы (пропущенные переводчиком) как «закрученные», а не «рыжие».

8

Заключительные строки из поэмы Бо Цзюйи «Лютня» («Пипа», 815 г.). «Цзянчжоуский конюший» – это сам Бо Цзюйи, сосланный в провинцию на эту должность (сы-ма), реальное значение которой – помощник правителя области. Основа минорной тональности поэмы – тема разлуки, ее зачин – проводы гостя. Замечательно совпадение дат написания этой поэмы Ду Фу и отмеченного в предыдущем примечании стихотворения Лю Юйси.

9

В Китае особо славились красотой именно уроженцы города Сучжоу в Центральном Китае (недалеко от современного Шанхая).

10

Невестушки – то есть жены Симэня. Поскольку они с Ин Боцзюэ считались названными братьями, жен друг друга они называли невестками (ср. примеч. 4 к гл. XIII).

11