Весь Валентин Пикуль в одном томе - Валентин Саввич Пикуль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Князь сказал им:
— Анархизм совсем не то, что вы думаете. Надо вам учиться. На одном мне свет клином не сошелся. Без знаний не будет свободы!
— Да мы знаем… мы же читали, — ответил ему Хатов.
— Вы и мою «Пошехонскую старину» читали?
— Ну как же! Только ее и прорабатываем.
— А мою книжку «Господа Головлевы» тоже читали?
— С нею и спать ложимся. Почитай, у каждого под подушкой.
«Историю одного города», выяснилось, они законспектировали.
— Врете! — И князь пошагал от них прочь.
Анархисты шли за ним, поплевывая семечки.
— Дурит старикашка. Цену себе набивает. Не на таких напал…
В зале ожидания вокзала Кропоткин встал на лавку и заговорил с вокзальной публикой, как говорят люди сами с собой:
— Я глубоко верю в образование безначального коммунистического общества. Верю в организацию коммунистических общин в крестьянстве. А сейчас России надо лечь костьми, но — никакого братания с гуннами и вандалами… Где же слава Плевны?
Мимо него таскали мешки спекулянты и перли на перроны дезертиры с винтовками визжали бабы… Плевать на Плевну!
Глава 43
Балтика своим крылом задела и солнечный Севастополь. Большевики-балтийцы переломили черноморцев на митингах — в их же базах! Черноморский флот развернулся на борьбу с контрреволюцией, и пришел последний час Колчака. По каютам эскадр гремели выстрелы — не убивали, нет, это офицеры сами кончали с собой.
В этот последний свой час Колчак сбросил маску демократа. На флагмане «Георгий Победоносец», вокруг которого собралась эскадра, покраснев от натуги, Колчак кричал в мегафон:
— Вы не свободные граждане, а бунтующие рабы. Вас не вразумить словами — вас надо стрелять как собак!
Эскадра ревела:
— За борт его! Эй, на «Георгии», — хватайте за ноги…
Флаг Колчака дрогнул, сползая вниз по мачте броненосца.
— Сдать оружие, — приказали ему.
Колчак выхватил свою саблю, сломал ее на колене и обломки вышвырнул за борт. Сбежав с мостика, прыгнул под капот катера, и мотор сразу заторкал, быстро доставив его на Графскую пристань. Придя домой, он сказал жене:
— Соня, моя карьера сегодня кончилась навсегда.
— Нет, — ответила жена. — Ты посмотри, что пишут о тебе в газетах: тебя прочат в диктаторы всей России…
В дверь постучали, и (как в сказке) появился долговязый американский адмирал Глэнон, прибывший в Севастополь с миссией.
— Мы прибыли, чтобы учиться у вас. Америка — страна богатых возможностей, и она сумеет расплатиться с вами…
Колчак был очень сдержанным человеком, но иногда он взрывался, как бешеный огурец, и тогда сам себя не помнил:
— Убирайтесь к чертовой матери… все, все, все!
Вечером Колчак уже покинул Севастополь, и едва исчезли окраины города, как в купе к нему просунулась голова Глэнона.
— Адмирал, — сказал он, — Штаты нуждаются в таких людях, как вы. Поверьте, здесь вы уже никому не нужны, а в Америке…
— Закройте дверь. Я устал, — ответил ему Колчак.
— Чего он хочет от тебя, Саня? — спросила жена.
Колчак открыл окно. Бурный поток воздуха ворвался в купе, и запахло степью — мятой, чебрецом и навозом.
— Американцам нужны наши секреты минного дела. Ты же знаешь, что в этом вопросе мы, русские, обскакали флоты всего мира. За океаном — детские игрушки, а не минные постановки…
На вокзале в Петрограде опять подкатился Глэнон:
— На досуге, адмирал, поразмыслите над нашим предложением. Мы не пожалеем золота. В случае согласия — вот мой адрес: Зимний дворец — миссия адмирала Глэнона…
В Мариинском дворце Колчак выступал перед министрами.
— Вы слабые люди, — заявил он правительству. — Вы замусорили Россию высокопарными словами, когда требуется только кулак…
Ему предложили ехать обратно в Севастополь и поднять на флагмане свой вымпел — тогда якобы все уладится.
— Мой вымпел разорван в клочья… Вам этого не понять!
— Может, примете на себя Балтийский флот?
— Из огня да в полымя? — спросил Колчак, кося глазами.
На выходе из дворца за адмиралом вдоль тротуара следовала машина под звездным флагом Штатов… Глэнон помахал рукой:
— Адмирал, садитесь. Я подвезу вас… Кстати, опять об Америке. Вы напрасно так относитесь к поездке за океан. Вы, русские, плохо представляете страну, которая вас отлично знает.
Колчак, не отвечая, развернул столичную газету. В глаза бросилось крупное клише. Плакат. Не русский плакат — американский! Дядя Сэм в шляпе квакера строго указывал на Колчака пальцем, а под плакатом — броская надпись:
I WANT YOU FOR US ARMY (ВЫ МНЕ НУЖНЫ ДЛЯ АРМИИ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ)
Колчак в раздражении перевернул страницу… Стихи. Кому сейчас, в такое время, нужны стихи? Он пробежал их глазами:
Америка — могучая страна возможностей необычайных, ты расточительнее сна о творческих вещаешь тайнах…«Похоже, будто все сговорились с адмиралом Глэноном!»
— Остановите здесь, — сказал
