Быстрые сны - Зиновий Юрьев

– Ну и отлично.

– В десять часов вечера, конечно, темно, да и погода была позавчера ужасающая. Шел дождь, ветер. Поэтому основной осмотр мест я произвел на следующий день рано утром. Прежде всего о месте взрыва. Машина ехала из Лейквью и взорвалась на самом повороте боковой дороги на шоссе.

– Смогли вы установить характер взрыва?

Сержант Поттер покачал головой:

– Боюсь, что нет. У нас здесь специалистов по взрывам нет, а я ни к какому твердому заключению прийти не мог.

– А не твердому?

– По-моему, взрыв был не случайный.

– На основании чего вы так считаете?

– Ну, прежде всего потому, что взрыв машины практически на ровном месте, без аварии, без столкновения – вещь очень редкая. Потом, когда взрывается машина, на которой едет человек, работающий в секретном проекте, да еще в день приезда русских…

– Ну, коллега, это же не доказательства. Это скорее из области беллетристики.

– Как вы сказали?

– Литературы.

– А… Так я и говорю, что это не твердое заключение. И даже не косвенные доказательства. Общие, так сказать, рамки.

– И все?

– Нет. Я нашел одну почти целую металлическую линейку и кусок другой.

– Линейки?

– Угу.

– Ну и что?

– Мисс Каррадос ничего не чертила…

– Но она же…

– Нет, они мне объяснили в Лейквью, что она никакого отношения к технике не имела. Абсолютно никакого. А молодая девушка девятнадцати лет, не имеющая никакого отношения к технике, не возит обычно в машине две металлические линейки.

Поттер торжествующе посмотрел на Милича, и тот усмехнулся.

– Правильно, сержант, так их, столичных зазнаек.

– Да я…

– Не стесняйтесь, давите их.

– Это еще не все, – театрально сказал Поттер, сделал для пущего эффекта паузу и добавил: – На конце одной из линеек, той, что почти целая, я заметил какую-то неровность. Это оказались следы припоя.

– Значит, вы думаете, эти линейки были частями взрывного устройства?

– Да, – гордо кивнул Поттер, и лейтенант, глядя на мясистое, красное лицо сержанта, подумал, что физиономиста из него не вышло и что Поттер умнее, чем ему показалось.

– Наверное, вы правы, – задумчиво сказал Милич. – Действительно, есть такая конструкция самодельных бомб для машин. К двум металлическим линейкам припаивают проводки, ведущие к детонатору. Линейки друг от друга изолируют так, чтобы они лежали на каком-нибудь изоляторе, например резине, одна над другой, наподобие крокодильей пасти. Концы пасти всовывают в пружины подвески машины. Как только машину слегка тряхнет, пружина сожмется, сожмет концы линеек, замкнув тем самым электрическую цепь, – и пожалуйста, сержант Поттер начинает лазить по месту взрыва. Вы молодец, и я говорю это искренне.

В красном лице сержанта появился кирпичный оттенок, и Милич понял, что его собеседник покраснел.

– Я никогда с такими штуками не сталкивался, – сказал Поттер, – но читал раз про это. Не помню точно, в какой книге, но помню, меня поразило, как все подробно там было описано. Как руководство «Сделай сам».

– Руководство… гм… Пожалуй, единственное, чему людей не надо учить, – это преступлениям. И откуда только фантазия берется!..

– Это точно вы говорите… Я еще помню, что в книге подробно описывалось, куда какой проводок идет. Батарейка, детонатор, взрывное устройство. И я часа два лазил по мокрой траве, в кустах. И нашел несколько кусочков тонких проводков, которые в электропроводке машины не применяются.

Милич посмотрел на начальника полиции Буэнас-Вистас, который тихо сидел в кресле и глядел с отеческой гордостью на Поттера.

– Мистер Брюнес, как бы вы реагировали, если б я попросил у вас сержанта? Я бы на вашем месте не колебался. Если нам удастся чего-нибудь добиться, – лавры пополам. По весу, по счету – как угодно. Половина – полиции Шервуда, половина – небольшой, но опытной и самоотверженной полиции Буэнас-Вистас, мужественно стоящей на защите закона и порядка под руководством скромного своего начальника, всеми уважаемого мистера Брюнеса.

Брюнес добродушно рассмеялся. Смех был искренний, и Милич решил, что больше всего, наверное, его рассмешили слова о скромном, всеми уважаемом мистере Брюнесе.

– Вы как этот самый…

– Змий-искуситель?

– Точно. Ну, а если распутать ничего не удастся? Профессор Хамберт летает высоко, туда начальники полиций маленьких городков не залетают, крылышки слабы. Что тогда, если профессор пожалуется? А я как раз вышел на финишную прямую перед пенсией…

– Я как раз к этому и шел. Если провал – виноват во всем лейтенант Милич. Вы не представляете, как эта идея понравится в Шервуде.

– Что вы виноваты?

– Угу. Я стольким людям наступал по глупости на мозоли… А теперь уже не могу отучиться. Плохая привычка – смотреть, как гримасничают владельцы мозолей, когда ступаешь на них…

На лице начальника полиции Буэнас-Вистас появился неподдельный ужас, и Милич подумал, что он-то уж наверняка никому ни на какие мозоли не наступал и вообще, похоже, не вылезал из-за своего стола, в который давно врос. Он даже ничего не сказал по поводу мозолей. На финишной прямой перед пенсией осторожность ценится превыше всего. Впрочем, такие люди, как Брюнес, всегда идут по прямой, избегая поворотов.

– Так как, мистер Брюнес?

– У нас мало людей, и я боюсь, что…

– Профессор Хамберт, как вы выразились, летает высоко, и если бы ему вдруг пришла в голову идея, что полиция Буэнас-Вистас не хочет оказать посильную помощь… На финишной прямой…

Брюнес бросил быстрый взгляд на человека, сидевшего перед ним. Двадцать или даже двадцать пять лет разницы. Один с самоуверенностью молодости шагает по мозолям ближних своих и гордится этим, другой видит лишь финишную ленточку, такую желанную финишную ленточку.

– Хорошо, – вздохнул он. – Поттер, вы будете работать с лейтенантом Миличем. И не вздумайте докладывать мне. Это дело Шервуда, а не наше, и я просто пытаюсь помочь. Понятно?

– Вполне, сэр.

– В таком случае, до свидания.

Когда они вышли на улицу, Милич сказал:

– Если не хотите, можете отказаться.

Поттер только хмыкнул, но ничего не ответил.

– Ладно. У вас тут есть гостиница?

– Есть. Целых две. Мотель Лейквью, хотя никакого вида на озеро из него нет, и отель Лемана.

– Какой из них лучше?

Поттер пожал плечами:

– Наверное, отель.

– Хорошо. Я оставлю там вещи и свяжусь с профессором Хамбертом, а вы съездите в больницу, узнайте у врачей и сестер, не говорила ли что-нибудь мисс Каррадос.

– Она не приходила в сознание.

– Я знаю. Но она могла бредить… что-нибудь. Не знаю, как вы, Поттер, а я вначале всякий раз твердо уверен, что ничего сделать не смогу. Люди задумали преступление, тщательно готовили его, умные люди, способные на все, и я, Генри Милич, должен оказаться умнее их. А вы говорите, инспектор шервудской полиции…