Крест Гитлера - Эрвин Люцер

Опыт Мельтбека может оказаться стандартной политикой, если инструкции Комиссии по вопросу равных возможностей занятости станут федеральным законом. В то время как я пишу эти строки, противостояние этому новому закону не допускает его принятия Конгрессом. Однако, поскольку история повторяется, его сторонники вернутся, когда политические условия станут более благоприятными. Свободы будут забраны под прикрытием создания «свободного от религии рабочего места».

Даже сейчас работодатели могут выражать свои религиозные убеждения только под «огромным риском ответственности и потенциальной потери предприятия».144 Некоторые работодатели, опасаясь этих новых инструкций, не позволят петь рождественских песен на рождественских вечеринках в своих компаниях. В соответствии с новыми инструкциями, религиозные символы, наподобие распятий или Библий, могут быть объявлены вне закона. Фактически, людям будут говорить, что когда они входят в офис, то должны оставлять свои самые заветные убеждения за его стенами. Подобно христианам в нацистской Германии, мы можем сказать: «От церкви ожидается, что она сожмется до пустоты».

Невероятно, но тех, кто хочет сохранить свободу, клеймят как тех, кто хочет ее уничтожить. В статье под заголовком «Новое право вредит» Преподобный Роберт Минейли организовал атаку на экстремистов и рьяных религиозных фанатиков, которые распространяют «дьявольские деяния и... ужасные преследования... отвратительные преступления и политический хаос». Джеймс Добсон, который стал особой мишенью этих нападок, отмечает, что Минейли говорит не о воинственном исламском «джихаде» (и я добавлю — даже не об Адольфе Гитлере), а о христианах, которые имели смелость высказаться об актуальных вопросах нашего времени.

Минейли говорит, что подобные христиане являются большей угрозой для демократии, чем былая угроза коммунизма. Фактически, он настаивал на том, чтобы христиане не имели права высказывать свое мнение по политическим или социальным вопросам. Если они будут держать свои идеи при себе, то это будет приемлемо, однако высказывание их «verboten» — запрещено.145

В действительности, либеральные социальные прожектеры хотят просто подчинить нас, обещают закрыть нам рты, чтобы мы держали свою точку зрения при себе. Это напоминает об одной немецкой женщине, стоящей в руинах своего города в конце Второй мировой войны. Когда мимо нее проходили британские солдаты, она с горечью сказала им: «Ничего этого не произошло бы, если бы вы сдались в 1940 году!».

Подобное отношение поддерживается, по большей части, благожелательно настроенными средствами массовой информации, решившими превратить Америку в светское государство, которым, по их убеждению, и должна быть нация. Это объясняет результаты некоторых опросов общественного мнения, согласно которым больше половины американцев уверены, что права на вероисповедание следует опасаться как силы, которая лишит нас свобод. Тот факт, что так называемое «Христианское право» по большей части просто пытается сохранить некоторые былые свободы, которыми обладал этот народ, просто игнорируется. Либералов никогда не клеймят как «Радикальных либеральных левых», но всегда рекламируют как защитников наших свобод.

Цель наших новых «защитников свободы» — удостовериться, что если христианство и выживет в Америке, то оно будет начисто очищено от своей уникальности. Это — американская версия «позитивного христианства» Гитлера, которое совместимо с любыми религиями и нравственными воззрениями. Тот, кто верит, что крест Христов требует от них абсолютной верности, не сможет выразить свою веру открыто. Ричард Нойхаус отмечает, что причиной этому является вера некоторых людей в то, что государство должно быть «лишено религии, и что религия допускается только тогда, когда она герметично запакована в сфере личной жизни».146 Радикальные атеисты только тогда успокоятся, когда иудео-христианские принципы будут вырваны из сердец и умов западной культуры.

Мы не знаем, когда все это закончится. Нам известно только то, что мы обладаем высшей честью представлять Христа среди этих идеологических потрясений. Нам брошен вызов подняться в этот час невероятных проблем и возможностей.

Так как же мы можем сохранять превосходство Креста и в то же время выражать свою веру на рынке идей? Что должна делать церковь во времена, когда так много сил пытается нейтрализовать ее влияние и ограничить ее свободы?

КРЕСТ ПРЕВОЗНЕСЕННЫЙ И ДЕЙСТВЕННЫЙ

Сейчас — пора расставить приоритеты в наших усилиях, чтобы совершить в оставшееся время как можно больше вечного добра. Во что бы то ни стало мы не можем позволить влиянию церкви «сжаться до пустоты». На протяжении большей части своей двухтысячелетней истории церкви приходилось страдать за свою веру, однако в этой стране мы, в основном, избавлены от преследований. С уверенностью в Боге мы можем смотреть в будущее с радостью и надеждой.

Апостол Павел жаждал услышать отчет, который удостоверил бы его в том, что церковь в Филиппах «стоит в одном духе, подвизаясь единодушно за веру Евангельскую» (Филиппийцам 1:27). Выражение «вера Евангельская» относится к тем доктринам, которые сосредоточены на Христе и на том, что Он делает для нас. Павел знал, что слово «вера» и слово «борьба» неразрывно объединены.

Решение «единодушно подвизаться» за чистоту Евангелия должно всегда быть нашим высочайшим приоритетом. Если Евангелие — это наше самое драгоценное владение, то мы с ним никогда не пойдем на компромисс, даже если наши ряды сократятся и наши «крестовые походы за мораль» окончатся провалом. Да, в количестве есть сила, однако не в таком количестве, которое разбавляет чистоту евангельского послания. Когда христианские лидеры в Германии решили, что Крест может быть использован для поддержки идеологии, способной реформировать нацию, Евангелие было потеряно.

При защите Евангелия единство среди верующих всегда необходимо, особенно когда есть давление, принуждающее к компромиссу. Когда шестой Собор Исповедующей церкви решил, что пришло время каждому пастору самому решить, будет он давать клятву в верности Гитлеру или нет, он вручил Фюреру потрясающую победу. Люди, стоящие в одиночестве, как бы мужественны они ни были, не могут оказать такое же влияние, как тысячи, если не миллионы людей, стоящих вместе.

Существует также еще один вид единства, обладающий своими плюсами и минусами. Многие годы евангелисты сотрудничали с широким спектром религиозных групп в борьбе с такими бедствиями, как аборты, порнография и издание специальных законов, поддерживающих гомосексуалистов. Они работали вместе, чтобы сформировать центры кризисной беременности и кормить голодных. Эта работа, конечно же, достойна одобрения, поскольку в условиях демократии мы должны объединять силы со всеми, кто придерживается семейных ценностей, независимо от их религиозных взглядов или отсутствия таковых.

Мы можем организовать «крестовый поход за мораль», поднять флаг и трудиться со всеми, кто приветствует его. Однако давайте не будем столь наивными, чтобы думать, что именно в этом состоит великая надежда для Америки. Тьма может быть рассеяна только светом, а свет приходит через Евангелие Божьей благодати. Давайте никогда не будем забывать о том, что величайшая нужда этого мира — всегда видеть Иисуса, чтобы понимать, почему только Он один может примирить нас с Богом.

Даже когда мы вступаем в наши культурные или политические сражения, наша главная цель должна заключаться в том, чтобы дать миру возможность увидеть Христа. Да, мы можем быть признательны за наши политические или правовые победы, однако что мы выиграем, если люди не познакомятся со Спасителем, Который может примирить их с Богом? Это не означает, что мы проповедуем каждый раз, когда посещаем Ассоциацию защиты прав детей или помогаем молодым женщинам решиться дать жизнь своему нерожденному ребенку. Это означает, что мы ведем себя таким образом, чтобы нам верили, когда мы делимся Благой Вестью.

И если потребуется сделать выбор между победой в нашей «культурной войне» и сохранением нашего посвящения чистому Евангелию, мы должны позволить культурным сражениям занять второе место, чтобы Крест нашел отклик в сердцах мужчин и женщин. Конечно же, этот выбор никогда не бывает четко очерчен, однако мы должны помнить о том, что Бог поместил нас на этой земле не для того, чтобы спасти Америку, а для того, чтобы спасти американцев.

Когда в восемнадцатом веке Англия пришла в упадок и в ней расцвели алкоголизм, эксплуатация детей и необузданная безнравственность, Бог милостиво послал духовное пробуждение через проповедь Джорджа Уайтфильда и Джона Уэсли. Некоторые историки уверены, что это пробуждение избавило нацию от участи, подобной участи Французской революции.