Дорога без начала (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну вот зачем так резко-то?! Ведь только-только ожоги начали схватываться…
– Хоре гундеть, братан! Видишь, как ему хреново?! Делай уже чего-нибудь! Целитель ты – или кто?!
Стоило оживающему сознанию зацепиться за раздающиеся над головой голоса, и терзающие тело адские муки ушли на второй план. Даже руки перестало кошмарить судорогами.
В глазах прояснилось, и я обнаружил пару новичков-крестников, склонившихся над мной на крохотной лесной полянке.
– Фкунф?.. Фаба?.. – пропыхтел я кое-как, дождавшись, когда ладонь бывшего участкового чуть ослабит захват.
– Начальник! Мы тоже так рады снова тебя увидеть! – тут же откликнулся Скунс, и от переизбытка чувств, в своей фирменной манере, шумно ароматизировал воздух.
– Вот ведь бздун, мля!.. Скунс, ну че ты опять, в натуре! Ведь целый час до этого без пердежа продержался, – попенял другу Жаба.
– Извини, я не специально.
– Да ну тя, нахрен…
– Эй! Мофет, уфе меня-фо отпуфтифь?! – возмущенно запыхтел я в так и не убранную от лица ладонь.
– А ты кричать не станешь больше? – строго спросил Жаба.
– Тут боты рыщут недалеко, – пояснил Скунс, смягчая суровый тон друга. – Мы опасаемся…
– Пофтораюфь, – кивнул я. И от движения головой глухо застонал.
– Да дай ты ему уже какое-нибудь обезболивающее, – фыркнул Жаба, отодвигая руку от моего рта. Но сам остался сидеть на корточках рядом, готовый в любой момент вернуть руку обратно.
– И рад бы, да нечего пока, – развел руками Скунс. – Дар мой еще двенадцать минут в откате будет. А живцом ты пару минут назад его хорошенько уже напоил. Перед следующей дозой живца надо выждать хотя бы минут двадцать. А то, вместо пользы…
– Эй, умник, – прохрипел я, прерывая действующее на нервы брюзжанье целителя. – Вот, возьми в моей правой руке… Надеюсь, знаешь, что с этим нужно делать?
Скунс, с быстротой мангуста, выхватил извлеченную мною из ячейки последнюю нить янтаря и, не скрывая разочарования, тут же заворчал:
– Только гладкая?.. При таком обилии травм, боюсь, она окажется малоэффективна.
– А ты не бойся, – прошипел я сквозь зубы, волевым усилием гася очередную волну боли. – Готовь раствор.
– Просто, узелковая была бы куда как эффективней. И если есть такая возможность, то разумно было бы…
– Слышь!.. Умник!.. Не беси меня! – рыкнул я.
И судя по тому, как отшатнулся знахарь, оглашая поляну раскатистым пердежом, получилось точь-в-точь по тигриному.
– Скунс, братан, ну че ты, в натуре, к начальнику привязался? – поспешил сгладить углы Жаба. – Ну, нет у человека узелковой нити… Потому, давай, дружище, не капризничай, и работай с тем, что дали.
– Да я ж, как лучше… Ну нет, так нет. Так бы и сказал. Чего пугать-то… – заворчав, Скунс отступил к сваленным в кучу у края поляны рюкзакам, и занялся приготовлением целительного снадобья.
– Млять! Че там копаешься-то?! Быстрее! – застонал я, закатывая глаза от очередного приступа адской боли.
Жаба снова потянулся ладонью к моему лицу, но наткнувшись на мой бешенный взгляд торопливо отдернул руку.
– Сказал же, вытерплю! – раздраженно прошипел я в его сторону.
– Скунс? В натуре, братан, куда ты там пропал? – поторопился переключить мое внимание Жаба.
– Мешаю уже, – откликнулся знахарь. – Еще минуточку надо подождать. Чтобы нить полностью растворилась в сиропе. Иначе…
– Быстрее! – взвыл я.
И Жаба таки снова заткнул ладонью мой рот.
Через бесконечно долгую минуту, наконец, вернулся Скунс с янтарным раствором и, ловко приподняв мою голову, умело меня напоил.
Целебное снадобье стимулировало регенерацию, как мятная конфетка газировку. Восстановительная энергия буквально захлестнула мои многочисленные болячки, и через считанные секунды после последнего глотка я почувствовал себя вполне живым и почти здоровым человеком.
Без подсказки Скунса понимая, что эффект гладкой нити янтаря продлится ненадолго, и за это «ненадолго», для ускорения восстановления, мне желательно постараться уснуть, я все же не мог отрубиться, не раскрыв секрета неожиданного и столь удачного появления крестников в нужное время, в нужном месте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})– Так мы ж… это ж… не одни ж… были ж… – смущенно залепетал под моим строгим взглядом Скунс, решившийся первым отвечать на вопрос.
– Млять, ну че ты палишься! – тут же зашипел на товарища Жаба. – Велено ж было: не портить сюрприз!
– Ну извини, – виновато потупился знахарь и звонко испортил воздух.
– Э-э, парни! А ну-ка отставить секреты! – возмутился я. – Знаете же, у меня времени нет долго вопросами вас пытать. Но, если не узнаю правды, я ж фиг засну!
– А, ладно, – махнул рукой Жало. – Ну это, начальник… тут, короче, такое дело… Ой!
Начавший колоться крестник вдруг разом примолк. А сидящий рядом с ним Скунс выдал очередную пахучую трель.
– Рихтовщик, определенно, ты хреново влияешь на своих парней, – раздался за спиной до боли знакомый женский голос.
Я так быстро развернул голову, что в шее что-то протестующе хрустнуло, и заботливый целитель, вскинувшись наседкой, закудахтал что-то об неразумной беспечности пациента… Но я его не слушал, а во все глаза смотрел на подбоченившеюся девушку в камуфляже, с огромной (практически в ее рост) винтовкой за спиной.
– Между прочим, до общения с тобой, он целый час у нас не пердел, – попеняла мне Слеза.
Она широко улыбнулась и задорно, как раньше, мне подмигнула.
– Ну привет, потеряшка.
Интерлюдия 13
– Че-то на душе тоскливо. Хреновое какое-то предчувствие, – покачал головой Скальпель. – Ты лично проследил, как этого говнюка в ящик упаковали?
– Обижаешь, шеф, – фыркнул Блоха. – Я даже помог ботам его туда затащить – заодно, и в вертолете ихнем впервые побывал. Они при мне с двух сторон засовы на крышке ящика заколотили. Не парься, шеф, зуб даю, Рихтовщик стопудово никуда от ботов теперь не рыпнется.
– А чего же мне так не по себе?
– Ну день-то сегодня вона какой нервный выдался…
– Да, пожалуй, ты прав…
Скальпель с помощником сидели на передних креслах роскошного «бентли», припаркованного у крыльца дома Скальпеля. Отец только что отвез домой сына, отлично сыгравшего свою роль в коварной родительской многоходовке, и передал Кванта в руки прислуживающего в доме гувернера, от которого, между делом, параллельно узнал, что отправленная на перерождение жена еще не возродилась.
– Но, все равно, нам лучше поторопиться, – продолжил Скальпель после короткой паузы. – Следует первыми встретить вернувшуюся после перерождения Галину, и как можно быстрее обработать девчонку, чтоб не сболтнула потом на людях чего лишнего.
– Без проблем, шеф. Особняк Ртути по-прежнему под контролем наших парней, – откликнулся Блоха.
– Лады. Погнали, тогда.
Но стоило Скальпелю завести мотор, как утреннею тишину пустынной улицы вдруг разорвала оглушительная канонада пробудившегося от спячки зенитного пулемета на крыше дома.
– Это еще че за херня! – взбеленился Скальпель. – Придурки перепились что ли там на радостях?! Ну-ка сгоняй, разберись… И идиота, что салют средь бела дня устроил, живо ко мне!
Блоха проворно выскочил из машины, но метнувшись было к дому, тут же развернулся и, нагнувшись к окну, растерянно попросил.
– Шеф, выйди. Думаю, ты сам должен это увидеть.
Чертыхнувшись, Скальпель выбрался из-за руля и, оказавшись на улице, как помощник, задрал голову к небу.
В самоубийственном штопоре на дом пикировал дрон, с застывшими винтами, вероятно, несколькими секундами ранее выскочивший из густой шапки зависшего нас стабом облака. Из-за огромной скорости падающего летуна, пулеметчик никак не мог поймать дрон в прицел зенитной установки, и дорогущие разрывные пули проносились мимо, даже не царапая пузатый корпус винтокрыла. Лишь в самом конце, когда до черепицы крыши оставалось всего пару десятков метров, одна из пуль настигла-таки цель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Для хрупкого корпуса дрона этого единственного попадания оказалось более чем достаточно. Пузатый летун разлетелся над головами невольных свидетелей воздушного боя грудой осколков. Выполнивший свою работу пулеметчик тут же прервал обстрел.
