Конан из Красного Братства - Леонард Карпентер

— Конан? Ты хочешь забрать меня обратно в море?

— Да, — варвар прильнул ухом к единственной комнатной двери и еще больше понизил голос: — Я пришел сюда за тобой и плененными парнями. Утром мы отплываем в Джафур. Со стороны Братства тебе ничто не угрожает.

— Мне снова придется жить среди пиратов?

— Посуди сама, Оливия, — он закрыл двери на засов и для надежности подпер их деревянным комодом, — предатель Кнульф мертв. Я настроен занять его место, чтобы вести Красное Братство по дороге славы. Возникают новые торговые пути. Деньги польются рекой, и соответственно возрастет благосклонность всех приморских племен. Вместе мы одолеем Туран с Гирканией, а власть и золото упадут в наши руки как спелые фрукты, — киммериец начал рыться в комоде, выбрасывая оттуда поочередно разную одежду, пока не остановился на длинном черном платье, украшенное бисером оникса. — Вот. Хотя… может, лучше подошел бы костюм наездника…

— Почему ты решил, что я куда-то поеду? — Оливия, продолжающая сидеть, равнодушно взирала на раскиданные вещи.

— Что? Сейчас самый подходящий момент добраться до порта без осложнений. Конечно, я мог бы выждать день-два, но тогда вероятно пролилось бы много крови, — Конан взял со стола тонкий стилет и осмотрел его декоративную рукоять.

— Да ты меня вообще не слушаешь! С чего ты взял, что мне действительно нравиться влачить существование в окружении твоих вонючих пиратов и смотреть, как ты флиртуешь, то со смертью, то с другой подружкой? — уверенный тон бывшего любовника разозлил женщину, ее лицо залила краска.

— Тебя же раньше все устраивало, — варвар искренне удивился. — Я ведь ни в чем тебе не оказывал.

— Кроме безопасности и уважения, — Оливия гневно тряхнула длинными волосами. — Разумеется, такая жизнь предпочтительнее медленной смерти от голода на болотах после группового изнасилования! Но это не говорит о том, что я не мечтала о большем, — она обвела в воздухе круг. — Надо быть дурой, чтобы оставить обретенное богатство, и покой, и уют!

— Неужели ты предпочла золоченную клетку свободе?! — Конан стал раздражаться, но быстро овладел собой и предостерегающе поднял руку, не давая ей вновь вспылить. — Потише, иначе мы перебудим весь дом. Долго тут гостить я не намерен.

Стилет и черное платье были отложены в сторону. Варвар подошел к окну, раздвинул занавески, потом опять заговорил:

— Решай, Оливия. Твое положение здесь — ничто по сравнению с тем, что я готов тебе предоставить.

Женщина встала с пуфа и ответила жестко:

— Выбор уже давно сделан. Я остаюсь!

Глянув за окно, варвар приблизился к подруге и попытался ее обнять.

— Пойдем, девочка. Не ты ли клялась, что последуешь со мной куда угодно, даже в ад?

— Надеешься вернуть меня ласками? — холодно спросила она.

— Или потерять! — невзирая на протесты, Конан стиснул женщину в объятиях и крепко поцеловал.

Из коридора послышался звук шагов. Спустя мгновение запертая дверь затряслась.

— Стража, сюда! — гремел снаружи низкий голос. — Твое появление было предсказуемо, пират! Только попробуй ее обидеть. Оливия моя, и я позабочусь о ней лучше, чем ты заботился о моей бедной, погибшей кузине.

— Халид Абдал! — Конан отступил к противоположной стене, держа одной рукой Оливию, а второй вынимая меча. — Я слышал, что ты посещал Джафур, но не верил.

— Тебя не обманули. Сдавайся, собака!

Дерево не выдержало натиска и рассыпалось. В проем хлынули вооруженные охранники во главе с рослым туранским вельможей.

— Сложи оружие, у тебя нет ни малейшего шанса! Двор наполнен моими людьми. Император пожелал видеть Амру живым и здоровым.

— Вы готовили мне западню? — А ты, — киммериец отпустил руку Оливии, — выступила приманкой!

— Что тут такого? — женщина быстро отпрянула в сторону. — Как иначе от тебя избавиться навсегда? Или расставание по-хорошему чего-то изменило бы?

— Возможно. Например, спасло бы жизнь твоего нового мужчины! — рявкнул Конан, замахиваясь на Халида Абдала мечом.

Туранец отбил удар своей саблей.

— Не вмешивайтесь, собаки! — крикнул он стражникам, готовым атаковать варвара. — Это мое дело!

Халид дрался в прекрасном стиле, возвращая противнику каждый выпад. Хорошее знание приемов боя ему помогало, однако он все же медленно отступал.

Киммериец действовал не столь изощренно. Тем не менее, нехватка мастерства фехтования компенсировалась необычайной мощью и скоростью. Меч в его руке выглядел легкой рапирой. Халид уже тяжело дышал, припертый к стене. Наконец, Конан выбил у него саблю с такой силой, что лезвие застряло в потолке. Вельможа смертельно побледнел.

— Умри, пес!

Конан подался вперед, чтобы пронзить врага, но Оливия прыгнула между соперниками, заслоняя своим телом Халида. В последнюю секунду варвар успел отвести клинок, который разрезал только рукав ее одеяния. Тогда стражники, до сих пор исполнявшие роль зрителей, бросились гурьбой на киммерийца и просто смели его, задавив массой. Скоро обезоруженный, связанный Конан лежал лицом вниз, не имея возможности дальше сопротивляться.

Халид Абдал, слегка переведя дух, смущенно поблагодарил Оливию за спасение, потом опустился на колени и перевернул к себе беспомощного варвара.

— Ты отлично сражался, пират. Ты смог превзойти меня, хотя я брал уроки у выдающихся фехтовальщиков, — туранец качал головой чуть ли не с сожалением. — Такой воин заслуживает достойную смерть, но не все в моей власти…

Оливия высунулась из окна. Сверху ей была видна часть улицы.

— Твоя сообщница слышала отголоски боя, — известила женщина Конана, — и теперь по-видимому убирается восвояси. Что это? Всего два коня? Мне предстояло делить с ней лошадь? — оконная штора встала на место. — Или же она собиралась ехать с тобой в обнимку?

ГЛАВА 15

Портовый гарнизон

С рассветом Конану предстояло отправиться в не очень приятное путешествие. Ехал киммериец, переброшенный через конский хребет, со связанными руками и ногами. Крепкие узы, стягивающие грудь, затрудняли дыхание, а он даже не пытался их слегка расслабить, поскольку ему постоянно приходилось думать о равновесии. Варвара никак не закрепили к спине лошади, и падение с высоты на мощеную улицу грозило закончиться для него увечьем. К счастью, из-за ранней поры, свидетелей этого унизительного сопровождения почти не нашлось. Если б собралась толпа и кто-то признал бы в пленнике известного пирата, то в Конан мог бы просто не дожить до завтрашней экзекуции, тем более, что его эскорт был скромным. Брошенные некоторыми зеваками камни отразили щиты обученной охраны. Иногда слышался свист или долетали обрывки оскорблений, но Конан заметил, что в столице Империи не все слепо ненавидят корсаров.