Черные начала. Том 7 - Кирико Кири

и просто раскидывает в разные стороны всё и вся. И чтобы не терять людей, они спроваживают опасность подальше. Пока тот вернётся, они уже и город возьмут, и сами смотаются.

Хотя слегка нелогично, да, смысл заниматься такой ересью, если можно было напасть на меня сразу? Хотя может не были уверены, что смогут победить?

— Опиши мне тьму, — попросил я. — Что ты вообще видел? Как понял, что это тьма?

Гром задумался. Его мыслительные процессы я чувствовал даже отсюда. Прямо такое напряжение было, что казалось, поставь здесь рядом лампочку и она загорится.

— Аура, — наконец выдал он. Прошла минута, и это с учётом того, что я уже называл этот вариант и ему надо было просто соотнести всё. — Мёртвая аура.

— Она шла с юга?

— Души мёртвых разгневались на нас, на наше непочтение к ним и обрушили на наши головы проклятие за то, что мы начали забывать о них.

— В каком плане?

— Они требуют почтения и крови, требуют, чтобы мы о них помнили и, — с серьёзным видом пояснил мне верзила. — Они требуют крови, чтобы мы доказали свою верность и показали, что мы не забыли тех, кто ходил когда-то между нами.

— Вот оно как… и кого вы отдаёте в жертву? — поинтересовался я. — Животных?

— Да. И каждый год мы отдаём молодую кровь.

— Молодую? — вот честно, именно этого я бы и не хотел услышать.

— Нетронутую девушку. Мёртвые принимают к себе посланницу, чья кровь — почтение к тем, кто был нам дорог, и кто направляет нас. Её душа будет усладой для них, чтобы души мёртвых не томились от скуки и не пытались проникнуть в наш мир.

Что люди только не выдумают, чтобы залит мир кровью… И ведь забавно, что вся эта вера лишь проекция их собственных желаний и жестокости для того, чтобы объяснить необъяснимое.

— И что пошло не так? — решил я услышать его версию.

— Они были не удовлетворены нашей жертвой. Тогда мы принесли в жертву самую прекрасную и сильнейшую из нас — дочь джинь-джиу.

— Не помогло.

— Нет.

— Получается… — я обернулся. — Это дочь того, с кем я виделся?

— Нет, не его.

— Окей… и что вы делали, когда это не помогло?

— Мы пригнали сотню прекраснейших девушек, юношей и чистейших душ, после чего отдали их мёртвым, после задобрив кровью животных.

— Где вы сотню-то нашли?

— С окрестных деревень.

У меня в голове появилась картина, как эти дегенераты нападают на близлежащие деревни, забирая девчонок и мальчишек, после чего перепуганных сгоняют куда-нибудь на гору и убивают одного за другим. Я даже представил лица этих детей, которые уже понимали, что их ждёт, пытались вырваться просили их пощадить, а всё равно были убиты просто потому что эти мудаки верят в какую-то херь.

От этого хотелось, если честно, вернуться и удавить их всех до единого, от солдат до их жён, чтобы наглядно показать, что такое жертвоприношение, когда на месте жертвы ты сам.

— Ясно… — пробормотал я. — А что насчёт чистейших душ? Это кто?

— Те, что ещё не испробовали еды смертных.

— Это…

— Это грудные дети, — пояснила Люнь немного приглушённо.

Я посмотрел на Грома, который ехал рядом. Появилось стойкое желание забить его прямо здесь и сейчас.

Я знаю, что это не только его вина, а может он никогда в этом и не участвовал, но всё равно так или иначе принимал участие во всём этом, а мне очень хотелось сейчас сделать какому-нибудь дикарю больно. Просто сорвать на ком-нибудь неожиданно вспыхнувшую злость. Просто вслушаться в это — упырки придумали херню, и потом ради неё же убили сотню младенцев. Это… вообще как?

Да, кто-то говорит, что со своим уставом в чужой монастырь не лезут, но это только в том случае, если у тебя сил нет. Когда ты можешь стирать сотни людей с лица земли, без разницы, чей монастырь и каков уста — ты можешь лезть куда угодно на правах сильнейшего и диктовать свои правила.

И сейчас мне очень хотелось поступить именно так.

Даже Гром почувствовал от меня опасность, бросив на меня пристальный взгляд и разорвав дистанцию, схватившись за топор.

— Если бы я хотел тебя навредить, я бы давно это сделал, дикарь, — негромко произнёс я.

Он прищурился, но ничего не ответил на это. Я уверен, он до сих пор помнил нашу схватку, и теперь, когда рядом не было тех, кто мог бы защитить его жопу, его уверенность в собственной силе стремительно стримилась к нулю.

До вечера мы ехали в полнейшей тишине, и так же молча легли спать, по очереди карауля. Собственно, меня караулила Люнь, и я мог спокойно спать, но верзиле это было неизвестно. К тому же у меня было что обсудить с Люнь.

— Как тебе история? — спросил я с невесёлой усмешкой.

— Это ужасно, — негромко ответила она. — Столько людей…

— Триста детей, считай.

— Это ужасно… — покачала Люнь головой.

— И ладно собственных пустили бы под нож, но ведь это сделали с другими, — вздохнул я. — Но я хотел поговорить не об этом.

— О тьме?

— Да. Скорее это что-то типа ауры, как была около хранилища секты, помнишь? Которая обжигает всех, кто со светлым началом. Или какой-нибудь дух, вырвавшийся на свободу типа Хоудай.

— И… ты хочешь спросить, что с этим делать?

— Верно, — кивнул я. — Может ты знаешь?

— Ну… с Хоудай может бороться мастер печатей, но боюсь, ты пока слабоват для этого. Но если это просто аура, то думаю, что проблем будет меньше, так как всегда есть источник мёртвой энергии.

— Например?

— Могильник.

Могильник? Учитывая, чем эти засранцы здесь занимались, такое вполне возможно.

— И что с этим делать? Разрушить источник я точно не смогу, учитывая, что сам обладаю грязной Ци. Впитать?

— Я не знаю, если честно, получится так или нет. Просто есть… есть Ци, а есть энергия, которая, например, используется в барьерах, как около секты Вечного единства. То есть Ци ты можешь впитать, а вот энергию, которая создаёт защиту, как там, уже нет. Это надо смотреть на месте.

— Всё равно странно. Я же бывал в таких местах типа могильников. В секте Вороньего крыла, например, где были люди с чёрным началом подохли все в одном месте. И никакой ауры, которая там всех бы воскрешала я не чувствовал. То есть они умерли, начали выделять Ци смерти, которая и подняла часть из них обратно и всё. А если верить тебе, то место должно постоянно источать грязную