Дело о золотом Купидоне - Лариса Куницына

— Значит, вы утверждаете, что Маргарита моя внучка? — спросила графиня де Сюржер, в упор взглянув на Марка.

— Я предполагаю, — честно признался он. — У меня нет тому доказательств, просто всё, что мне удалось выяснить, говорит именно об этом. Иначе с чего бы вам так стремиться ввести её во дворец и прилагать все усилия, чтоб она сумела добиться того, что не удалось вам? Ведь именно вы желаете видеть Маргариту королевой! Барон де Мерлен совсем не жаждет стать дедом королевы. К тому же именно вы подарили ей тот чудный рубиновый башмачок, который некогда носили на своей груди как тайный знак любви к нему.

— И что, по-вашему, было дальше? — тяжко вздохнув, спросила она.

— По-моему, вы страстно желали возвысить вашу любимую внучку, к тому же для этого открылись все возможности. Маргарита была замечена при дворе и вскоре стала одной из фавориток негласного состязания за руку короля. И тут появляется этот мерзавец де Лапорт! Я уверен, вы заметили его сходство с Кальдероном! Не внешнее, нет! Но он был так же нагл, беспощаден и при этом жаден. Ему заплатили за то, чтоб он склонял короля к союзу с Анжеликой де Байе и тут же полоскал имя Маргариты на всех углах, называя её замарашкой и плебейкой, напоминая, что её происхождение не совсем ясно, поскольку её мать, как и дед, являются подкидышами. Могу предположить, что вы пытались договориться с ним сами или через посредников, но он отказался, потому что виконтесса де Байе уже заплатила ему и весьма щедро. И тогда вы решили провернуть тот же трюк, что и с Кальдероном, только теперь на вашем месте должна была оказаться Анжелика де Байе. Не думаю, что ей грозило бы столь суровое наказание, которое прочили вам, но если б все узнали, что в её покоях умер мужчина, она бы тут же была удалена из дворца. Да если б и не узнали, и её семейству удалось бы избавиться от трупа, главная цель была бы достигнута: клеветник устранён, и ваша Маргарита могла бы снова вступить в честное соперничество, более не подвергаясь злым наветам. К тому же всё складывалось так удачно. Всем при дворе известно, что де Байе так гордятся своим лавандовым вином, что угощают им всех приходящих в их дом гостей, а в лавандовое вино всегда добавляют красный тмин. В аромате новых духов Анжелики, которые сводят придворных с ума, несложно распознать тот самый легендарный божественный эликсир, который на деле является мускусом белого бобра. К тому же вы знаете невинный дамский секрет: чтоб запах духов был ненавязчив и при этом всегда окружал девушку шлейфом, не её, а помещения, где она живёт, обильно опрыскивают этими духами. Легко ли было устоять перед искушением, если, как и в прошлый раз, два компонента того самого яда сошлись вместе в доме де Байе. Оставалось только привести де Лапорта в тот дом, где его угостят тем самым вином, а потом заманить в комнаты Анжелики, пропитанные ароматом с мускусом. Однако при этом где-то он уже должен был соприкоснуться с ядом чёрной гадюки. Впрочем, наверно вы и сами пользуетесь мазью с этим ядом, когда у вас болят суставы, и слышали о краске для лица, куда его добавляют. Маскарад в день святого Коломбэйна был очень кстати! Разве упустит этот гордец де Лапорт возможность явиться на королевский пир в блеске золота? Конечно, нет! Но не могли же вы заниматься всем этим сами? Это слишком опасно, а вы так осторожны! Вам нужен был помощник, а, вернее, тот, кто сделает всё за вас и при случае за всё ответит! И для этих целей вы избрали Мишеля де Ривера. Он был оскорблён поведением де Лапорта, прилюдно унижавшего его сестру, он жаждал мести, но понятия не имел, как справиться с этим наглецом, бравировавшим расположениемк себе короля. И вы подсказали ему, что делать, а он всё сделал, как нужно. И всё прошло отлично. Тайной полиции, несмотря на попытку виконта де Байе избавиться от трупа, даже удалось выяснить, что де Лапорт умер в комнате его дочери. И всё было бы по-вашему. Вот только кто-то снова вспомнил об убийстве Кальдерона и таинственном яде, что оказалось тем самым концом ниточки, потянув за который я вышел на вас. Но я честно признаюсь, что у меня нет этому никаких доказательств, потому расплачиваться за вас будет Мишель де Ривер.

Графиня де Сюржер какое-то время сидела молча, задумчиво глядя в пламя камина. Зависшая в гостиной тишина лишь изредка прерывалась раскатами далёкого грома и становилась всё более гнетущей.

— Жак всегда был глупцом, — неожиданно произнесла она. — От неведомых родителей ему досталась необыкновенная красота, но под ней всегда скрывался обычный ремесленник. Если б он остался в своей мастерской, то был бы вполне счастлив. Но я всегда слишком сильно любила его, чтоб отпустить. Я вытащила его из трущоб, а он так и не простил мне этого. Но что мне было делать? Не могла же я уйти к нему и жить на улице сапожников! Я могла возвысить его и оставить при себе, но для этого мне нужно было подняться как можно выше! Да, я хотела стать королевой, и приблизить к себе Жака Руже, обласкать свою дочь и стать доброй правительницей. Вы презираете меня за это? Ведь я обманывала короля! Впрочем, какая разница, коль этому не суждено было сбыться! Этот мерзавец Кальдерон! Как он узнал мою тайну? Он написал мне, а потом явился, чтоб требовать заплатить за его молчание ночью любви. А что было бы потом? Он продолжал бы шантажировать меня? Проще всего было убить его! Он это заслужил! Все его ненавидели. Едва приняв решение, я уже знала, как сделать всё так, чтоб на меня не пало подозрение. Я была девочкой, когда отец привёз с войны пленного алкорского лекаря и он остался у нас. Старик был рад тому, что у него есть еда и кров, его не обижали, а он лечил нас всех, и членов семьи, и слуг. А вечерами сидел у камина и рассказывал разные истории. Однажды речь зашла о ядах, и он рассказал о тех, которые невозможно распознать, потому что их компоненты совершенно безвредны и, только соединившись, убивают мгновенно. Он назвал тогда несколько сочетаний, и я прилежно записала их в свой дневник на случай, если придётся кого-то отравить. Мне тогда было тринадцать лет.