Рикимару - Павел Иконников

— Честной народ? Серж опомнись, они же признались, что им заплатил за нападение мужик с мачете.

— Допустим, — воротарь тряхнул гривой, — но Пайпер этого не знал, и наверное просто хотел остановить тебя. А ты его убил.

Я с тоской посмотрел на распластанное тело дэва. Я упал в спасительное облако, а вот он прямо на каменную мостовую. Да так неловко что голова раскололась и осколки разлетелись в разные стороны метров на пять.

Дотошные сотрудники охранки из числа обычных жителей, словно настоящая земная следственная группа что-то замеряли и записывали в блокноты.

— Но, право слово, любезный Серж, — в наш разговор вступил достопочтенный Шамма появившийся у фонтана чуть ли не быстрее охранки, — Мальчик же говорит что Темный Дудочник, грозился его убить. Да ты сам посмотри на шею Игоря. Это же его классическая удавка смерти.

— А если это самооборона? — с удвоенным остервенением закричал воротарь, — Что если, твой «мальчик» решил испытать свою жажду убийства на дэве?

— Ну дак ты сам можешь это узнать, — тридижжин растянул губы в непонимании, — прочитай мысли юного джинна и все станет ясно.

Я мгновенно приказал Рики запереть все подступы к моей голове на что тот только хихикнул.

«Нас даже Руфус не раскусил, куда уж этому-то?»

— Да если бы я мог! — ярость воротаря достигла своего апогея, и он кричал так что наверное слышал весь город, — Его не прочитать, он закрыт ото всюду. Я кроме эмоций ничего не разберу. Но этого не достаточно чтобы уловить суть и найти истину. Наверное, только Руфус-отступник мог бы его откупорить и рассказать нам правду.

— Не смог бы, — я не удержался от комментария, смотря в бешенные глаза Сержа, — у меня мозгов нет.

Воротарь смерил меня испепеляющим взглядом и ровным голосом произнес.

— На основании параграфа пятнадцать, я имею право задержать джинна поправшего устои и порядки Кваноквиума, и кинувшего тень на благословенное царствование дожей. А не явившись в назначенный срок в храм союза, новый любимчик Раваны не сможет больше претендовать на место среди нас. И тогда я, как и обещал, вырву его сердце.

От такой постановки вопроса, я немного ошалел и даже отступил назад.

— Осади, блохастый, — Драг Улан появился неожиданно, да еще с непривычной для него манерой разговора, — Ты забыл о более значимой поправке нежели параграф пятнадцать, кошкодав? А именно о поправке введенной Локком Чернокрылым.

— Кровавый лорд, — Серж резко развернулся, в сторону дэва, — уж тебе ли не знать что поправка Локка стара, и не применяется вот уже более семисот лет.

— Но ведь она не отменена. — Драг Улан, в своей манере изящно поднял бровь, — И как следствие, я считаю что мой ученик ей воспользуется.

Я в недоумении взглянул на стоящего рядом Шамму, и тот вздохнув посмотрел на меня с осуждением.

— Твоя мечта осуществилась Игорь, правда не совсем так как ты того желал.

Тем временем среди спорящих повисла долгая пауза. Ярко желтые наполненные яростью глаза Сержа, натыкались на холод и непоколебимость серых глаз Драг Улана.

— Обвинитель, имеет право выбрать своего чемпиона, — наконец произнес воротарь.

— Конечно, — кровавый лорд даже слегка поклонился.

Серж оскалившись приблизил свою мохнатую морду ко мне и задушевно спросил.

— А что? Может у супер джинна есть страхи? Тараканы? Пауки? Кошки? Собаки? Слоны?

Я абсолютно не понимал вопросов воротаря, но постарался держать себя как можно спокойней.

— Значит собаки? Превосходно, — повернувшись ко мне спиной, лохматый дэв зашагал прочь, бросив напоследок странную фразу. — Час кровавой жатвы, станет часом суда.

— Что собаки? — я в недоумении посмотрел на дэва и тридижжина.

— Твой потаенный страх, — Драг Улан вновь говорил словно читал лекцию, — Серж не может прочитать суть, но может уловит эмоции.

Мне стало не по себе. А ведь я действительно боюсь собак.

Еще бы их не боятся когда с периодичностью в один год начиная с четырех лет, меня постоянно кусали эти обманчиво добрые звери. Правда последние лет десять меня никто не из них не трогал, но это не значит что я перестал боятся.

«Понятие страх, как и понятие любовь имеет много форм. И так же как и любовь, страх невозможно понять, но его можно контролировать

— Может мне кто-то объяснит наконец, — что это за поправка Локки? Что за чемпион? И при чем здесь мой страх?

— Поправка Локка Чернокрылого гласит, что любой человек связавший себя с ракшасем имеет право защищать свою правду посредством собственных сил, если не может доказать её иным способом, а обвиняемая сторона взамен получает возможность выбрать своего чемпиона.

— Ну а если коротко, — Шамма прикусил пухлую губу, — то ты будешь драться на арене со ставленником Сержа. И сдается мне что без собачьей сущности там не обойдется.

Так вот почему Шамма сказал что моя мечта осуществилась. Я попаду на арену, вот только не в качестве зрителя.

«Нам кранты, — констатировал Рики, и я ему нисколько не перечил».

ЧАСТЬ.

Если бы у боксеров на земле были такие же «гримерки» как у меня, то все они поголовно были бы избалованы и капризны.

Я словно царь, укутавшись в расшитый драгоценностями халат, сидел в мягком кресле, возвышавшимся на постаменте. Все в комнате кричало о роскоши и богатстве. Оббитые атласной тканью стены, зеркальные вставки, дымящиеся благовония и даже девушки-прислужницы ласкающие взгляд — все это нашло себе место в этом приюте гладиатора.

«А девчонок ты зря отослал, — решил наконец нарушить молчание ракшас, — Может статься и не придется, тебе больше «вкушать запретные плоды»».

— Помолчи.

Одного слова было достаточно, чтобы голос Рики пропал из моей головы. Я даже мельком глянул на плечо чтобы удостоверится, что ракшас не исчез вовсе.

— Лучше с плечом что-нибудь сделай, а то ноет сильно.

Плечо в миг приятно закололо и боль отступила.

Ну хоть тут я добился прогресса — мой ракшас начал меня слушаться. А между тем по словам Драг Улана, в этой комнате я должен настроить себя на бой, и проработать план действий используя известные аргументы.

А какие аргументы мне известны? Арену я не видел, правил боя не знаю, про противника тоже ничего не понятно.

Только одно предположение и есть — чемпион охранки будет с сущностью собаки.

Я тяжело вздохнув заерзал в кресле, и перевернулся свесив голову с одной стороны, а ноги с другой. Кровь мгновенно прикатила к голове, заставляя смежить веки.