Металлист. Назад в СССР - Геннадий Борчанинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Саш, а ты где Чака Берри слушал? — спросила Варя, когда мы с ней остались наедине.
Света как раз зашла в свой подъезд, а мы неторопливо направились к частному сектору.
— Не помню, — сказал я. — А ты слышала его, что ли?
— Нет, — сказала Варя. — Просто… Рок-н-ролл слышала какой-то, не знаю, кого. Нам Димка Жаринов включал на пластинке.
Жаль, что я включить ничего не могу, чтобы девочки познакомились с новой музыкой. Только сыграть, но это не то. Одна гитара никогда не заменит целую группу.
— Что ещё включал? — спросил я.
— Битлов включал… Квин… Крафтверк… Дипи шмот… — начала перечислять она.
— Богатая у него коллекция, — хмыкнул я. — Дипи шмот даже…
— А у него папа в Ленинград постоянно мотается, с моряками там что-то у них, — сказала Варя.
— Можно, наверное, через него пластинки заказать? Или кассеты? — спросил я. — Познакомишь?
— Не знаю… — пожала плечами она. — Я с ним не общаюсь даже… Так, играли немного вместе…
И хоть у меня пока не было даже какой-нибудь радиолы, пластинки, особенно зарубежные, это редкость, коллекционный предмет. Да и я бы не отказался послушать пластинку каких-нибудь Judas Priest на досуге. Или Saxon, или ещё кого-нибудь. Кого угодно, лишь бы там были гитарные запилы. Без привычной музыки мне всё ещё было тяжко. Да и показать девчонкам хотя бы примерно, чего я хочу, тоже было бы очень неплохо.
— А этот Димка твой, он в группе какой-нибудь играет? — спросил я.
Со многими музыкантами Чернавска я, в принципе, был знаком в прошлой жизни, но далеко не со всеми. Да и время другое.
— Ничего он не мой… — буркнула Варя. — В «Икарусе» играет он, на гитаре. И поёт ещё.
— Точно надо познакомиться, — сказал я. — Не имей сто рублей, а имей сто друзей.
В Союзе ССР так точно, самая актуальная поговорка.
— Хорошо, я попробую… Они, кстати, на танцах выступают завтра, в Маяковке, — сказала Варя.
— Тогда позвольте пригласить вас на танцы, прелестная мадемуазель, — улыбнулся я.
Не очень хочется, а придётся. Знакомство с местными лабухами… Гораздо более ценный приз. Где знакомства, там и связи. А где связи, там и выходы на нужных людей, на спекулянтов, фарцовщиков, звукорежиссёров, журналистов, актёров, и прочее, и прочее. Да и оценить уровень здешних команд тоже хочется.
— Они, наверное, и на конкурсе городском выступать будут, нет? — спросил я.
— Не знаю, наверное, — пожала плечами Варя. — Это же не школьный конкурс, вроде бы.
— Если не школьный, то точно будут, — заключил я. — Мне уже не терпится.
— На конкурсе сыграть? — спросила она.
— Ну да! Там и публика будет… Более понимающая, — сказал я.
— Надеюсь, — вздохнула Варя.
Мы внезапно очутились возле ворот её дома. Я даже и не заметил, как дошли. Протянул ей сумку, обнял на прощание.
— До завтра, — сказала она.
— До завтра, — сказал я.
Побрёл домой. Уже вечерело, мы изрядно задержались с концертом и уборкой после него. Портвейн давно выветрился, так что взбучки от матери я нисколько не опасался.
Ошибся.
Мать встретила меня на пороге. Как обычно, с недовольной рожей, от которой само собой сводило зубы.
— Привет, — сказал я.
— Ну привет. Музыкант, — процедила она. — Вот ты чем, значит, вместо учёбы занимаешься.
— Двойку я исправил, с учёбой всё нормально, — сдерживая растущий гнев, сказал я.
— На четвёрку! А не на пятёрку! — взъелась мать.
Я тихонько выдохнул сквозь зубы, убирая ботинки на место.
— И что это вообще было? Тебя кто такой музыке научил? Витька? — начала допытываться она.
— Он-то причём вообще, — буркнул я.
— А кто тогда? — спросила она.
— Никто. Сам, — сказал я.
— Не ври! — взвизгнула мать. — Этот твой рок! Я статью читала в газете! Это всё западная пропаганда! Тлетворное буржуазное влияние!
— Ты говоришь о том, чего не понимаешь, — сказал я.
— Ты зато много понимаешь, щенок! — фыркнула она.
Уж побольше твоего видал. И здесь, и за границей, и в СССР, и в России.
— Ничего! Я Капитолине Григорьевне скажу, она вашу шайку быстро разгонит, — заявила мать. — С девками связался ещё, пацаны-то во дворе засмеют!
— Капитолине Григорьевне? Скажи обязательно, желаю удачи, — произнёс я. — Может, не станет тогда нас на конкурс отправлять.
Мать замолчала, поджав губы. Видимо, аргументы кончились. Да и поведение сына, уже который раз реагирующего на скандалы не так, как она привыкла, несколько выбивало её из привычной колеи.
— Это всё? — спросил я. — Если да, то я пошёл заниматься.
Нам ещё с Максимкой предстояло поставить баррэ. Фа-мажор никак ему не давался.
Глава 18
Популярность, если можно так выразиться, настигла нас после первого урока, на перемене. Одноклассники окружили нас с Варей, наперебой заверяя нас, что мы «круто отыграли», «хорошо выступили», «классно спел» и тому подобное. Я привычно кивал и улыбался всем подряд, а вот Варя точно испытывала дискомфорт, желая, чтобы поскорее прозвенел звонок на урок.
Подходили и другие школьники, знакомые и незнакомые, выражая свой респект. Спрашивали, когда будем снова играть, что ещё есть в репертуаре, будем ли выступать на танцах.
Но вот одного вопроса я не ожидал.
