В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета. 1941-1945 - Готтлоб Бидерман

Устало опираясь друг на друга, усеянные мухами и перевязанные окровавленными бинтами, раненые, спотыкаясь, парами или небольшими группами медленно брели в указанном направлении. Скоро длинные, вызывающие жалость колонны стали пробираться под пылающим солнцем к колодцам и отведенным для военнопленных загонам, и для многих это путешествие становилось последним.

После падения этого города на дивизию были возложены обязанности сторожевой службы на Керченском полуострове, где мы оставались до тех пор, пока 27 августа 1942 г. не пришел приказ передислоцироваться на север.

На морском побережье, откуда были ясно видны Кавказские горы, дивизия смогла после нескольких месяцев смертельных боев вернуться к относительной роскоши. Там можно было поплавать и организованно отдохнуть, что время от времени прерывалось несением охраны и тренировками. В Ялте на Южном берегу Крыма, которую часто называли «русской Ривьерой», было создано место для отдыха. Здесь, в тепле летнего солнца и вдали от разрывов снарядов и треска выстрелов снайперских винтовок, солдаты могли часами сидеть, играя в скат. Два года спустя в этом приятном городе Черчилль, Рузвельт и Сталин устроят конференцию, которая определит судьбы миллионов.

Был отменен запрет на отпуска, и определенному числу солдат было разрешено воспользоваться заслуженной отлучкой с фронта. Я с радостью узнал, что и меня отобрали для этой передышки, и скоро я сел на переполненный отпускной поезд, идущий в Германию. После отпуска я вернулся в штаб полка в Керчи. Там мне сообщили, что благодаря моему участию в боях, в которых я уничтожил три советских танка, меня рекомендовано направить на учебу в военную школу в качестве кандидата на офицерское звание.

Эти беззаботные дни в Ялте оказались короткими. Перемещение германской расы на восток и победы восточных богов достигли зенита, или так утверждалось пропагандистами. Подразделения пропаганды объявили, что наконец-то мечта, идея о мировом господстве, теперь становится реальностью.

Но тут «победоносные восточные воины» взяли передышку. Из стерильного окружения на фронте они отправились в родные места, где ознакомились со слухами о сомнительных акциях, совершаемых рейхом, и порой фантастические истории о политике и политиках стали ходить далеко позади линии фронта на оккупированных территориях. Часто солдаты возвращались на фронт недовольные и иногда разочарованные, когда начинали понимать, что их военный опыт изменил их навсегда. Они поняли, что в Германии они больше уже не будут чувствовать себя свободно, что друзья и товарищи в их боевых частях стали их семьей, что война стала их жизнью.

Летом 1942 г. германские армии пробивались вперед от Дона и Кубани до Кавказа. Они достигли берегов Каспийского моря и берегов Волги. Стало часто произноситься название «Сталинград», и ничто не намекало на то, какое будущее ожидает 6-ю армию на Волге.

Первоначально планировалось, что 11-я армия пересечет Керченский пролив, пробьется к Кавказу и развернется на север, чтобы начать намеченное наступление в координации с германским южным флангом. Гитлер, человек, возглавлявший наше командование в Берлине, которого сейчас иногда именовали «величайшим полководцем всех времен», изменил этот план. Взятие Севастополя дивизиями 11-й армии породило в Гитлере идею об использовании этих дивизий при штурме Ленинграда. Так был приведен в движение абсурдный план, нацеленный на то, чтобы снять основные силы крымских дивизий с самой южной точки германского продвижения и перебросить их в самую северную часть России. Была проигнорирована острая нужда в том, чтобы закрепить эти войска на южном фланге Восточного фронта. Кто знает, может быть, 6-й армии удалось бы избегнуть своей участи в Сталинграде, если бы опытные крымские дивизии остались на южном фланге.

Глава 7

Гайтолово

Близился к концу август, и большая часть 11-й армии уже покинула позиции на Керченском полуострове. Различные части дивизии погрузились в эшелоны для долгого путешествия на север и провели в пути в среднем от восьми до десяти дней, пока не высадились на Ленинградском фронте. Дивизия укомплектовалась и стала готовой к боям к середине сентября.

Ходили слухи, что нам предстоит штурмовать Ленинград. Летом 1941 г. с добавлением вновь прибывших дивизий еще можно было взять город; но тогда посчитали, что население Ленинграда вымрет от голода и сдастся, избавив тем самым вермахт от многих жертв. Русские проявляли исключительное мужество и неизменную стойкость, доказав ошибочность этой идеи, и им удалось снабжать город летом кораблями и зимой с помощью железной дороги, проложенной по толстому льду Ладожского озера. Хотя в осажденном городе многие тысячи людей умерли от голода, русский народ выстоял это испытание и удержал фронт. Для немецкой стороны Ленинград стал дорогостоящей войной на истощение, тупиком, который выкачивал из нас все уменьшающиеся резервы.

Враг быстро понял, что перед ним на Ленинградском фронте появились новые дивизии. Советы немедленно предприняли наступление на наши позиции в попытке прорвать блокаду с суши, и этой атакой русские сорвали планировавшееся для взятия города наступление. Вместо того чтобы завязать последний бой с целью захвата Ленинграда, крымские дивизии были вынуждены ликвидировать глубокий русский прорыв, заняться oпeрацией, которая переросла в открытую схватку на южном берегу Ладожского озера.

Каплевидный по форме выступ протянулся вдоль фронта примерно на 8 километров в ширину и на 12 километров в глубь немецкой линии обороны там, где ее держала 18-я армия. С целью нанесения удара по выступу с юга было намечено контрнаступление, и наша 132-я пехотная дивизия была послана в бой с задачей атаковать на север и пробиться к Гайтолову. Мы должны были запечатать выступ с запада для предотвращения попыток вырваться из него и создать новую линию обороны к востоку в качестве защиты от дальнейших атак на нашем фланге.

Утром 5 сентября передовые подразделения смогли пробиться к Тосно. Враг предпринимал атаки крупными силами на восточной оконечности узкого коридора к востоку от Мги и сумел прорваться в нескольких местах. Эти прорывы были отражены вновь прибывшими дивизиями из Крыма, причем 132-я пехотная дивизия оставалась в резерве и сосредотачивалась в районе Мга – Саблино – Шапки.

И уже на следующий день ситуация изменилась, и дивизия вновь была подчинена 11-й армии. 8 сентября части 436-го пехотного полка и II батальона 132-го артиллерийского полка были переброшены на передовую. Каждый второй день грузилось в среднем от семи до десяти эшелонов, и к вечеру 16 сентября дивизия была целиком готова к бою с противником.