Путь в неизвестность (СИ) - "Velena Revers"

…Ночная прохлада так расслабляюще подействовала на все живое, после удушающей дневной жары, что, казалось, вокруг на много верст не может быть никакой опасности, так как даже этим самым опасностям теперь лень шевелиться. Псы у постоялого двора по отдельности, поближе к поилкам, валялись в пыли, вытянув лапы и даже не тявкнули в мою сторону. Мухи заснули, комарье еще не проснулось, возможно, тоже послав к лешему такие условия охоты.

Чем дальше в лес, тем больше — что? Правильно, нежити поганой. Поэтому, невзирая на описанные условия, слишком далеко от города уходить я не стал.

Я встряхнулся, повел плечами и огляделся. Надеюсь, здесь действительно никто меня не тронет, тем более рядом с таким крупным селением, не засыпающим даже глубокой ночью. Нащупал на плече сумку, вытащил оттуда продолговатый сверток, торчащий из горловины колом, и аккуратно уложил на землю. Плюхнул рядом сумку, поправил, еще раз воровато огляделся, и мои жадно трясущиеся от предвкушения ручонки потянулись к свертку. Развернув ткань, бывшую моим плащом с урезанными полами, я со вздохом восхищения погладил рукоять меча-полуторника, прямого и симметричного, с лезвием шириной примерно с мою ладонь. По лезвию от гарды изящным изгибом шла тройная строка незнакомых рун, возможно, гномьих. Сама гарда — обычная, металлическая, простая на вид, рукоять обернута шершавой кожей. Но мое чутье нашептывало о парочке наложенных на сталь заклинаний, причем прямо в процессе ковки, так что меч, несмотря на внешнюю дешевизну, был качественным и грозным оружием.

Подняв тяжелую штуковину, я встал и замер на месте, пытаясь вспомнить, как сегодня утром на разминке двигались два наемника, у порога постоялого двора, Кажется, вначале они двигались как-то медленно, словно лениво. Разминались, значит.

Попробуем и мы. Как он располагал ладони? Так? Нет, неудобно, не то, скорее вот так…

Первые два взмаха получились неуверенными. Я чуть не споткнулся, остановился, и снова наморщил лоб. Вначале круговое движение снизу, как бы из под правого бока, потом развернуть стопы, переместить пальцы поудобнее и как копьем ударить сверху, слева. Так… Попробуем ещё раз. И ещё.

Со второго раза получилось, вроде как легко, да и двигаться по этой мягкой траве, глушащей шаги, было одно удовольствие. Получается! Я от радости заскакал по всей поляне, остро отточенным лезвием размашисто отсекая листья у низко расположенных ветвей и вспоминая рисунок чужого боя наемников. Кстати, меч одному из них нужно не забыть вернуть до утра…

На очередном заходе, вместо того чтобы укоротить куст жимолости, лезвие с коротким лязгом прошлось по другому, ловко подставленному клинку. От неожиданности я отпрыгнул назад, на свободное место, и с мечом едва ли не в обнимку. Не знаю, кого ожидал неизвестный, выходя из кустов, а увидел он застывшего на серебристой траве диковатого мальчишку, со встрепанными вихрами, в потрепанной куртке и нелюдимо блестящими глазами, глядящего снизу вверх настоящим упыренком, а не эльфенком. Усмехнувшись, и продолжая увиденное мной движение — снизу а затем сверху — он стремительно последовал за мной и обрушил удар на мою голову. Я сумел увернуться и отскочить в сторону. Следующий коварный удар сбоку кое-как, в прыжке, встретил мечом, вспомнив, что в распоряжении у меня не только собственные руки. От скрежета нападающий поморщился, и сменил тактику. Едва заметное, легкое движение — и меч вылетел у меня из руки в траву, а запястье словно выкрутили. Тут же меня подножкой свалили на землю.

— Ай!

— А ты не уступай! — Парировал наемник, с заинтересованной усмешкой держа оружие у моего горла. Не убирая его, протянул руку за вторым мечом и вложил в ножны на спине, не глядя и с такой легкостью, что я вздохнул — куда там мне?

— Ну? — склонился мужчина надо мной. — Попался, ворюга мелкий? Вот……, дети! Цветы жизни! Так и хочется их задевать или в воду или в землю… Тебя кто учил у честных наемников оружие воровать? Сразу видно, что учитель бездарь. Или ты вообще самоучка?

Я сверкнул на него глазами, зашипел и попытался извернуться, но острый кончик меча неумолимо впился в кожу. По-мо-гите…

— Я не крал. — Прокряхтел я на стандартном наречии, которое, как и многие местные эльфы, знал как второй родной язык. — Я только на время взял, а что, жалко?

— Жалко? Жалко ли станет тебе, если я оттяпаю и унесу с собой твою ногу? — Дернул он бровями и поднялся, убирая меч от моей шеи. Я с облегчением выдохнул и пошевелился.

— Так вы никому не скажете?

— Почему это?

— Ну… вам же это зачем?

Наемник хмыкнул. Я же был уверен в том, что если какое-то дело не сулит ему деньги, наемник за него не примется, а выдавать какого-то шкодливого эльфа, ухитрившегося стянуть верную бритву, вообще ниже его достоинства.

— С чего тебе вообще вздумалось воровать оружие?

— Можно подумать, вы не видели. — Я сел и тихонько отполз назад на пятой точке. Он, сидя на корточках, пристально следил за мной, но вставать не торопился. Да и вообще, судя по всему, наёмник пребывал в мирном расположении духа. Я откашлялся и пояснил то, что и так нетрудно было понять: — Потренироваться хотел.

— Разве тебя не должны обучить обращению с оружием?

— Не обязаны учить. — Фыркнул я. — Тем более, тетя хочет, чтобы я вёл торговые дела. Растит себе помощника. А я хочу уйти в телохранители! И пойду!

— Так скажи об этом родителям, разве только тетя все решает?

Я посмотрел на него зверьком и опустил глаза, так что слов ему не потребовалось.

— Аха, ясно… — Наемник огляделся. — Вот что, малый…

— Мне почти пятнадцать! — Вставил я. Он смерил меня взглядом.

— Для меня — малый, и будешь им хоть в тридцать, пока не научишься хотя бы держать в руках эту железяку. — Он ткнул себе за спину. — И не перебивай меня! Ты, значит, хочешь обучиться владению оружием?

Я кивнул.

— Твой дом здесь? Здесь ты живешь?

— Последние пять лет. До этого жил в столице. Потом тетя переехала и взяла меня с собой.

При этом мою малолетнюю сестру тётушка оставила в эльфийском городе, и все это время я мог с ней только переписываться, да встречаться раз в год.

— А что тогда терять? Характер у тебя интересный, далеко пойдешь. Хочешь — собирайся и завтра уходи с нами. Попутешествуешь, научишься толково драться, и возвращайся в столицу.

Я вытаращился на него. Это как!? А если меня начнут искать, а если тетя поднимет переполох, а если…

— Не беспокойся, тете записочку черканешь, где все распишешь. В двух экземплярах. И как-нибудь там зачаруй их, что ли…

— Зачем?

— Как думаешь, что делает женщина с письмом, которое ей не нравится?

Я прикинул и кивнул. Тетя созданный стихийник, что говорит о твердом характере, да еще и огневичка. Хорошо, если вторая половина дома уцелеет.

Наемник продолжал:

— Так что послезавтра утром, если согласен, приходи к постоялому двору, когда мы будем уезжать. А теперь лучше иди в город. В лесу по ночам лучше не бродить.

Я немного посопел, одевая сумку на плечо, и ушел, не оборачиваясь. Только буркнул хмуро и смущенно.

— Спасибо.

Вслед мне полетел смех.

— Погоди благодарить, придет время, когда ты проклянешь этот день!

Я упрямо зашагал к городу. И само собой, за час до нужного времени, я уже торчал у ворот постоялого двора…

То ли едва заметное движение в кроне деревьев, то ли мое собственное движение, меня разбудило и заставило открыть глаза в темноту.

Некоторые, проснувшись посреди ночи сна, могут повернуться на другой бок и спокойно досматривать сны. Но я знаю, что сейчас не сомкну глаз, взбаламученный воспоминаниями.

Поднялся, отбросив одеяло, сел. Потянулся, хрустнул костяшками пальцев. Протяжно зевнул и решил пройтись к воде, посидеть на берегу.

Стоило отойти шага на три, как оставшаяся лежать девушка вздохнула во сне и замоталась в одеяло с головой. Осмотрев этот произвол, я сердито сплюнул, ибо понял, что укрываться мне уже нечем. Развернулся и пошел к воде, на ходу сдирая с себя одежду.