Хоккейные истории и откровения Семёныча - Николай Эпштейн

Вышел я в коридор, стою у окна, гляжу в темноту, что–то такое думаю. А тут ко мне Саша подходит с извечным русским вопросом: «Николай Семёныч, ты скажи, ты меня уважаешь?». Я ему: «Ну, конечно, Саш, конечно уважаю, как я тебя могу не уважать». И в тот момент я не кривил душой ни на йоту».

Годы с юниорами

В целом я с молодежью повозился порядком. Пусть читателя не смущает слово «повозился». Это я — любя. Потому что всегда мне по душе были талантливые ребята, в которых видел я будущее нашего хоккея. Наверное, эта моя черта не прошла мимо внимания руководителей Федерации хоккея, потому что несколько лет я возглавлял и молодежную, и юниорскую сборные страны.

Сейчас вспоминаю тех мальчишек, и сердце начинает гулко биться в груди. Какие же пацаны талантливые были! Любо–дорого посмотреть. Вот, например, состав сборной юношеской СССР 1969 года. У меня тогда вторым тренером работал Прилепский. Вот состав: К. Климов, В. Карев, А. Гысин, В. Третьяк, Г. Крылов, С. Глухов, А. Зозин, Г. Сырцов, А. Цепелев, Е. Котлов, А. Асташев, Г. Углов, А. Мальцев, В. Сырцов, В. Васильев, В. Солодухин, Н. Новоженин, А. Кисляков.

Как видим, имена на славу. А Третьяк и Мальцев — это вообще гордость отечественного, да и мирового хоккея. Но и другие ребята из этого списка — не просто статисты. Климов, Крылов, два брата Сырцовы, Солодухин, Цепелев играли главные роли в своих клубах и в той нашей юниорской сборной.

Запал мне в сердце на всю жизнь эпизод, о котором хочу рассказать. Было это перед самым первым чемпионатом Европы в 1968 году. Заканчивалась тренировка. Смотрю, а В. Третьяку все бросают наши и бросают, и не просто так, а по–настоящему, со злостью, со всей силой. А тот пластается из угла в угол, за любой шайбой бросается, но все «вытаскивает». Сам весь мокрый, работает, как черт. Я ему: «Владик, ты чего это разбушевался? Тренировка закончилась, не дай бог, получишь травму, зачем нам это нужно?!». И что же мне этот 17–летний мальчишка в ответ: «Вон видите, Николай Семёнович, у бортика чехи стоят, наблюдают? Так вот пусть смотрят и понимают, что хрен они мне завтра гол забьют».

Признаться, опешил я от такого признания. «Вот это характер, вот это честолюбие! Да с таким настроем, если он у всех такой, нам никакой соперник не страшен!» И полюбил я Владика с того эпизода еще больше. В нем многое подкупало: веселый, незаносчивый характер, и в то же время — ясное понимание своей роли и значения в команде, полная преданность хоккею, огромный талант и великая работоспособность. Для меня Третьяк — идеал хоккеиста.

Вот слышал я, что сейчас Фил Эспозито мемуары какие–то свои выпустил и утверждает в них, что Третьяк был так, бросовый, слабый вратарь. А по–моему, эти утверждения Фила как раз свидетельствуют об обратном, о том, что в воротах сборной СССР в знаменитой серии 1972 года СССР–Канада стоял великий вратарь. Недаром канадцы так радовались, когда забивали ему голы. А Эспозито — он же актер, он на всем стремится сделать сенсацию, привлечь внимание, заработать. Он так и играл против советской сборной. Впрочем, все они так играли — большие мастера на площадке разыгрывать спектакли. Хотя игроки, в частности, тот же Фил, были там у них приличные. Это — без вопросов. Ну, конечно, книжка с таким «имиджем» Третьяка, который по–прежнему популярен в Канаде, может привлечь внимание покупателя. Такова уж психология читателя–болельщика.

А за Третьяка я до сих пор на Тихонова злюсь. Владик, я считаю, не доиграл своего срока до конца. Великий вратарь Третьяк 15 лет стоял в воротах сборной СССР, а был период в начале его карьеры, когда он сразу в трех сборных Союза стоял — юношеской, молодежной и первой. Понятно, что усталость накопилась. Не в последнюю очередь — моральная. А у него уже семья, дети. И вот он Тихонова просил со сборов его отпускать. Это Третьяк, который себе никогда не позволял нарушений режима, человек, верой и правдой хоккею служивший. А Тихонов: «Нет, не могу, что тогда другие скажут». Испугался, тоже мне. Другие. Да Третьяк для других был примером самопожертвования в хоккее, и этот фактор надо было использовать в воспитательных целях. А он — «что другие скажут». Не проявил гибкости тренерской. Вот и ушел Третьяк раньше срока из спорта. И что сказали при этом «другие»? Да ничего. Порадовались только, что место вакантное освободилось в воротах.

Годы идут, память не может всего удержать из былого, поэтому я благодарен журналистам, чьи статьи мне помогают воскресить вихрь и накал прежних атак. Про юношескую сборную любил писать Владимир Пахомов, писал с душой, это чувствовалось. Вот вспоминаю результаты чемпионата 1969 года: СССР–ФРГ — 10:2. Неплохо. Мальцев в той игре три шайбы забросил. Он вообще с результатом 13 шайб стал лучшим снайпером первенства. Его и наградили призом «Лучший нападающий».

Я‑то начал работать с командой всего за месяц до чемпионата 1969 года, а вот Прилепский (прозвище у него было — «Труба») тренировал юниоров уже четвертый сезон, второй раз нашу сборную на чемпионате Европы возглавлял тренер Федерации хоккея Д. Тепляков. Он был опытным спортивным функционером, в свое время был начальником хоккейной команды ВВС, которая в 1951–1953 годах становилась чемпионом СССР.

Конечно же, для юношей, пусть уже успевших почувствовать вкус больших побед, и в хоккее себя новичками не осознающими, чемпионат мира — событие радостное. А впечатление от самого первенства осталось несколько смазанное. Почему? Проходил он на катках трех курортных городов, где все вроде располагает к праздничности, рекламе. А атмосфера была, напротив, будничная, скучная, местные журналисты своим вниманием первенство континента не удостоили. Даже газета, выходившая в Гармиш — Партенкирхене, ни единым словом не обмолвилась о турнире. Что ж удивляться, что трибуны пустовали. Смех: когда матч ФРГ–Чехословакия собрал 1400 зрителей (при том, что стадион вмещает 11 тысяч), кассир сообщил, что установлен рекорд посещаемости первенства.

Результаты других матчей были таковы: СССР–Финляндия — 15:2. Мальцев забросил 5 шайб! Солодухин — 4. Еще одну — Климов. Итого из 15 шайб на долю этого ударного звена пришлось 10 голов! Сейчас даже представить трудно, чтобы наши юниоры с таким счетом переиграли финских сверстников. Времена в хоккее поменялись, и теперь финны стали законодателями европейской хоккейной моды. И мы им в этом изрядно помогли. Борис Майоров, Владимир Юрзинов, Феликс Богданов добротно поработали с тамошними командами, делали их не только чемпионами Финляндии, но и выводили в победители европейских хоккейных турниров. Такое бесследно не проходит.