Евангелие от Протона - Якунин Антон Иванович

путешественнику. Всё кроме одного. Фат Ил Ти — дочь Ман Ти Фат и Тафу Ил (а в каком-то смысле и дочь путешественника), была приставлена к путешественнику, как одно из немногих лиц с наивысшим уровнем доверия. В момент штурма она находилась на аванпосте вместе с путешественником. Она единственная, кто был не убит, а взят в плен. И это единственное, что позволяет нам продолжать верить в то, что путешественник, он же твой отец, всё ещё жив, и только ей известно где он. В противном случае она была бы им не нужна, и её уничтожили бы со всеми остальными».

— Так ты всё это время знал где мой отец? — прокричала я.

— Тише ты! Я не знал где он, — спокойно сказал Григорий, — всё, что я знал, так это то, где он был и где его уже нет.

— А ты уверен, что всё, что тебе известно это правда? — тихо спросила я.

— Нельзя верить ничему и никому, — проговорил он, — и мне ты можешь не верить, но когда меня нашёл Гриша, он прибыл на мою планету не один, а в компании Ман Ти Фат. Она и рассказала мне.

— То есть, ты считаешь, что ей можно верить? — Вновь спросила я.

— Нет и ещё раз нет, — Григорий внимательно посмотрел на меня, — Но если ей не верить, то надежды не останется совсем.

За дверью послышались голоса. Григорий вскочил, обронив командное «Держись за мной!», и на полусогнутых устремился к двери. Открыв дверь ногой, он нацелился на двух необычных людей, стоявших в коридоре, и произнёс, — Не двигаться! — из прибора на груди послышались какие-то звуки, напоминающие речь. Двое встали как вкопанные, — Ты, — Григорий обратился к одному из них, а устройство продолжало издавать звуки, — подойди сюда. Судорожно один, на которого указал Григорий, подошёл к нему. Григорий захватил его со спины, — Если не будете сопротивляться, вы не пострадаете, — обратился он к заложникам, а прибор продолжал тарабанить что-то на своём, — Соня, возьми пистолет и направь тому в спину, — Григорий указал на второго, — и, если будет дурковать, смело стреляй. Я послушала, что сказал Григорий, и медленно подошла к человеку. Он не был похож на людей, которых мне доводилось видеть ранее. Цвет кожи был скорее фиолетовым, чем чёрным. Но, в общем и целом, они походили на афроамериканцев. Я встала со спины заложника и ткнула пистолетом в спину. Он вздрогнул и что-то сказал. — Закрой свой рот, — Прокричал Григорий, обращаясь к моему заложнику.

— Ведите нас к заключённой из системы Аутопасэ, — сказал Григорий,

Заложник, которого держал Григорий, показал рукой прямо по коридору. Мы, не спеша, прошли к двери и вошли через неё в небольшой зал, в нём были столы и несколько человек. Я ловила на себе испуганные взгляды окружающих. Один из присутствующих потянул некий прибор к своей голове. — Опусти это на пол! — скомандовал Григорий. Прибор на груди снова что-то пробурчал и человек положил устройство на пол. Мы вышли из этого помещения в ещё более просторное. Но в нём был всего один человек. Присутствующий выхватил предмет, напоминающий оружие, и Григорий выстрелил в него три раза. Заложник, которого держал Григорий, закричал и стал дёргаться в истерике. Григорий локтем сжал его горло сильнее, но тот не угомонился, — Замолкни! — рявкнул он и сжал горло ещё сильнее. — Вместо сопротивления он начал плакать. Мы подошли к двери, за которой была лестница, ведущая наверх. Мы поднялись на три этажа, внезапно потух свет, а через пару секунд загудела сирена.

— Соня, — протягивая мне что-то, сказал Григорий, — надень это и поскорее!

Увидев пару небольших светящихся мониторов, я поняла, что это были очки ночного ви́дения. Надев их, я снова смогла ориентироваться. И мы побрели по лестнице дальше. Через ещё один пролёт, Григорий скомандовал своему заложнику лечь лицом на пол, а сам достал из своей боковой сумки какое-то устройство и закрепил его под ступенями железной лестницы. Подняв заложника, мы снова двинулись наверх. Дойдя до седьмого этажа, заложник показал на дверь, пройдя которую мы очутились в длинном и довольно узком коридоре, где через каждые пять метров, справа и слева, были двери. На каждой двери были какие-то надписи. Мы прошли метров тридцать, и коридор резко повернул направо. Пройдя ещё немного, заложник показал на дверь. Послышался топот множества ног, — Жара, — прошептал Григорий, — Будь осторожна, Сонь.

Из дверей впереди начали выходи́ть, один за другим, вооружённые люди. Через несколько секунд в коридоре было уже порядка тридцати человек, с виду похожих на военных. На секунду установилась тишина, которую прервал голос Григория, — Мы заберём Фат Ил Ти и уйдём, хотите вы этого или нет. И вам решать, сколько трупов останется здесь после нашего ухода. Прижавшись к стене, Григорий прошёл к двери, на которую указывал заложник, — Открывай, — скомандовал он.

Двери открылись.

— Фат Ил Ти, выходи скорее, прокричал Григорий.

Медленно, опираясь на костыли, в коридор вышла юная девушка.

— Фат Ил Ти, я здесь по просьбе твоей мамы, будь добра, подойди к той девушке позади и идите вместе с ней к выходу, — сказал Григорий, осматривая толпу вояк, целившихся в нас.

— Я тебя здесь не оставлю, — выругалась я.

— Оно и не потребуется, — тихо проговорил Григорий, — Ты видишь, она еле плетётся, я просто удержу их здесь, а вы, как дойдёте до лестницы, крикните меня.

Мы с Фат Ил Ти заторопились, на столько, насколько это было возможно, к выходу из коридора. Повернули налево. До двери оставалось каких-то метров пять, может быть шесть. В этот момент началась перестрелка. Первые выстрелы не были похожи на те, что я слышала когда-либо, они напоминали скорее лязг медной посуды. Но после очередной очереди, лязгающей звук сменился хлопками. Раздалось несколько взрывов и из-за угла повалил дым. Мне становилось всё страшнее. Перестрелка прекратилась. Из клубов дыма кто-то выбежал в нашу сторону. Не сразу я поняла, что это был Григорий. Слегка прихрамывая, он добежал до нас. Снова прогремел взрыв и из-за угла вылетело два тела. Григорий развернулся к нам спиной и, заняв стойку на колено, прицелился в ожидании противника. Прождав с полуминуты, он встал и сказал, что пора двигаться к выходу.

Мы вышли на лестницу. Внизу были слышны топот ног. Снова прогремел взрыв, многим более