Том 2. Литературно–критические статьи и художественные произведения - Иван Киреевский

— Неужели ж ты думаешь, — отвечал Владимир, — что, переносясь в прошедшее, можно совершенно отказаться от текущей минуты? А когда бы и можно было, то должно ли? Только отношения к нам дают смысл и цену окружающему, и потому одно настоящее согревает нам историю.

— Да, — сказал Черный, — кому прошедшее не согревает настоящего?

Завязался спор, но скоро остановило его новое явление: из-за рощи показался гроб — царский дворец.

— Все строения Баженова, — сказал Вельский, — замечательны какой-нибудь мыслью, которую он умел передать своим камням, и мысль эта почти всегда печальная и вместе странная. Кому бы пришло в голову сделать гроб из потешного дворца Екатерины? А между тем какая высокая поэзия: слить земное величие с памятью о смерти и самую пышность царского дворца заставить говорить о непрочности земных благ. Этот недавний дворец для меня красноречивее всех развалин Рима и Гишпании.

— Он сам развалина, — сказал Фальк, — Екатерина никогда не жила в нем, и от самого построения он оставался пустым, а теперь без окон и дверей. Мысль поэта-художника, говорят, не понравилась государыне.

В таких разговорах друзья приблизились к саду, переехали мост, у трактира сошли с лошадей и, отправляясь осматривать красоты Царицына, не позабыли заказать себе сытного ужина.

Отвязав широкую лодку и закурив трубки, друзья пустились гулять по гладкому пруду. Тишина, лунная ночь, качание лодки, равномерные удары весел, музыкальное плесканье воды, свежесть воздуха, мрачно-поэтический вид окружающего сада — все это настроило их душу к сердечному разговору, а сердечный разговор, как обыкновенно случалось между ними, довел до мечтаний о будущем, о назначении человека, о таинствах искусства и жизни, о любви, о собственной судьбе и, наконец, о судьбе России. Каждый из них жил еще надеждой, и Россия была любимым предметом их разговоров, узлом их союза, зажигательным фокусом прозрачного стекла их надежд и желаний. Все, что таилось в душе самого священного, доверчиво вылилось в слова, и можно сказать, что в эту ночь на Годуновском пруду не раздалось ни одного слова, не теплого мыслью. Правда, если бы человек, испытанный жизнью, потерявший веру в несбыточное, — словом, человек опытный подслушал их неопытные речи, то улыбнулся бы многому молодому, незрелому, безумному, но если жизнь еще не совершенно убила в нем сердце, то, конечно, оно не раз забилось бы сильнее от сердечного слова…

Между тем лодка причалила к тому месту, где был приготовлен ужин. Друзья расположились под открытым небом. Пробка хлопнула и, не встретив потолка, возвратилась на стол.

Сегодняшний вечер был полон, — сказал Владимир, наливая бокалы, — верно, каждому из нас отзовется он в целой жизни, и, начиная с теперешней минуты, верно, каждый уже смелее смотрит в будущее и для каждого сделалось священнее то место, куда поставила его судьба. Спасибо светлой царицынской ночи!

— В самом деле светлой, — сказал Черный, — что неприметной искрой таилось в сердце, то ее влиянием рассвело в ясный день и, конечно, не погаснет прежде последнего луча жизни. За здоровье царицынской ночи!

Чоканье рюмок было ответом.

— Мы не позабыли ничего, что греет душу, — сказал Фальк, — только одного недостает еще: стихов. Вельский! Это твое дело! Благослови сегодняшнюю сходку!

«Давайте шампанского!» — отвечал Вельский.

Вино закипело; поэт, собирая мысли, устремил глаза к небу: там Большая Медведица светилась прямо над его головой. Мигом осушил он бокал… мысль загорелась он начал так:

Смотрите, о други! над нами семь звезд:То вестники счастья, о други!Залог исполнения лучших надежд,Блестящее зеркало жизни.

Так, други! над темной жизнью намСемь звезд зажжено Провиденьем;И все, что прекрасного есть на земле, —Все дар семизвездного хора.

Нам Веры звезда утешитель в бедахИ в счастьи надежный вожатый;Звезда Песнопенья льет в душу восторгИ жизнь согревает мечтой.

Но счастлив, кто обнял мечту не во сне!Кому, на восторг отвечая,Лазурное небо стыдливых очейЗвездою Любви загорелось!

Кого возлелеяла Славы звезда.Кому, пред неправою силой,Главы благородной склонить не далаСвободы звезда золотая…

Кто Дружбы звездой из немногих избран,Сокровища лучшие сердцаСо страхом от взоров людей не таил,Как тать укрывает святыню.

Седьмая звезда светит ярче других,Надеждою свет тот прекрасен!Но в горе отрады она не даетИ счастья с собой не выносит;

Страданья и смерть обещает онаТому, кто безумно мечтоюВ вожатые жизни ее изберет…О други! Кто пьет за седьмую?

Мицкевичу

В знак памяти, пред нашим расставаньем,Тебе подносим не простой стакан:Он зачарован дружбы колдованьем,На дне его положен талисман.

И если ты, среди пиров весельяЗабывшися, вино в него нальешь,Не жди тогда в нем шумного похмелья —Грусть тихую о прежнем в нем найдешь.

Тогда живая сила талисманаЖивые крылья даст твоей мечте,И знай — мечту твою обнимут те,Чьи имена прочтешь вокруг стакана.

И известит их о твоей тоскеПечальное их сердца содроганье,И будут на твое воспоминаньеСогласной думой вторить вдалеке.

Но если ночью, посреди молчанья,Вдруг без причины стукнет твой стакан,Знай — это голос нашего мечтанья,Его тебе примчал твой талисман.

Не век же будет спутник твой страданье;Быть может, сердце радость оживитВ чужбине; но когда воспоминаньеТебе минуту счастья отравит

И ты искать захочешь утешеньяОт грустных дум прошедшего в вине,Не тронь наш кубок! Он не даст забвеньяВ нем талисман лежит на светлом дне.

Опал

Царь Нурредин шестнадцати лет взошел на престол сирийский. Это было в то время, когда, по свидетельству Ариосто, дух рыцарства подчинил все народы одним законам чести и все племена различных исповеданий соединил в одно поклонение красоте.

Царь Нурредин не без славы носил корону царскую; он окружил ее блеском войны и побед, и гром оружия сирийского разнес далеко за пределы отечественные. В битвах и поединках, на пышных турнирах и в одиноких странствиях, среди мусульман и неверных — везде меч Нурредина оставлял глубокие следы его счастья и отважности. Имя его часто повторялось за круглым столом двенадцати храбрых, и многие из знаменитых сподвижников Карла носили на бесстрашной груди своей повесть о подвигах Нуррединовых, начертанную четкими рубцами сквозь их прорубленные брони.

Так удачею и мужеством добыл себе сирийский царь и могущество, и честь, но оглушенное громом брани сердце его понимало только одну красоту — опасность и знало только одно чувство — жажду славы, неутолимую, беспредельную. Ни звон стаканов, ни песни трубадуров, ни улыбка красавиц не прерывали ни на минуту однообразного хода его мыслей; после битвы готовился он к новой битве; после победы искал он не отдыха, но задумывался о новых победах, замышлял новые труды и завоевания.

Несмотря на то, однако, раз случилось, что Сирия была в мире со всеми соседями, когда Оригелл, царь китайский, представил мечу Нурредина новую работу. Незначительные распри между их подданными дошли случайно до слуха правителей; обида росла взаимностью, и скоро смерть одного из царей стала единственным честным условием мира.

Выступая в поход, Нурредин поклялся головой и честью перед народом и войском до тех пор не видать стен дамасских, покуда весь Китай не покорится его скипетру и сам Оригелл не отплатит своей головой за обиды, им нанесенные. Никогда еще Нурредин не клялся понапрасну.

Через месяц все области китайские, одна за другой, поклонились мечу Нурредина. Побежденный Оригелл с остатком избранных войск заперся в своей столице. Началась осада.

Не находя средств к спасению, Оригелл стал просить мира, уступая победителю половину своего царства. Нурредин отвечал, что с врагами не делится и осада продолжается.

Войско Оригеллово ежедневно убывает числом и упадает духом, запасы приходят к концу, Нурредин не сдается на самые униженные просьбы.

Уныние овладело царем китайским, всякий день положение Оригелла становится хуже, всякий день Нурредин приобретает новую выгоду. В отчаянье китайский царь предложил Нурредину все свое царство китайское, все свои владения индийские, все права, все титулы, с тем только, чтобы ему позволено было вывести свои сокровища, своих жен, детей и любимцев. Нурредин оставался неумолимым — и осада продолжается.