Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах - Артур Дойл

– Значит, вы хотите, чтобы я точно описал вам, что происходило в тот вечер, когда меня ранили? Я вошел через эту дверь, и, как вы знаете, в передней никого не оказалось. – Рассказывая, он пошел вверх по лестнице и остановился на площадке. – Когда я был примерно здесь, голос велел мне войти в комнату.

Они вошли в длинную комнату, и Дик раздвинул занавеси на окне.

– Можете вспомнить точно, где стоял Мальпас, когда выстрелил в вас? Встаньте на его место.

Лейси прошел в самый конец комнаты и встал спиной к закрытой портьерой статуе.

– Он был здесь. А я – примерно там, где вы сейчас стоите.

– Что ж, теперь мне все понятно, – очень медленно, как будто обдумывая каждое слово, произнес Дик. – Я думаю, что решение этой загадки было у меня в руках уже неделю назад… Это…

Бах! Дверь в комнату захлопнулась.

– Что это? – удивленно спросил Лейси.

Шеннон и глазом не моргнул. Он уже давно привык к подобного родам неожиданностям.

– Похоже, нас заперли. – Он подошел к двери и попытался ее открыть. Дверь не поддалась. Тогда он спросил: – А где сейчас Стэнфорд?

– У меня, – медленно ответил Маршалт. – Кто закрыл дверь?

– Это я и собираюсь выяснить… Сегодня! – сказал Шеннон. – И вы мне поможете. А вот и дверь заработала!

Дверь начала медленно открываться.

– Странно, – пробормотал Маршалт. Он быстро вышел из комнаты, перегнулся через перила лестницы и посмотрел вниз. – Очень странно… Но вы рассказывали об идоле. Где он?

Дик вернулся вместе с ним в комнату, отодвинул портьеру и с громким вздохом отпрянул. Идол был на месте, но там было кое-что еще. На мраморном пьедестале, свесив голову с одной стороны, а ноги с другой, неподвижно лежал Большой Билл Стэнфорд.

Глава LXVII

Последняя жертва

Дик подскочил к телу и быстро осмотрел его.

– Он жив! – воскликнул он. – Но, если мы не поторопимся, вот-вот умрет. Скорее, вернитесь домой и позвоните в Мидлсекс, пусть пришлют «скорую». Этот телефон не работает, – добавил он, увидев, как Лейси посмотрел на аппарат на столе.

Когда Маршалт ушел, Дик быстро осмотрел раны Стэнфорда. Их было три, все три пулевые.

– Как это могло произойти? – недоуменно сдвинул брови Маршалт. – Когда я уходил, он был в моем чулане, где я держу всякий хлам. Если честно, я повздорил с ним слегка. Я не поверил, что он ничего не знает об Одри Бедфорд, и прямо сказал ему об этом. Он заявил, что не собирается больше оставаться в моем доме. Он был убит там после того, как мы с вами ушли, в этом нет сомнения. Ужасно! Ужасно! Что же за чудовище такое этот Мальпас? Исчадие ада?

– Покажите мне, где он находился, – сказал Дик. Они вместе вышли на улицу и перешли в соседний дом.

Первым, что они увидели, войдя в чулан, были висящие на гвозде галстук и воротничок.

Шеннон вызвал одну из двух оставшихся служанок. В то утро Стэнфорда видели. Девушка, та самая, что впустила в дом Дика, рассказала, что видела его в чулане минут за пять или пятнадцать до прибытия сыщика, и это все, что ему удалось разузнать. До возвращения Маршалта Стэнфорд жил в его комнате, потом перенес свои вещи в комнату, которую раньше занимал покойный Тонгер.

Комиссар раньше уже видел эту комнату и сейчас не обнаружил в ней ничего такого, что могло бы как-то ему помочь. Нехитрый скарб Стэнфорда включал в себя только кое-какую одежду, расписание заграничных поездов и набор туалетных принадлежностей.

Дик спустился в глубоком разочаровании, поскольку не получил ничего нового, что могло бы приблизить его к разгадке тайны исчезновения Одри Бедфорд.

Он отослал Стила дежурить рядом с раненым, приказав не отходить от его койки, пока его не сменят, и записывать каждое слово, которое тот произнесет в бреду или если придет в сознание, на что, по мнению врачей, надежды почти не было. Доложив о случившемся в управлении, он сразу поехал в Мидлсекс, где его провели в отдельную палату, в которой лежал Стэнфорд. Стил стоял у кровати, глядя на человека без сознания.

– Он знает, где девушка, – сказал сержант.

– Он заговорил? – быстро спросил Дик.

– Во сне. Когда ему дали обезболивающее, перед тем как извлечь пулю, он пробормотал: «Я не скажу, где она!»

– Немного! Наверное, он думал, что говорит со мной. От него мы ничего не узнаем.

На ступенях мидлсексской больницы он остановился, чувствуя себя совершенно разбитым и не понимая, в какую сторону направить дальнейшие поиски.

Так размышлял он в ту самую минуту, когда Одри Бедфорд бежала крича по коридору от появившейся в дверном проеме зловещей фигуры Мальпаса.

Глава LXVIII

Вращающаяся стена

После ухода Дика Шеннона Лейси Маршалт долго сидел за столом, подперев голову руками. Наконец он откинулся на спинку стула и нажал кнопку звонка. Через некоторое время появилась одна из горничных.

– Кто еще есть в доме? – резко спросил он.

– Милли, сэр.

– Скажите ей, пусть тоже зайдет ко мне.

Он достал из кармана пригоршню мятых банкнот и векселей, выбрал несколько, положил на стол и разгладил. Когда обе девушки вернулись, на столе лежало две небольших стопки.

– Это ваше жалованье на месяц вперед. Я закрываю дом и уезжаю за границу.

– Когда мы должны уйти? – удивленно спросила одна из девушек.

– Немедленно. Я уезжаю через полчаса.

Стоя наверху лестницы, он наблюдал, как были вынесены их чемоданы и коробки, потом подошел к окну и проводил взглядом их такси. После этого спустился к двери, запер ее на цепочку, закрыл оба замка, задвинул засов и неторопливо вернулся в кабинет.

Еще полчаса предавался он раздумьям. Лейси Маршалт отчасти был мечтателем. Звонок в дверь и последовавшие за ним громогласные удары пробудили его. Он подошел к окну и осторожно выглянул. На пороге стояли Элтон с женой. И Торрингтон! Да, он узнал Торрингтона, хотя не видел его уже много лет. Рядом с ними – инспектор полиции и еще четверо мужчин, явно сыщики.

Он достал из кармана бумажник, извлек из него плоскую ручку, тонкий кинжал и соединил их. Потом подошел к камину и глубоко погрузил лезвие в деревянное обрамление очага. Он повернул ручку, и камин с прилегающей частью пола, не издав ни звука, повернулся вокруг центральной оси. Теперь справа от него находился профиль идола, а слева – камин. Затем он выдвинул нижний ящик своего стола, снял фальшивое дно, достал небольшую коробочку и занялся собой. Парик, длинный загнутый нос, острый подбородок, столь сходный цветом с кожей, что даже с близкого расстояния невозможно было разглядеть, где начинается природа и заканчивается искусство. Ловкими пальцами он приладил их к лицу.

Затем он снова повернул кинжал, и камин вернулся в прежнее положение. В дверь колотили, потом раздался звук разбиваемого стекла. Заперев дверь, он вынул ключ, так что открыть они ее не смогут даже изнутри, подумал он.

Ступив за полукруглую каминную решетку, он нажал на кинжал и повернул его, на этот раз налево.

Когда очаг и стена развернулись, он выставил ногу, чтобы смягчить небольшой толчок, с которым остановился камин. Снова был нажат кинжал, и, отойдя в сторону, он увидел, как камин вернулся на свое место. Вытащив из ручки стальной клинок, он окинул его внимательным взглядом, о чем-то думая, после чего положил его в карман и очень медленно пошел наверх.

Одри Бедфорд была там. Неохотно, против своей воли Стэнфорд рассказал ему об этом. И теперь то, что послужило началом трагедии, которая не только лишила его нажитого состояния, но и обещала закончиться для него гибелью, должно было завершиться тем, с чего началось – Одри Бедфорд!

И тут он вспомнил … Почему сработали двери, когда он был в комнате с Диком Шенноном? Могло это произойти случайно? Может быть, влажность воздуха? Да мало ли что! В конце концов, есть тысяча причин, по которым могло произойти электрическое замыкание…

Открыв небольшую дверцу в стене, он повернул выключатель. Он знал, что в эту секунду в пустой комнате, по которой он скоро будет идти в поисках жертвы, погас свет. Сейчас свет ему был не нужен, даже свет той потайной лампочки, которую он носил с собой, чтобы освещать свое лицо, наводя страх на всех, кто его видел. Сейчас темнота принадлежала только ему и ей.

Он повернул ключ. Он услышал ее быстрые легкие шаги, услышал, как она что-то пробормотала и как хлопнула дверь. В следующую секунду он уже был внутри и запер за собой дверь. Теперь он остался с ней один на один. Одри Бедфорд уже не поможет ни человек, ни Господь Бог.

Его нервные чувствительные пальцы прикоснулись к стене. Медленно он стал красться по коридору, подошел к первой двери и открыл ее. Дыхания он не слышал, но нужно было убедиться, что она не здесь. Он прошел вдоль стен, перешел комнату посередине, вытянув перед собой руки, и снова вышел в коридор. Значит, вторая комната… Вот где она прячется! Ногой он толкнул матрац, но звуков не услышал. Он снова обошел комнату по кругу, остановился у двери в третью комнату и прислушался. Она здесь! Он почувствовал присутствие, услышал ее дыхание.