Пуля уже в пути - Игорь Рябов

Долго ждать не пришлось. Дверь подъезда противно скрипнула несмазанными петлями и открылась. Коренастый мужчина в серой «аляске» бесшумно скользнул с мороза в тепло. Стоило ему миновать тамбур, как он получил чувствительный хук правой в квадратную челюсть, и тут же в ухо ему уперся ствол «Макарова».

— Здравствуй, черная шапочка! — Я мило оскалился, показывая клыки. — А ты знаешь, деточка, для чего у меня такие большие зубы?

Он промолчал, боясь пошевелиться, прижатый стволом пистолета щекой к холодной стене. А я продолжил, злорадно ухмыляясь:

— Для того, милочка, чтобы тебе глотку перегрызть, если ты мне не скажешь, кто вы такие и какого дьявола дышите мне в затылок. Ты меня хорошо слышишь? Или уши прочистить?

Я сильнее вдавил волыну в его ушную раковину, словно вознамерился проткнуть его голову насквозь. Парень сглотнул непослушную слюну и попробовал кивнуть.

— Только не двигайся, — попросил я. — А то ненароком схлопочешь сквозную дырочку. И будет у тебя, что называется, в одно ухо влетело, а в другое вылетело. Да еще и срикошетить от стены прямо в глаз может. И кому ты тогда такой нужен будешь? Так что замри истуканом и разевай только пасть. Я весь внимание.

— Нас послали… — начал было он, но наверху послышался хлопок закрываемой двери и оживленные голоса.

Несколько пар ног быстро спускались вниз, молодежь бурно обсуждала подноготную одноклассников.

— Извини, в следующий раз продолжишь. — И я приласкал его рукояткой пистолета по загривку. — Только лучше все-таки держись подальше, а то топталки выдерну и спички вставлю.

Его тело сразу обмякло и повалилось на ступеньки. Я сноровисто запустил обе руки в карманы его куртки. Из одного извлек корочки документика, а из второго — пистолет системы Стечкина, о котором можно только мечтать.

— Друган, махнем не глядя. — Я сунул ему в карман «Макаров» и раскрыл удостоверение.

В глаза сразу же бросилась надпись, отпечатанная вверху: Главное разведывательное управление Генерального Штаба… Дальше читать времени не было. Спускающиеся вниз шаги топали уже совсем близко.

Я засунул документ ему обратно в карман и пулей выскочил из подъезда. Черная «Волга» стояла в отдалении, словно была не при делах. Я быстрым шагом рванул в сторону метро, успев заметить краем глаза, как из легковушки выскользнули едва приметными тенями две фигуры и бросились в разные стороны. Одна, одетая в коричневую кожаную куртку, устремилась за мной. А другая почти бегом направилась к пятиэтажке, где в подъезде наверняка уже поднялся переполох. Не каждый день на ступеньках валяются мужики с окровавленной головой.

Спускаясь в метрополитен, я пытался предположить, с кем следующим, после военных шпионов, столкнет меня судьба. Выходило, что на очереди агенты из охраны президента, притаившиеся в кустах около моей родной четырнадцатиэтажки.

Заминка вышла, когда я обменивал денежку на жетоны. И гэрэушник, шедший споро, чуть не прокололся, почти вылетев на меня. Но, вовремя сориентировавшись, пронесся мимо, словно и знать меня не знает. Я только плотоядно улыбнулся.

Опустив два жетона в щель, беспрепятственно миновал турникет и спустился на платформу. Электронные часы лихо отсчитывали секунду за секундой, и вскоре, светя фарами, из туннеля показался поезд, следующий в направлении Автозавода. Я прошелся по перрону и встал так, чтобы попасть в середину состава.

Двери открылись, и я очутился в вагоне. Народу было совсем мало, но садиться я не стал, а отошел к противоположной стенке. Мой «хвост» вошел в соседнюю дверь. Усевшись рядом с вертлявым пацаненком, постоянно одергиваемым суровой мамашей, он принялся внимательно изучать свои ботинки. А я стал рассматривать рекламу на стенке вагона.

Когда поезд остановился на станции «Комсомольская», я дождался, пока все выйдут. И когда двери стали закрываться, словно очнувшись от спячки, бросился сломя голову в узкую щель между створками. Чудом не зацепившись за их края, я оказался на платформе, краем глаза отметив, как запоздало дернулся мне вслед провожатый. Но, пока он поднимался с сиденья и делал первые шаги, состав уже тронулся в путь, набирая скорость. Я выставил вперед руку с торчащим средним пальцем и, показав вдобавок высунутый язык, по-ребячьи расхохотался.

На противоположной стороне послышался гул приближающегося поезда, и я уже неспешно отправился туда. Активное чтение в детстве шпионских романов принесло в зрелости ощутимую пользу, помогая избавиться от настырных соглядатаев.

Из тоннеля ударила упругая волна теплого воздуха, и следом подкатил состав. Я вошел в вагон и поехал в сторону Московского вокзала. На душе стало чуточку спокойнее, словно уже выиграл первый тайм. Хотя на самом деле ответный домашний матч еще и не начинался, по всей видимости. Это была всего лишь разминка перед игрой.

На станции «Заречная» я решил взять тайм-аут и выбрался наверх, в город. Где-то можно было отдохнуть и привести в порядок мысли. Лучшего места, чем стоящий невдалеке кинотеатр «Россия», я не нашел и решительно зашагал к кассам.

Отделка внутри отличалась новизной и суперсовременностью. Заново возрожденный к жизни чуть более пол угода назад, кинотеатр отвечал лучшим мировым стандартам и показывал отличного качества фильмы. Большинство из них составляли американские ленты, и я бы с удовольствием посмотрел их, но не сейчас.

Когда погас свет в зале и на экране появились первые титры «Блондинки в законе», я устало закрыл глаза и стал намечать план действий. Посидев минут десять, поднялся из удобного кресла и направился к выходу.

На улице жадно закурил. И неспешным шагом двинулся в сторону дома Юрки Винокурова, своего сослуживца по агентству «Легион». О нашем тесном знакомстве почти никто не знал. И можно было надеяться, что не разнюхали и те, кто за мной гоняется. Кем бы они ни были. А значит, терпкий чай, холодная водка и место на диване в холостяцкой квартире мне гарантированы.

Гпава 20

Нажав на кнопку звонка, я прислушался. За дверью заиграла мелодия, очень напоминающая гимн Александрова. По истечении нескольких секунд дверь широко распахнулась, и на пороге выросло косматое чудо-юдо. Это и был хозяин квартиры Юра Винокуров — собственной персоной. Компьютерный гений и лучший технарь в нашем агентстве. Правда, видом своим он больше походил на волосатого хиппи середины семидесятых или на снежного человека, зачем-то поселившегося в городе.

Упершись обеими руками в косяк двери, он почти полностью заслонил собой проход, возвышаясь надо мной, словно айсберг над утлой лодочкой.

— Проходи, Гоша. — Он оценил меня внимательным взглядом и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, протопал в комнату. — Опять какие-нибудь проблемы возникли? Взломать очередной шифр на дискете, залезть через Интернет в базу данных Пентагона, изменить координаты орбитальной станции «Мир»?

Я разулся и, пройдя в комнату, упал в мягкое кресло. Телевизор мелькал кадрами какого-то ток-шоу, но звук почти отсутствовал. На столе все так же размещался дорогой компьютер. И на экране дисплея замерла заставка установочной программы.

— Юрок, «Мир» давным-давно затопили где-то в Тихом океане. Так что нас с тобой он уже не может интересовать.

— Черт возьми. — Винокуров попробовал пригладить густую бороду, но еще больше ее разворошил. — Совсем плохой стал. Отстаю от жизни.

— Да тебе это и не надо. — Я откинулся на спинку кресла и, блаженствуя, вытянул ноги. — Зато ты все знаешь о мире компьютеров.

— Только не говори мне, Филин, что ты зашел просто так, увидев свет в окошке. Ты появляешься у меня, лишь когда тебе приспичит что-нибудь отчудить. И внаглую используешь мой талант и простодушие.

Он беззлобно усмехнулся и уставился на меня. Глубоко вздохнув, я поинтересовался:

— Чем сейчас занимаешься?

— А то ты не видишь! — Юрок фыркнул и позволил себе пошутить: — Таращусь на тебя и жду, когда ты соизволишь расколоться, зачем явился и какую головоломку на этот раз будем разгадывать.

— Я серьезно спрашиваю, господин Винокуров…

— А если серьезно, — он взял сигарету и, прикурив, поднялся с дивана, направился в кухню, — то пойдем пожрем чего-нибудь. У меня картошка жарится. По стопочке пропустим.

И уже из кухни все-таки ответил на мой вопрос:

— Новую версию Windows устанавливаю. Так что держись от компьютера подальше.

Я присоединился к нему и присел на табурет. На столе появилась бутылка, стопки, тарелка с квашеной капустой и хлеб. А вскоре Винокуров снял с газовой плиты объемистую сковородку с шипящей жареной картошкой. Запах от нее исходил просто одуряющий.

Мы выпили по стопке, без всяких тостов, только сдержанно чокнулись. Затем я налег на капусту с картошкой, хотя не так давно перекусил у Вадима.