Янтарный меч - Ольга Ромадина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ж, – Дара тяжело вздохнула. Она провела ладонями по волосам, и шишки с тихим треском осыпались на землю. – Отпираться не стану. Но все сложнее, чем ты думаешь. Мои знания мало чем ему помогут. Зато тебе кое-что могу рассказать. Но не сейчас. Подумай над моей просьбой. Я тоже должна подумать: стоит ли откровенничать с людьми.
Еще одна шишка полетела берегине в голову, а домовой сердито заворчал:
– Нашлась человечья вражина. Сама замуж, небось, не за корягу рогатую пошла!
Дара с истинно царским величием пропустила обвинение мимо ушей.
– Мне пора. Проводишь меня, девочка? – попросила она и хитро добавила. – Или боишься?
– Чего мне бояться? – в тон ответила Ярина. – Говорят, берегини никогда не причинят людям вреда. Или врут?
– Нет, – улыбка у Дары вышла кривоватая, невеселая. – Чистая правда. Ни одна из берегинь не может причинить вред живым. А многие даже мыслей таких не допускают.
Она ступила на тропинку, убегающую в чащу, и обернулась:
– Идешь?
Ярина глянула на Торопия, тот неистово затряс головой:
– Не ходи, Яринушка. Заведет тебя, сгинешь!
– Ничего со мной не случится, дедушка. Я скоро. Присмотри за ребеночком. – Она снова дотронулась до ожерелья. Вроде уже не горячее, но сила все равно была рядом, не уходила: только позови. Такого раньше не случалось. Даже вчера, когда их с Иваром чуть не утопил водяной, бусины янтаря оставались холодными.
Словно ожерелье узнало берегиню.
***
Сон-трава синим мохнатым ковром усыпала лес, потеснив белые звездочки ветреницы и нежную медуницу. Никогда еще Ярина не видела, чтобы цветок, за которым в Заболотье приходилось забираться в непроходимую чащу, был повсюду, даже между древесными корнями.
Да и пахла сон-трава сильнее матушкиного душистого масла, привезенного отцом из столицы. Когда они с Нежкой случайно разбили пузырек, опочивальня благоухала неделю, пока полы не перестелили.
– Откуда они повылезли? – вслух поразилась Ярина, осматривая цветы. На краю полянки лежал одурманенный бельчонок, слишком маленький, чтобы распознать опасность. Она взяла зверька в руки, рыженький, пучеглазый – он вяло подергивал хвостом, обвиснув на ладони.
– Лучше радуйся. – Берегиня мазнула по зверенышу безразличным взглядом, – что выросло хоть это. До сих пор не понимаю, как так вышло. Ты столько силы из леса выхлебала, молодые деревца должны были погибнуть.
– Почему?! Я ведь ничего…
– Конечно. А кто вчера на берегу силу плескал во все стороны? – ядовито спросила Дара. – Ладно бы ты ее для себя тянула, так нет – расплескала попусту.
Ярина поморщилась, вспомнив о злосчастной попытке сыграть сваху. Лесные ей в жизни не забудут.
«Больше никогда, – решила она. – Пусть кто другой этим занимается. Даже у Гора бы ловчее вышло».
Ярина с удовольствием бы посмотрела на колдуна в роли свата, хотя он и в воображении отказывался наряжаться в праздничный кафтан и кутался все в тот же темный плащ.
– Если уж взялась что-то делать, так делай хорошо. Или вовсе не берись.
Образ рассыпался под натиском чужих едких слов. Но прошли те времена, когда Ярина безропотно сносила назидания от всех подряд. В этот раз она не смолчала. Одно дело – выслушивать поучения от матери или сестрицы, другое – от незнакомой нечисти, которой веры нет ни на медяшку.
– Можно подумать, ты ни разу в жизни не ошиблась, – огрызнулась она и, забывшись, уставилась на берегиню. Лицо у той снова поползло: рот скособочило вниз, а глаза разъехались к вискам. Словно котел, где кто-то невидимый перемешивал навье варево ложкой.
Липкий ком ужаса подкатил к горлу, а ожерелье снова ожгло шею – зло и нетерпеливо. Мол, чего ты, хозяйка, мнешься. Почему бы не растереть ее в порошок? Ярина что есть сил вцепилась в ворот и приказала чарам утихнуть. Глупости это, ей просто Дара не нравится. Вот и вся загадка!
– Прежде чем рычать, волчонок сначала отращивает зубы. – В голосе берегини звенела насмешка. Попыток справиться с ожерельем она в упор не замечала.
Повисла тягостная тишина. Дара невозмутимо нарвала сон-травы и вновь плела венок. Ярина сражалась с нахлынувшим стыдом.
– Почему я тебя так вижу? – наконец сдалась она.
– Ты человек. Люди видят меня иначе, каждый по-своему. Потому редко кто причинит берегиням вред. Твоя же удавка не дает чарам закрепиться в сознании. Потому ты так забавно реагируешь.
– А Гор? Разве у чародеев нет защиты от твоего колдовства?
– Он всего лишь мальчишка. Чтобы выстроить защиту, нужны опыт и сила, у него пока нет ни того, ни другого.
– А нечисть?
– Нечисть не люди, чтобы доверять глазам. Зрение обманчиво. Здесь нужны другие чувства. То, что ты видишь, может быть мороком. Самый добрый человек может оказаться убийцей, самая искренняя улыбка – лживой. Страх прячут за злобой. Ненависть – за страстью. Люди обманываются так же легко, как обманывают сами.
Ярина только хмурилась, слушая очередные поучения в пол уха. Дара говорила отстраненно, венок плела не глядя. Получалось ловко: ни один лепесток не смялся. Вот бы ей так научиться!
Приглядевшись, она едва не ахнула: ладони и пальцы берегини сплошь покрывала сетка мелких шрамов. Белые, тонкие – они были старыми и очень глубокими. Даже подумать страшно, насколько острое лезвие их оставило.
Дара заметила ее взгляд, но руки прятать не стала.
– Это было давно, – просто сказала она. – В другой жизни.
– Расскажи, – попросила Ярина. – Ты назвала дивь братьями. Ты их видела?
– Дивь? Видела, – с таким же безразличием откликнулась берегиня.
– И город?
– Нет, когда Дара появилась, там уже лежала Пустошь.
– Расскажи. Какими они были?
Бельчонок очнулся, пришлось посадить его на землю. Он тут же взобрался по ближайшему дубу наверх, только рыжий хвост мелькнул среди веток.
Матушка говорила, ни единого изображения диви не осталось даже у чародеев. Надо бы у Гора спросить, но лучше узнать у того, кто своими глазами видел древний народ. Только Дара не спешила делиться воспоминаниями, и Ярина снова поразилась, как погибший охотник добился ее любви.
– А хозяин избушки? – попыталась она. – Предатель.
Берегиня глянула на нее потрясенно, но тут же успокоилась, словно напомнив себе:
– Ах, да, ты же ходила на Топи. Забавно, что они зовут предателем именно его… Никогда бы не подумала, что старые кочки разговорятся
