Деяния ангелов - Виктор Песиголовец

Выбросив окурок в приоткрытое окно, я достал новую сигарету, прикурил. Но тут же поспешил покинуть салон автомобиля — у меня сильно затекли ноги, и нужно было их немного размять.

Я вдохнул влажный ноябрьский воздух на полную грудь и только успел повернуться лицом к перекрестку, как увидел щегольски разодетого скутериста, который, практически не сбавляя скорости, лихо поворачивал направо. Ему бы притормозить, взять ближе к тротуару, ведь зажегся красный сигнал светофора, зеленый горел лишь на дополнительной секции, разрешая движение направо. Парень проскочил бы, но он вырулил сразу на вторую полосу — прямо наперерез серому «Ланосу». Завизжали тормоза, водитель резко бросил машину влево, на третью полосу, и ему удалось избежать столкновения со скутером. Однако водитель черной «Шкоды Октавии», которая неслась следом за «Ланосом», среагировать не успел. Удар, лязг металла, крики прохожих… Я замер от ужаса, мое сердце, бешено колотясь, упало в живот…

В этот момент из «Хонды» выскочила Инга и стремглав понеслась к скутеристу, распластавшемуся посреди проезжей части. Она подбежала, склонилась над ним и начала вытирать его окровавленное лицо носовым платком. Метрах в трех от них лежал на боку разбитый скутер, возле него — мотошлем с лопнувшим плексигласовым забралом. К месту аварии бежали люди. Водитель «Шкоды», выбравшись из машины, встал возле нее, обхватив голову обеими руками, и затрясся не то от холода, не то от душивших его рыданий.

Когда ко мне подошла Инга, я все еще пребывал в шоковом состоянии и плохо соображал. Она дергала меня за рукав, что-то кричала. В конце концов, ей удалось запихнуть меня на заднее сидение машины. Сама она быстро села за руль, завела автомобиль с пол-оборота и рванула с места.

Опомнился я уже на площади Профсоюзов. Выбрался из «Хонды» и, еле ворочая непослушным языком, изумленно спросил Ингу:

— Ты что, умеешь водить машину?

— А что тут уметь? — отмахнулась она. — Идем быстрее домой! Дорога каждая минута…

Оказавшись в квартире, я сразу отправился в гостиную прилечь — от пережитого у меня подкашивались ноги и туманилось в голове. А Инга заперлась в ванной.

И вышла оттуда только через час.

— Ну, вот и все! — бодро отрапортовала, появившись на кухне, где я сидел у приоткрытого окна и курил. Разрумянившееся лицо женщины, ставшей совсем недавно свидетельницей гибели паренька, почти ребенка, показалось мне веселым.

— А теперь что? — вяло осведомился я.

— Как что? Теперь снадобье надо отдать Насте, — Инга поставила на стол маленькую стеклянную бутылочку, доверху заполненную мутноватой светло-коричневой жидкостью. — Давай позвоним ей, пусть приедет.

— Давай, — согласился я, чуть качнув головой.

Настя пообещала приехать часа через полтора.

Вдоволь накурившись, я вернулся в гостиную и опять прилег. Инга все время крутилась рядом и озабоченно поглядывала на меня.

— Хочешь, приготовлю чай и напою тебя? — предложила она, подкладывая под мою голову подушку. — Что-то ты выглядишь неважно…

Я ничего не ответил, закрыл глаза и сделал вид, что задремал.

А вскоре действительно уснул.

Разбудили меня приглушенные голоса в прихожей — приехала Настя.

Пока она снимала верхнюю одежду, Инга заскочила в гостиную и, увидев, что я уже проснулся, пригласила на кухню пить чай:

— Присоединяйся к нам!

— А мое присутствие не будет лишним? — засомневался я.

— Скажешь тоже! — она заговорщицки улыбнулась, потом наклонилась, быстро поцеловала меня в щеку и в висок. — Кроме чая, есть и водочка — супруга твоего друга прихватила. Пара стопок, кстати, тебе сейчас не повредит. А машину оставишь на площади, перед магазином. Не беспокойся — не угонят!

Столкнувшись лицом к лицу с Настей, я потерял дар речи: ее правая скула была багрово-синей, подбородок и лоб покрывали глубокие царапины и ссадины, а глаз так заплыл, что даже не открывался. Женщина дала мне разглядеть себя, как следует, а потом истерично рявкнула:

— Это работа Алексея!

— Как он мог! — в ужасе воскликнул я. — Так разукрасить собственную жену способен только садист!

— Алешка стал хуже зверя! — всхлипнула Настя. — То раньше он был тихим да спокойным. А теперь…

— Ладно, садитесь за стол! — Инга широким жестом пригласила нас на кухню. — Твоему горюшку, Настенька, можно пособить…

Я присел на табурет, опрокинул предложенную мне стопку водки и закурил. Дамы тоже выпили и принялись жевать шоколадное драже, черпая его из стеклянной вазы горстями. Затем Инга извлекла из холодильника знакомую уже мне бутылочку, поставила на стол перед Настей и звонким голосом спросила:

— Ты хочешь, чтобы твой Алешка стал, как шелковый?

— Ох, хочу! — вздохнула гостья.

Инга положила ей руку на плечо и стала объяснять:

— Тогда возьми это снадобье, и когда твой муженек вздумает принять ванну, выплесни в воду. Только предупреждаю: Алексей сперва немного приболеет, захандрит, возможно, исхудает…

— А пить бросит? — с надеждой спросила Настя.

— В тот же день! — заверила Инга. — И станет спокойным, даже слегка инфантильным. Потом, через месяц-полтора, силы вернутся к нему. Правда, есть одно «но»…

— Какое? — вмешался я.

Инга ответила не сразу. Она не спеша разлила по стопкам водку, помешала ложечкой чай в своей чашке и лишь потом тихо произнесла:

— Очень редко, но иногда, если человек не хочет жить и с готовностью поддается болезни, от этого снадобья случаются осложнения…

— Серьезные осложнения? — в единственном глазу Насти мелькнула тревога.

— Риск минимальный, — пожала плечами Инга. — Алексей-то, я думаю, у тебя не слабак! Выстоит!

Гостья осторожно провела пальцами по правой — изувеченной — стороне лица, взяла в руки наполненную стопку и одним духом выпила.

— Ну, поболеет, так поболеет! — изрекла она, тряхнув головой и гадливо поморщившись. — Главное, чтобы успокоился, перестал пить и поднимать на меня руку.

Инга удовлетворенно улыбнулась.

— Теперь тебе нечего этого опасаться!

Глава пятнадцатая

Вечером я заехал к Виве.

— Завтра среда, — сразу же напомнила она. — В конце дня — ко мне! И до воскресенья из квартиры я тебя не выпущу. Будешь поститься, читать молитвы и вспоминать все свои грехи, чтобы потом рассказать их священнику.

— Как так?! — изумился я. — Трое суток ты станешь держать меня в четырех стенах?

— Ничего с тобой не случится, — улыбнулась девушка. — Ну, а если уж так припечет, сходим прогуляться.

— Можно пойти в кино, — предложил я, вспоминая, когда в последний раз мне доводилось захаживать в кинотеатр — лет десять назад или больше?