Проверено: мин нет! - Сергей Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он чувствует, что у меня дома две кошки… Не такие, конечно, большие и не рыжие, но тоже красивые… Жена их даже на выставки носит…
У Голованова никогда в жизни не было дома кошек, потому что в детстве его мать кошек не любила, а потом жена досталась с аллергией на шерсть, в том числе и на шерсть животных. А потом, когда с женой развёлся, кошку ему заводить было нельзя, потому что постоянно по командировкам мотался. С кем оставить, когда уезжаешь? Да и потребности в кошачьем обществе он никогда не испытывал.
– Этот друг тоже выставки любит… – неожиданно по-доброму сказал старик, в очередной раз «прокалываясь». Ведь не он же отсюда, из предгорного села возит кота на выставки. – Там кошек много, ему даже посмотреть на них всегда в радость…
– Все мы люди… – сказал Голованов. – И коты тоже… Есть люди – коты, есть коты – люди…
Сказал и пошёл, не оглядываясь, к своей группе. А кот рвался у старика из-под куртки вслед майору. Очень хотел ещё раз ладонь облизать или хотя бы потереться о неё.
– Да что с тобой?… – снова сказал старик по-русски и зашаркал в сторону дома…
* * *– Дело сделано… – доложил Голованов группе и пошёл по улице дальше, к тому самому выходу из села, на котором ночью была уничтожена группа боевиков.
– Что сделано? – не понял Деревянный.
– Всё главное сделано. Выполнена полная подготовка. Осталось только работать… Ну, всякие мелочи ещё предусмотреть следует… Но это уже по ходу дела, после осмотра сверху…
– Может, поделишься секретами? – «крапового» майора такая таинственность обижала.
– Сейчас к снайперам поднимемся, тогда и поделюсь… У меня в голове всё только дозревает… Пока поднимемся – созреет…
Голованов в действительности ещё сам толком не знал, как будет действовать. Он вообще привык всегда импровизировать, зная, как могут разрушиться заранее продуманные планы только потому, что кто-то пожелал сделать шаг не вправо, а влево. Так, только общие намётки на действие. А уж во время самого действия всё обычно становится на свои места. Кроме того, когда составляешь план, невольно становишься узником каких-то уже устоявшихся и известных стандартов. А против стандартов воевать можно другими стандартами, и такая война уже вообще выходила из методик действий спецназа ГРУ. И желания обидеть Деревянного у Голованова не было.
По дороге они миновали ещё один дом – Ахмет-Хаджи Гаджимагомедова, но там был высокий забор, и на белую красивую собаку и на красивую собачью будку посмотреть было нельзя. И потому группа просто прошла мимо, провожаемая взглядом женщины, стоящей у закрытой калитки, должно быть, жены директора школы.
– Выходим с улицы и сворачиваем в кусты… – сказал Голованов. Сначала кусты будут высокие, можно не пригибаться, потом не бойтесь шею утомить… Нас не должны из села видеть, следовательно, голову не высовывать…
2
Шея опять уставала от постоянно наклоненной головы. Но никто, впрочем, не жаловался. Труднее всех было майору Деревянному, которого природа наградила богатырскими плечами и высоким ростом. Но и выносливостью она его тоже не обидела, и потому майор спокойно переносил неудобства при передвижении. Тем более, что вскоре вышли за утёс, и подниматься к его наклонной плоскости можно было выпрямившись – утёс и от взглядов из села скрывал…
Снайперы давно следили за передвижением группы и успели подготовиться, раздвинув маскировочную сетку шире, чтобы все смогли под ней уместиться. Впрочем, всем устраиваться под сеткой смысла не было, и Голованов приказал капитану Румянцеву и старшему лейтенанту Бахвалову ждать и отдыхать до тех пор, пока снова придётся идти согнувшись. Майору Деревянному, естественно, как командиру своей части общего отряда, посмотреть место будущего действия было необходимо. Да и советоваться стоило в основном именно с ним и с капитаном Рукавишниковым, старшими офицерами в группе.
– Докладывайте, глаза без ушей… – сразу потребовал майор Голованов, и уселся на своё уже привычное место, и подготовил оптический прицел с тепловизором к работе.
– Только вы прошли, сразу какие-то людишки забегали от группы к группе, сведения, что ли, передавали. Засуетился народ. Обсуждать что-то стали активнее… – начал доклад капитан Пустовалов, как и полагается старшему по званию.
Голованов слушал, а сам в это время рассматривал в мощный прицел двухэтажное здание школы, скрытные подходы к нему и особенно тщательно окна первого этажа.
Пустовалов продолжал:
– В принципе, народ, как мне показалось, просто недоумевает, что вам надо было. Они не понимают бесцельного гулянья по своим улицам вооружённых людей. Что такое патрули, вероятно, слышали когда-то, но не помнят. Но к какому-то общему решению не пришли. Многие к директору школы обращались. Он сначала отвечал, что-то растолковывал, отчего люди расходились недовольными… Потом вообще рассердился и ушел в школу…
– Я бы вообще по мимике предположил бы, что он нас как-то защищал… – сказал прапорщик Денисов. – Командиры наши там, мы слышали, хорошую лекцию ему прочитали. Похоже, он ваши доводы им передавал…
– И что? – спросил майор Деревянный, пользуясь обычным армейским слабосильным биноклем, но даже такой бинокль помогал рассмотреть село в деталях.
– Ничего… – ответил Пустовалов. После беседы с директором позвали горбатого старика. Тот вышел без кота, что-то сказал, махнул рукой, ушёл в дом и больше не появлялся.
– И пока вы дальше прогуливались, – добавил прапорщик, – они благополучно разошлись по своим дворам.
– Это хорошо… – сказал Голованов, не отрываясь от прицела. – Деревянный, ты помнишь, что сказал Гаджимагомедов про горбатого?
– Сказал, что это очень уважаемый человек…
– Нет, не об этом… О том, где и кем старик работает…
– Он разве об этом говорил?
– Когда разговор зашёл о снайпере, убитом Денисовым, кстати, Саня, ты убил не просто снайпера, а по совместительству школьного преподавателя математики…
– Знал бы, ещё пару раз выстрелил бы, – вздохнул Денисов. – С детства математику не люблю…
– Так вот, разговор шёл о снайпере, и Гаджимагомедов сказал: «Он сам его очень уважал, хотя разница между преподавателем школы и школьным дворником, истопником и сторожем большая»… Я так понял, что горбатый старик занимает три должности: школьного дворника, истопника и сторожа…
– Да, наверное, так… – согласился Деревянный. – Что мы с этого имеем?
– Многое… По крайней мере мы знаем, где старик будет проводить ночь…
– Ты уже объяснять начал, что обещал? – переспросил Деревянный.
– Да. В деталях…
– Тогда сразу сообщи такую деталь… Зачем нам нужен этот старик?
– Он нам не нужен… Вернее, нужен как средство…
– Как средство для чего?
– Как средство, которое взяло на содержание чужого кота…
– Опять загадки… – вздохнул Деревянный.
– Ладно… Поскольку не все здесь в курсе всего, объясняю подробно и в деталях свой грандиозный авантюрный проект…
– Ну-ну… – сказал «краповый» майор. – Послушаем, хотя я, признаюсь, не шибко большой охотник до авантюр… Я всегда предпочитаю детально просчитанный план…
– Я не буду возражать, если ты потом мой план просчитаешь. Он пока у меня только в голове, и наносить его на бумагу я не собирался, – тон сказанного Головановым ясно говорил, что он здесь командует, и его мало интересует то, что предпочитает «краповый» майор. – Я начинаю издалека… Появилось у нас действующее лицо такое симпатичное, как этот здоровенный рыжий кот. Кот с собственной историей и с собственными приключениями, любящий посещать кошачьи выставки, потому что там можно увидеть много кошек и выбрать себе кошку по вкусу… Вернее, по вкусу своего хозяина… А хозяин у него добрый и любящий, это – Нариман Омарасхабов, как мы знаем…
– Мы предполагаем… – поправил Деревянный.
– Совокупность косвенных улик даже судом может рассматриваться, как доказательство, матерь вашу… – прокомментировал капитан Рукавишников, недовольный даже малой критикой в адрес своего командира.
– Мы уже твёрдо знаем… Генерал Судиславлев по моей просьбе специально по бывшим соседям Омарасхабова бегал, надеюсь, не лично… Выяснял… Это действительно кот Наримана, и несколько лет назад против Омарасхабова было возбуждено уголовное дело по факту жестокого избиения соседа, который намеревался дать его коту пинка. Омарасхабов пламенно любит это животное, и кот тоже в нём души не чает… За восемь лет совместной жизни можно друг к другу привязаться… Даже уезжая сюда, в село, то есть ударяясь в бега, Омарасхабов не пожелал расстаться с котом. Это уже говорит о многом… По крайней мере характеризует несколько черт психологического портрета Наримана…
– Я понял… – сказал Деревянный. – Ты предлагаешь похитить кота с тем, чтобы старик побежал рассказать Омарасхабову о пропаже и выдал нам его местонахождение…
