Наследники Тьмы - Урсула Цейч

Он вернулся в комнату и начал собирать вещи.

— Готовься, мы отправляемся немедленно. Позже наверстаем все удовольствия, которых не добрали сейчас.

И он очаровательно ей улыбнулся. Вейлин Лунный Глаз молча отвернулась.

Менор с Хагом носились по комнатам, но все они были пусты.

— Где Руорим? — вопил Хаг Сокол. — Неужели сбежал? Не верю!

Менор заглядывал повсюду, в каждую каморку, даже в шкафы и под кровати, но нигде не было никаких следов Вейлин.

— Что он с ней сделал? Хаг, что он сотворил с Вейлин?

— Менор! — позвал стоящий на балконе Хаг, показывая вниз.

Менор подскочил и заметил двух оседланных лошадей и бежавшие к ним фигуры. Одна из них очень высокая, с грацией дикого зверя.

— Руорим! — закричал Хаг, направляя на него меч. — Мясник, остановись! Так просто мы тебя не отпустим!

Он перескочил через перила и быстро полез вниз, цепляясь за каждую неровность. Менор, помешкав, бросился за ним.

На улице они пошли на Руорима, подняв мечи. Руорим действительно остановился и смотрел на них с нескрываемым любопытством.

— Гляди-ка, — обрадовался он, — не все друзья покинули тебя в трудную минуту, юный Леонидар, хотя ты наверняка ждал к себе в спасители лично Горена. По-моему, это очень трогательно! Жаль, что мне пора ехать, иначе я бы по этому поводу распил с вами пару-другую кружек пива.

— Мы не позволим тебе уйти, — пробурчал Хаг.

Руорим захохотал:

— Тебе меня не удержать, человечишка. Будь благодарен, что я оставляю в живых и тебя, и твоего исхудавшего друга! Я так поступаю, потому что крайне сентиментален и еще по одной причине: передайте Горену, чтобы он не слишком медлил, иначе его душа получит серьезные повреждения. Я знаю, у него уже были мучительные ощущения, я ведь его чувствую. Совсем скоро уже он не сможет терпеть. Так что, если он хочет остаться в живых, должен сам прийти ко мне. Только я способен ему помочь! Передайте ему это, пожалуйста, лучше оба, чтобы у вас на двоих оказалось достаточно ума и вы не забыли ни одной детали моего маленького поручения.

Он подошел к лошади, не обратив внимания на направленные на него мечи.

Рука Хага дрожала.

— Я не могу, — простонал он. — Он мне не дает…

— Один из самых легких моих приемов, — ухмыльнулся Руорим. — Ни один из вас не в состоянии поднять против меня даже палец. Я же вам говорил.

Менор сжал зубы. И побледнел как покойник, когда вторая фигура, до сих пор державшаяся чуть в стороне, вышла на освещенный масляной лампой пятачок.

— Вейлин…

Хаг издал каркающий звук и широко раскрыл глаза. Наконец он смог проговорить:

— Вейлин… ты… жива…

— Со мной все хорошо, Хаг, — произнесла она знакомым, похожим на звон колокольчика голосом.

— Отпусти ее! — взвился Менор. — Мы… мы не уйдем без Вейлин! Горен ничего не узнает, если ты ее не…

— Заткнись, твои вопли невыносимы! — перебил его Руорим. — Ослепленный влюбленный тупица, твой друг уже давно все понял.

Он сел на лошадь.

— Что понял? — крикнул Менор, пока Вейлин, не глядя на него и не говоря ни слова, садилась на вторую лошадь.

— Она свободна, — ответил Руорим, пришпорил лошадь и поскакал вниз по улице.

Вейлин Лунный Глаз следовала за ним. И ни разу не обернулась.

Кровавый дождь пустыни уже добрался до войска, которое растянулось у холма, словно длинный черный червяк. Всадников послали вперед, чтобы все подготовить.

Во главе войска шагал Непобедимый, возвышающийся над всеми благодаря гигантскому росту. Его оружие и доспехи сверкали под лучами солнца.

— Ты во главе войска, — сказал Хокан Ашир своему новому помощнику. — Мой рот, мои руки, мои глаза. Я сделаю то, чего не ждет никто: разделю войско и буду сражаться сразу на двух фронтах. Пора действовать. С одной частью я выступлю против Раита, а ты будешь выполнять совершенно особое задание. Тебе поручается работа, достойная тебя, и она должна быть сделана. Именно для нее ты и создан, мой Непобедимый. Иди, и пусть следом за тобой спешат страх и ужас. Покажи всем, кто настоящий хозяин!

Неутомимое и неудержимое войско, верное приказам Непобедимого, продвигалось вперед днем и ночью, без остановок и колебаний. Остановить его ничто не могло.

Цель приближалась.

ГЛАВА 13

Доспехи

Бульдр, Горен и Звездный Блеск застыли на месте и не шевелились, пока не затихло эхо. А незнакомый голос продолжал:

— Что такое? Языки проглотили? Удар вас хватил? Неужели вы не хотите, в конце концов, собственными глазами увидеть, что же находится в этом проклятом склепе?

Бульдр первым перелез через камень, спутники старались не отставать. Как только их глаза привыкли к скудному освещению, они обнаружили прикованного к скале гнома. Очень большого и высокого, по гномьим меркам: примерно с человека среднего роста, но в плечах превосходящего его раза в два. Рыжие волосы и борода, с многочисленными седыми прядями, успели здорово отрасти.

Бульдр опустился на колени и склонил голову.

— Гламрих, — почтительно произнес он. — Какое счастье, что ты жив!

— Не мог бы ты забыть про свое благоговейное ко мне отношение и освободить меня от этих проклятых оков? — спросил пленник. — Затем я с удовольствием вступлю с тобой в беседу.

Горен попытался наклониться к цепям, но тут же ощутил резкую колющую боль и схватился за грудь. Он даже шевелиться больше не мог.

Старый гном вперил в него свои янтарного цвета глаза и заметил висящий на поясе кинжал.

— Кровь и сталь! Он выкован в жерле вулкана. Добро пожаловать домой. Возьми кинжал и вставь его в замок на цепи. Он уничтожит магическое заклятие, потому что он старше и сильнее. А ты должен его направлять, понятно?

Горен, не колеблясь, подчинился, сам себе удивляясь. В голосе гнома было что-то такое, чему он просто не мог противиться. Ничего не соображая, он вытащил кинжал, поднес его к замку, висевшему возле правого крепления, и вставил в него острие.

— Поворачивай, — велел гном.

Что-то щелкнуло, потом по комнате с шипением пролетел ветер, замок раскалился и треснул. Цепи со звоном упали на пол, гном был свободен.

— Наконец-то! — обрадовался Гламрих, получив возможность выпрямиться.

Его мужественный облик вселял почтение. Он смерил взглядом Звездный Блеск, правда, без особого интереса, а потом повернулся к Бульдру:

— Сколько я пробыл здесь, под горой?

— Больше ста лет, — ответил Бульдр. — Что произошло?

Гламрих вздохнул:

— Излишняя доверчивость, мой юный спаситель. Я был закован в собственные цепи так, что и освободиться не мог. Если б вы меня не разыскали, я бы, возможно, проторчал тут до самой Конвокации.