Пуля для бизнес-леди - Лев Корнешов

Они выпили — аккуратненько, маленькими глоточками, как и велит хороший тон. Насте очень понравились национальные сладости, украсившие столик.

— Клэр лично следила, чтобы в Москву мы с собою привезли то, что я люблю, — отметил Бираго. — А ты, Настя, изменилась.

— В какую сторону?

— Ты стала более собранной, я бы сказал, взрослой.

— Если не секрет, как проходит твой визит, Бираго?

— Все отлично. Переговоры идут успешно, — кратко ответил Бираго. — А теперь расскажи, пожалуйста, что ты задумала.

— Хочу создать издательский дом «Африка». Ты знаешь, что интерес к вашему черному континенту во всем мире всегда был высок, а сейчас наблюдается его новый всплеск. Меня не особенно интересует политика… Моя «Африка» займется изданием книг о культуре африканских стран, их традициях, флоре и фауне, истории и искусстве. Мы переиздадим книги европейских путешественников и ученых-первооткрывателей африканского континента, лучшие произведения писателей с мировыми именами об Африке. Конечно, спросом будут пользоваться географические карты, атласы. И книги, в которых мы соберем рецепты народной медицины, опишем обряды и традиции.

— Ого, госпожа Демьянова! — воскликнул Бираго. У тебя поистине наполеоновские планы!

— Они вполне осуществимы, мой господин и муж, — не удержалась от небольшого кокетливого укола Настя. — А что ты скажешь о планах издания современных африканских писателей и поэтов? Их сегодня мало знают в мире, а напрасно.

— Если этот проект удастся, он принесет большую пользу Африке.

— И моей России, — сочла необходимым уточнить Настя. — Я помню твои слова о том, что порою мы ведем себя по отношению к африканцам как скрытые расисты…

— Я так говорил?

— И ты был прав. Я надеюсь, что вокруг моего Издательского дома объединятся искренние друзья и знатоки Африки не только из России, но и из других европейских стран. Традиционно большой интерес к твоему континенту проявляли англичане, французы, немцы…

— И под видом ученых засылали к нам своих шпионов…

— Шпионаж — профессия древнейшая и уважаемая. Ты же знаешь: есть три древнейшие профессии: проституция, прости меня, Клэр, за вульгарность, журналистика и шпионаж. Но мы постараемся, чтобы разведчикам, как их деликатно именуют сегодня, в нашем Издательском доме было делать нечего. Репутация его должна быть безупречной.

— Ты очень умная женщина, старшая сестра! — с восхищением сказала Клэр. — И если ты захочешь, я буду всеми силами тебе помогать.

— Похоже, женщины уже договорились, — заметил Бираго. Твой проект, Настя, безусловно, интересен, хотя он и дорогостоящий. С чего ты намерена начать?

— Я уже начала. С тебя — улыбнулась Настя. — Кроме шуток, ты очень влиятельная фигура на африканском континенте. Твоя поддержка обеспечит нам успех. Вот мой план: я создаю и регистрирую мой Издательский дом в Москве и сразу же открываю его отделения в твоей стране и в Швейцарии…

— Почему именно в Швейцарии? Логичнее — в Париже…

— Швейцария респектабельнее и серьезнее Парижа. И там — мой банк.

— И все-таки подумай о Париже, — посоветовал Бираго. — Люди у тебя есть?

— Команда только начинает складываться… В Москве мне обеспечена поддержка моей газеты, — а это реклама, паблисити, как говорят на Западе. Есть и несколько человек, которые охотно поработают на меня, за хорошую плату разумеется. Найдутся люди и в Швейцарии… А кто займется «Африкой» в твоей стране, определишь ты сам.

— Я, пожалуй, приму, госпожа Демьянова, твои предложения. И на переговорах, которые веду здесь в Москве, расскажу о твоем проекте. Думаю, он понравится твоим высокопоставленным соотечественникам. Они любят «усиление культурных связей», — Бираго иронически хмыкнул. — В любом случае это обеспечит тебе государственную поддержку. И, — Бираго сделал многозначительную паузу, — …и переведет интерес к твоим наследственным миллионам в другое русло. Когда появляются государственные интересы, многое воспринимается иначе…

— «Он все понимает, мой шоколадный мужчина, — отметила Настя. — Моя частная инициатива сразу становится важным пунктом в межгосударственных отношениях двух стран. А раз так, то никакая шавка меня не укусит».

Бираго поднял рюмку с коньяком.

— Будем считать, что переговоры — мои, президента, и деловой женщины из России госпожи Демьяновой, прошли успешно, за что я и предлагаю маленький тост.

Бираго выпил — хрустальная рюмка с коньяком в его большой широкой ладони казалась крошечной.

— Сколько времени тебе потребуется, Настя, на регистрацию Издательского дома в Москве?

— За все про все дней десять… Ты ведь знаешь, Бираго, в нашей стране многие двери быстро открываются с помощью простеньких ключиков.

Настя выразительно притронулась к своей сумочке.

— Нам это знакомо. Но пока вы у себя дискуссируете по поводу закона о борьбе с коррупцией, — проявил Бираго знание российской действительности, — мы такой закон уже приняли. Он предполагает немедленный расстрел пойманного на взятках.

— Вместе с родственниками, — безмятежно уточнила Клэр.

— Зачем так жестоко?

— Видишь ли, — объяснил Бираго, — когда чиновнику говорят: «Деньги или жизнь!», он выбирает деньги, так как уверен, что за них он сможет купить себе и жизнь. А когда его предупреждают: «деньги или жизнь не только твоя, но и твоих родственников», он задумывается и останавливается.

— У нас когда-то Петр Великий рубил мздоимцам руки…

— Я знаю такой опыт, но тогда у нас появилось бы слишком много одноруких. Еще их и кормить пришлось бы. Но вернемся к главной теме. Тебе нужно десять дней, может, чуть больше… Когда все устроишь, сразу дай знать в наше посольство. Мы тут же сообщим о создании у нас отделения Издательского дома «Африка».

— Мы продублируем это сообщение в моей газете, — сказала Настя обрадовано.

— Я найду толкового человека на должность руководителя отделения. Среди известных поэтов или писателей, но имеющего опыт административной работы. Патронессой нашего отделения станет… Клэр.

— Я буду очень, очень рада! — воскликнула Настя.

— Надо же ей использовать знания, полученные в Кэмбридже…

— Вот как?

— Меня отправили в Англию в двенадцать лет, — объяснила Клэр. — Я училась вначале в частном колледже, а потом уже в Кэмбридже.

— Ты будешь драгоценным украшением нашего Издательского дома, — сделала витиеватый комплимент Настя.

— Вот уж правда, — согласился Бираго. — Все финансирование нашего отделения мы возьмем на себя. И наш взнос в работу всей «Африки» будет весомым.

— Спасибо, дорогой президент! Думаю, при твоей поддержке все получится.

Настя встала, понимая, что пора заканчивать визит.

— Как? — удивилась Клэр. — Разве ты не останешься с нами, со своим мужем и господином? Он тебя очень любит, и даже как-то ночью меня назвал Настьей!

Бираго смущенно улыбнулся и, наверное, покраснел. Но разве можно заметить краску на его смугло-шоколадном лице?

— Спасибо, дорогая, — расцеловала её Настя, — только боюсь, что наши дяди в погонах, охраняющие ваш особняк, будут очень волноваться…

Роды прошли благополучно

Все последующие дни Настя полностью посвятила созданию «Африки». Проблемы возникали, как часто это бывает, неожиданно, и их надо было решать немедленно. И за этими хлопотами как-то исчезали, размывались беспокойные мысли об Алексее и Олеге, о том, что продолжают существовать опасные связи, уводящие в недавнее прошлое. И неизвестно, как их оборвать.

По твердо установленному правилу ежедневно в семь вечера Настя встречалась у себя на квартире с Кушкиным. Пили кофе, иногда опрокидывали по рюмочке коньяка и подводили итоги ещё одному миновавшему дню.

Кушкин оказался незаменимым помощником. Многие «двери» он открывал с помощью примитивных «подарков», чиновных дам завораживала его простецкая обаятельная улыбка, вселявшая в их сердца неясные надежды на заманчивые приключения. Кушкин не разочаровывал их, записывал телефончики, дарил цветы. И цветочки иным истосковавшимся по крепким мужским рукам дамским сердцам иногда оказывались милее дорогих подарков.

Это было время массового создания всяких «акционерных обществ», «малых предприятий» и тому подобных скороспелок на зыбкой почве декларируемых рыночных отношений. Собственно, рыночных отношений в России ещё не было и они появятся не скоро, но энергичные люди уже торопились застолбить себе участочки на руинах экономики некогда богатейшей страны. А чиновничество спешило урвать свой кусок.

Михаил Иванович блестяще справился с поставленной перед ним задачей и вскоре положил на стол Насти все необходимые документы. Рождение «Африки» прошло быстро и безболезненно. Расходы в пять тысяч долларов, которые потребовались Кушкину на эту операцию, Настю не очень огорчили, она предполагала, что обойдется дороже.