Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 (СИ) - Тыналин Алим

Это точно, завтра придется маневрировать по всему рингу. Больше мне ничего не остается. А ведь этот гребаный Мазуров будет стараться вырубить меня. Для него это вопрос престижа. И если он узнает, что у меня повреждена рука, то обязательно использует это. Для него победа важнее всего.

А еще я сам виноват. Надо было вовремя прекратить драку возле подъезда. Какой же я болван, надо было убежать, еще когда только раскидал этих хулиганов. Сейчас все было бы в порядке.

— Ну ничего, глядишь, мазь поможет к утру, — утешил Черный ворон. — Может, и кость срастется. Ты молодой, чего только не бывает. Но самое главное, не жалей себя. Работай левой при необходимости, только не бей, пусть она идет запасным номером. Работай плечом, предплечьем. Кисть забинтуй очень туго. Попроси кого-нибудь, чтобы забинтовали. Ничего, все обойдется.

Я поглядел на него и заметил, что старик тоже волнуется. Надо же, никогда не замечал за ним такого. Неужели он все-таки переживает за меня?

Ну вот, стоило мне только чуток увериться в своих силах, как судьба подкатила мне очередное препятствие. И это после такой отличной серии боев, завершенных нокаутами! Да, завтра мне не остается ничего другого, кроме как попробовать выиграть по очкам. Ни о каких нокаутах даже и думать нельзя. Кроме тех, которые постарается устроить Мазуров. Завтра он устроит за моей головой настоящую охоту.

— Ладно, иди спать, — снова пробурчал Касдаманов. — Завтра встанешь пораньше, посмотрим, что там у тебя с рукой.

Между прочим, он всегда был против использования препаратов в подготовке. Спортсмены только начали использовать химию в карьере, а он уже настороженно относился к этому. Поэтому вопрос о том, чтобы принять завтра болеутоляющее, даже не поднимался.

Я снова пошел в свою спальню. Но сначала позвонил домой и сказал Светке, что со мной все в порядке. Я переночую у тренера, а отсюда пойду сразу на соревнования.

— Как твоя рука? — настойчиво спросила сестренка. Кажется, заподозрила фальшь в моем нарочито бором тоне. — Больше не болит?

— Нет, уже не болит, — соврал я. — Так и передай бабушке. Тренер дал мне хорошее лекарство. Оно помогло. Просто я не хочу вас тревожить, придя домой слишком поздно, переночую у него.

Не раздеваясь, я лег в постель. Думал, что не засну, буду ворочаться, размышлять о завтрашнем бое. Но почти сразу провалился в сон.

Утром старик разбудил меня ни свет ни заря. За окном еще темно. Ни звука, все спят, даже собаки.

— Ну, чего ты дрыхнешь, иди на тренировку, — сказал Егор Дмитриевич и указал на дверь. — Сначала пробежка, потом бой с тенью. Разомнись хорошенько.

Я с трудом принял сидячее положение. Он что, с ума сошел, какая тренировка? У меня сегодня важный бой.

— Но у меня сегодня соревнования, — напомнил я и поднял перевязанную руку. — И кисть сломана.

Глаза старика сразу полыхнули опасным огнем.

— Ну и что? Это повод, чтобы пропускать тренировку? Только не говори, что эти дни ты тоже пропускал занятия из-за того, что у тебя соревнования. Ты что, опять филонить собрался?

Ох нет, с ним бесполезно спорить. Я тяжело поднялся с постели, сполоснул лицо и отправился на пробежку. Организм отчаянно требовал отдыха. Я проснулся только, когда вышел на улицу и вдохнул морозный воздух. В голове сразу прояснилось, аж зазвенело от ледяного рассвета.

Поселок спал. Хруст снега под сапогами громко разносился по округе. Иногда за забором сонно лаяла собака, но больше никто не обратил на меня внимания. Поврежденная рука почти не беспокоила меня.

В зале я провел полноценную тренировку. Больше работал ногами и правой рукой. Попробовал бить левой и сразу почувствовал тупую покалывающую боль в онемевшем запястье. Нет, левую руку нельзя трогать. Правда, на ринге придется делать вид, будто она у меня совершенно здоровая.

Ладно, в голову мне пришли кое-какие мысли по поводу стратегии предстоящего боя. Попробую обратить травму в свою пользу. Если это получится, буду на седьмом небе от счастья.

Занятия сегодня выдались кратенькие. Я работал больше на маневры. Кстати, несмотря на то, что пришлось пересилить себя, я был благодарен Касдаманову. Отработал движения с поврежденной рукой. Теперь готов к рингу.

После завтрака с гречневой кашей тренер похлопал меня по плечу.

— Размажь Мазурова по стенке. Вернее, по канатам.

Я собрался и быстро вышел из дома. На улице начало светать. Семь утра, еще рано. Спать все равно уже не могу. Мозг кипел от возбуждения. Получится ли противостоять сильному противнику с поврежденной рукой? Скоро выясним.

Я дождался на остановке автобуса. Чтобы согреться и немного расслабиться, сделал несколько ударов руками. Правая рука вела себя отлично, левая чуть побаливала. Правда, она до сих пор туго перевязана, посмотрим, как буду чувствовать себя без шин и перевязки.

Против обыкновения, я прибыл на соревнования одним из первых. Зрителей почти не было, боксеров тоже мало. Сегодня финалы для всех весовых категорий. Все пройдет быстро, за пару часов.

В раздевалке я снял перевязку, пошевелил пальцами на левой руке. Похоже, все очень хорошо. Тьфу, тьфу, чтобы не сглазить. Боли почти нет, опухоль спала. Но все равно, лучше не беспокоить руку, чтобы не усугубить травму. Я убрал дощечки для шин, снова туго перевязал кисть и переоделся для выступления.

Затем начал потихоньку разминаться. Времени еще вагон и две цистерны. Успею продумать тактику.

Итак, что у нас есть? Боксер типа Мазурова, привыкший заканчивать поединки нокаутом, может придерживаться разной тактики. Он может все время атаковать, наращивая давление на противника. Или уйти в глухую защиту. Все зависит от мастерства соперника.

Самое главное, что нокаутер до последнего придерживает свой разящий удар. Он зорко следит за открывающимися возможностями, чтобы его нанести. И уж будьте уверены, если такой шанс появится, он им обязательно воспользуется. В таком случае он действует стремительно. Как сокол на зайца.

Причем если он агрессор, то старается сам создать такую удобную ситуацию непрерывными атаками. А если пассивен, то обычно терпеливо ждет, пока возможность появится во время контратаки.

Если удар не достиг цели, то есть не завалил соперника, то нокаутер обычно продолжает атаку. Надеется добить серией сильных ударов. И обычно у него это обычно получается. Черт, эти парни невероятно опасны. Мазуров, как я понял, достаточно силен как в агрессии, так и в контратаке. Он хорошо чувствует противника и быстро выбирает ту или иную, верную тактику.

В поединке со мной он наверняка собрался непрерывно атаковать. Он же видел, что я люблю игры и западни. Он захочет лишить меня времени для создания ловушек. Он будет быстро нападать на меня, сразу задаст высокий темп.

Ну, а мне, чтобы противостоять Мазурову, остается только бегать от него по рингу и стараться подловить на контратаке. Все, что угодно, лишь бы не попасть под его мощные свинги. Я заметил, что он отдает им предпочтение.

Кроме того, надо не только бегать, чтобы не казаться совсем испуганным. Надо ловить его на атаке, наносить ответные и встречные удары. Уж это мы умеем.

Самое главное, это держать защиту. Мазуров будет стремиться поразить не только челюсть, но и печень. А то и солнечное сплетение. Мне надо хорошенько прощупать его, чтобы понять, когда он собрался нанести сильный удар.

Это как в покере. Надо изучить соперника и понять, с каких карт он собирается сейчас зайти. И отслеживать микродвижения, которые он перед этим делает. У кого-то невольно искажается лицо. Кто-то приподнимает плечи. Третий вообще сильно отводит назад атакующую руку, замахивается.

В общем, признаков много, надо только стараться их заметить. Хотя, чем талантливее боксер, тем труднее это сделать. И это тоже, как в покере. Там мастер тоже никогда не покажет, какие у него карты.

Через час в раздевалку вошел Худяков. Лицо красное от мороза.

Впрочем, когда он заговорил, я понял, что не только от холода. От тренера несло перегаром. Видимо, выпил вчера после нашей размолвки.