Танцующая на лепестках лотоса - Джон Шорс

— Да, сынок, — ответил Боран, положив руку ему на плечо и крепко сжав его, — потому что мне кажется, что настоящая смелость проявляется не в результате, а в самом поступке. И то, что ты сделал… это показало мне… что мой мальчик превратился в мужчину.

Вибол попытался сдержать радостную улыбку, но Боран все же заметил, как уголки его губ поползли вверх.

В разгар сухого сезона, когда дождь и прохладный ветерок превратились в далекие воспоминания, вокруг общественных зон для купания собирались толпы кхмеров. В громадном храмовом рву весь день укрывались от зноя десятки тысяч людей. На мели дети гонялись за лягушками. Мужчин тянуло на глубину. Женщины стирали, отбивая грязную одежду о камни, и собирались небольшими группками, чтобы помыться вместе и поболтать. Чамы теперь тоже приходили сюда: воины плавали от берега к берегу наперегонки под ободряющие крики их командиров.

Воисанна, Тида и Чая стояли вместе посередине рва, по плечи в воде. Рядом с ними, пощипывая листья лотоса, плавал у поверхности декоративный карп, видимо, подаренный китайским купцом или дипломатом кому-то из кхмерских чиновников. Карп был большой, длиной с руку Тиды, и золотисто-белый. Он двигался с изяществом и достоинством самой уважаемой рыбы — такой же хозяин здешних вод, каким в небе является орел.

Тида наблюдала за тем, как Чая, весело смеясь над своей старшей сестрой, взобралась на спину Воисанне. Уже три недели прошло с тех пор, как Воисанна рассказала Тиде про Чаю, и за это время Тида уже привыкла видеть, как резвятся и проказничают в воде сестры. С одной стороны, Тиде нравилось следить за играми Воисанны с Чаей, а с другой, она завидовала их отношениям. Было несправедливо, что у Воисанны есть сразу два близких ей человека — Асал и Чая.

Большинство своих ночей Тида проводила с Индраварманом. И хотя он ее никогда не бил, она продолжала панически бояться его. Он никак не мог поймать Джаявара, и это было постоянным источником его злости, которая в любой момент могла, вскипев, вырваться на поверхность. Тида пыталась угодить ему, говоря или делая ему приятное. Она восхищалась его мудростью, нашептывала ему всякие нежности и прикасалась к нему так, как будто он был отцом ее детей. К счастью, она не беременела. По крайней мере хоть в этом смысле боги были к ней милостивы.

Индраварман в этот день вызвал ее к себе раньше обычного, и это удивило ее, поскольку он теперь почти все время находился вне дворца. Идя к нему, она готовила себя к худшему и поэтому вздрогнула, когда он встретил ее улыбкой. Он рассказал ей, что его разведчики выследили скопления кхмеров на севере, возле древнего храма. Похоже, они использовали этот храм как свою базу. Индраварман решил повести туда несколько отрядов своих лучших воинов. Их будут сопровождать повара, кузнецы, лекари, священники и женщины. Тида должна будет поехать вместе с ними. Большинство чамских военачальников брали с собой своих жен и наложниц. Асал не просил Воисанну поехать с ним, но Тида, которой отчаянно хотелось иметь там рядом друга, стала упрашивать ее поехать. Воисанна не хотела оставлять сестру одну, однако в конце концов она все-таки согласилась. Войско должно было выступить на рассвете.

За свою жизнь Тида не так много времени провела в джунглях и поэтому переживала из-за насекомых, змей, скорпионов и хищных зверей. Даже несмотря на то, что ее будут окружать воины, ночевки под открытым небом все равно тревожили ее. Она также боялась, что чамы найдут там кхмеров и убьют их так, как это описывал Индраварман, — вонзая в их тела раскаленные наконечники копий, пока все вокруг не пропитается запахом паленой плоти.

Тида не была уверена, что без Воисанны выдержит все то, что ее ожидает в джунглях. Но когда она думала о том, что рядом с ней будет ее подруга, сердце ее билось ровнее и дыхание успокаивалось. Воисанна защитит ее и развеет все ее страхи.

Когда Чая спрыгнула со спины своей сестры и направилась в сторону китайского карпа, Тида взяла Воисанну за руку:

— Ты уверена, что с твоей сестрой все будет в порядке, если ты оставишь ее здесь одну?

— Она здесь в безопасности, просто будет выполнять свои обязанности. Один из людей Асала присмотрит за ней. Я с ним уже дважды встречалась и доверяю ему.

— Как ты вообще можешь доверять чаму?

Усмехнувшись, Воисанна отвернулась от Чаи, брызгающей в нее водой.

— Потому что я верю Асалу, и если он может поручиться за кого-то, этого для меня достаточно. К тому же я считаю, что лучше уж Чае быть тут, чем в джунглях. Чамы знают, чья она рабыня, и никто не посмеет причинить ей вред. А кхмеров ей бояться не стоит.

Тида кивнула и сказала, сжав руку Воисанны:

— Спасибо тебе… за то, что согласилась поехать со мной. Я никогда в жизни не углублялась настолько в джунгли.

— Там очень красиво.

— Ничто не может быть для меня красивым, когда рядом Индраварман.

— Но ведь его не будет рядом с тобой, Тида. Он займется поисками кхмеров. Возле тебя буду я, и нам там нечего бояться.

Тида отвела взгляд в сторону:

— Нечего? Ты говоришь так, потому что не слышала, что он говорит о предстоящем сражении. Не слышала, как он обещает захватывать в плен и пытать наших людей.

Воисанна крикнула Чае, чтобы та не заплывала слишком далеко. Затем она вновь переключила свое внимание на Тиду.

— И что же он говорит?

— Не стоит тебе этого знать.

— Рассказывай.

Тида послушалась подругу и в подробностях пересказала ей все угрозы и обещания Индравармана.

— Он убьет их всех, — добавила Тида. — Даже женщин и детей. Потому что они не покорились ему.

Воисанна взглянула на ребятишек, плескавшихся на мелководье. Над водой разносился их веселый смех.

— Тогда мы должны предупредить наших соотечественников, — прошептала она. — Не знаю, как нам это сделать, но уверена, что есть какой-то способ.

— Если Индраварман узнает, что мы с тобой…

— Так ты предлагаешь ничего не делать, Тида, когда мы можем спасти их?

Тида молчала, не зная, что ответить. Она не хотела, чтобы их соотечественники страдали от пыток, но мысль о том, что они с Воисанной решатся перехитрить Индравармана, повергала ее в ужас.

— У него повсюду множество шпионов, — сказала она. — Они докладывают ему буквально обо всем, и если мы с тобой совершим оплошность, он живьем сдерет с нас кожу, как с какой-нибудь дичи. Я видела, как он расправляется со своими врагами, а с нами он поступит еще хуже.

Воисанна кивнула:

— Тогда я сама как-то предупрежу наших. Тебе не о чем беспокоиться. Считай, что я тебе ничего не говорила.

— Возможно, так даже лучше… если я ничего не буду об этом знать. Тогда и Индраварман, который видит меня насквозь, тоже ничего не узнает.

— Ладно. Вот и хорошо, Тида.

— Спасибо тебе. Ты очень хорошая подруга. Я такой не заслуживаю.

— Ты заслуживаешь быть счастливой. Мы все заслуживаем этого. И я думаю, что в один прекрасный день… так и будет. Я мало что знаю про этот мир, про войны и про королей. Но я думаю, что мы еще будем счастливы.

Тида снова сжала руку подруги, прежде чем отпустить ее.

— Иди поиграй со своей сестрой. Она зовет тебя. А я хочу просто постоять здесь и понаблюдать за вами. Когда я смотрю на вас, мне кажется, что все, как и прежде, хорошо.

— Я вернусь.

Тида с улыбкой смотрела, как Воисанна плывет на глубину. Там сестры встретились и начали брызгаться, и Тида на какое время забыла про Индравармана.

Но тут протрубил боевой слон и мысли Тиды снова стали мрачными. Воисанна не понимала, как опасен Индраварман, даже не догадывалась, что еще никому не удавалось его провести. Он позволял людям думать, что у них это получилось. Он и Тиде разрешал считать, что ей удается его дурачить. Но на самом деле он все видел и понимал. И то, что он был королем двух королевств, что люди боялись его и умирали за него, отнюдь не было случайностью.

Индраварман найдет кхмеров. А также выяснит, кто его предал, кто бы это ни был.

В «комнате эха» храма Ангкор-Ват стоял полумрак, сюда практически не попадал солнечный свет. В отличие от большинства других помещений громадного храма, стены этой комнаты совсем не были украшены резьбой. Простые блоки из песчаника были плотно подогнаны друг к другу в этой небольшой прямоугольной келье с потолком высотой в двадцать футов. В западной и восточной стенах имелись дверные проемы, через которые был виден почти весь храм.

Воисанна помнила, как в «комнату эха» ее водил отец и как он объяснял ей ее секреты. Перед глазами возникла картина, как он держит ее за руку, рассказывая, что нужно делать, и она улыбнулась. Он был очень терпеливым человеком, и ее не удивляло, что это было его самое любимое место во всем Ангкоре.

Испытывая чувство благодарности за то, что эти воспоминания сейчас вызывают у нее улыбку, а не слезы, Воисанна взяла Асала за руку. За месяц, который прошел с тех пор, как он освободил Чаю, она видела его через каждые несколько дней. По службе он должен был часто бывать вне города, поскольку вооруженные стычки с кхмерами стали случаться все чаще и чаще. Тем не менее, вернувшись, он всегда посылал за ней, и она быстро приходила к нему, чтобы перевязать его раны и рассказать о том, чем занималась, пока его не было.