Скрытник - Сергей Витальевич Карелин

— Средняя скорость развития. Совместимость семьдесят восемь процентов. Платиновый ранг.

— Мне кажется, я знаю, что вам нужно, — ответила женщина, направляясь к одной из полок.

Вскоре на прилавке появились два ящика с зельями фиолетового и коричневого цветов.

— Вот это набор для ступени Адепта. Каждое зелье нужно пить раз в три недели. А это зелья для Продвинутой ступени. Их нужно пить по одной штуке раз месяц. Эти зелья делал лучший алхимик нашего города, так что можете не сомневаться в качестве продукта. Всё сделано на высшем уровне. Результат гарантирован, — заверила меня женщина.

— И сколько всё это добро стоит?

— Шестьдесят малахитовых монет.

Вот же Мелек! Зелья на Начинающую ступень и ступень Ученика стоили пять малахитовых монет. То есть в двенадцать раз меньше, чем новые зелья. Стоимость алхимии для ускорения развития походу растёт в геометрической прогрессии с каждой ступенью. Какие тогда цены будут на ступени Магистра, Повелителя или Владыки? Даже думать об этом страшно…

Но тут ничего не попишешь. Так что, достав одну флюоритовую монету из кошеля, я протянул её продавщице. Та ловко спрятала деньги и вскоре отсчитала мне сорок малахитовых монет сдачи.

Поблагодарив продавщицу, я вернулся обратно в гостиницу и, достав из пространственного кольца свиток плетения зыбучих песков, начал с интересом его изучать. Стоит заметить, что это плетение было непростым. Не таким сложным, как огненные лепестки, но всё равно я смог доучить его, только когда пятидневная остановка каравана в Хейме была завершена. Когда время пришло, вереница повозок выехала из города, отправляясь в дальнейший путь по пустыне. Пока мы ехали, я смог также выучить плетение воздушного серпа. Это плетение было на порядок проще зыбучих песков. И на первой остановке я сразу же решил проверить на практике недавно выученные мною заклинания. Однако я побоялся, что могу навредить каравану, так что отошёл от него подальше.

Когда я оказался на достаточном расстоянии от повозок и людей, то тут же начал создавать плетение и вскоре пласт песка размером пять на пять метров стал вязким и поменял свой цвет. Мне хотелось посмотреть, насколько велика засасывающая сила, однако мне не на чем это было проверить. Так что я преобразовал зыбучий песок обратно в обычный и перешёл к следующему изученному плетению. Когда я создал воздушный серп, острое воздушное лезвие из воздуха, шириной в несколько метров полетело на огромной скорости.

Вскоре я вернулся к месту остановки каравана. Забравшись обратно в нашу повозку, я встретился взглядом с любопытной Ланией.

— Наставник, а куда вы ходили? — спросила девочка забавным голосом.

— Проверял новое выученное мною плетение, — не стал я скрывать.

— А вот я не умею использовать плетения. Потому что вы дали мне искусство на усиление регенерации. Я тоже хочу создавать заклинания! — возмутилась Лания.

— Регенерация — это большая редкость, и это нужно использовать. А плетения ты будешь создавать, когда достигнешь ступени Духа, и тогда я дам тебе среднее искусство.

— Наставник, вы злюка! — надула девочка щёчки.

Это выглядело так умилительно, что я не удержался и начал её тискать.

— Наставник, мне щекотно! Не надо! — звонко смеялась Лания, пытаясь отбиться от меня.

— Какие вы забавные, — весело улыбнулась Алия, всё это время с улыбкой наблюдавшая за нами.

— К вам можно? — вдруг прозвучал голос снаружи повозки.

Я сразу понял кто это. У купца Мустафы был какой-то бархатный, запоминающийся голос, который всегда звучал доброжелательно. Понятно, что купец должен всегда уметь располагать людей к себе, но именно нашего хозяина каравана невозможно было ни с кем спутать.

— Конечно, уважаемый. Заходите.

Отодвинув в сторону ткань, прикрывающую повозку от жаркого солнца, купец забрался к нам.

— Я к вам не с пустыми руками, — сказал Мустафа, протянув Лании небольшую коробочку.

Та сначала посмотрела на меня и, увидев мой кивок, взяла подарок в руки и открыла его. Внутри оказались шоколадные конфеты. Девочка тут же закинула одну конфетку в рот и с выражением полного блаженства воскликнула.

— Как вкусно! Спасибо, дядя Мустафа.

В ответ купец рассмеялся и потрепал девочку по голове.

— Я рад, что тебе понравилось.

Стоит сказать, что шоколад, да и вообще сладости были крайне дорогим удовольствием в Алондаре. Это на Земле, как я читал, люди могли производить их в огромных количествах. У нас же аналог земных какао-бобов и сахарного тростника очень тяжело культивировались. Так что Мустафа сделал воистину королевский подарок. Ещё полчаса мы весело болтали. Хотя, как болтали… как оказалось, купец знал множество невероятно интересных историй. В результате мы просто с удовольствием слушали его байки. Лания же делала это, открыв рот. Всё это продолжалось довольно долго, однако неожиданно снаружи раздались взволнованные крики. Следом за этими в палатку заглянул взволнованный Эрад эд Дин.

— Уважаемый Мустафа, — обратился он к сразу насторожившемуся купцу, — наши дозорные заметили бандитов. Судя по всему, банда «Пустынного дьявола».

— Вот же не повезло… — Мустафа явно хотел выругаться, но встретившись взглядом с интересом наблюдающей за ним Лании, осёкся.

— Вы правы, от них не откупишься… вы нам поможете? — вопросительно посмотрел глава охраны каравана на нас с Алией.

— Конечно, поможем, — кивнул я.

— Тогда жду вас…

Он исчез, а Мустафа тем временем поглядел на нас с Алией.

— Я признателен вам за помощь, — произнёс купец. — Если позволите, я могу остаться с вашей девочкой. Моя личная охрана, будет охранять ваш фургон.

— Спасибо, — поблагодарила его Алия, — конечно, мы не откажемся.

— Я хочу драться! — заявила возмущённо Лания. — И я могу…

— Давай потом, — строго посмотрела на неё моя девушка, и та сразу надула губки и демонстративно отвернулась.

— Идите, уважаемые, — мягко попросил нас купец, — я присмотрю за вашей девочкой.

Мы с Алией переглянулись и выбрались из фургона. На пустыню уже начинал опускаться вечер, но солнце пока ещё щедро делилось своим жаром со всем миром. Фургоны вновь все поставили в кучу, и их окружила цепочка охранников. Мы присоединились к ним, встав рядом с эд Дином, который с тревогой вглядывался в пустыню. Пока на горизонте я