Дети Арахна - Юлия Горская

    Встречались в Улхуре гроты, походившие убранством на дворцы, украшенные золоченой лепниной, декоративными арками, башенками, колоннами и скульптурами. Грандиозные, ажурные, фантастические. Но рядом с ними зачастую соседствовали грязные, наполненные воняющей жижей пещерки с плоскими алтарями, выемки на поверхности которых напоминали очертания человеческого тела. На этих камнях-алтарях можно было обнаружить забытые кем-то проржавевшие ножи и колья, со следами запекшейся крови.

 Войдя в город через Восточные врата, где их поджидал проводник, гости из Дэнгора спустились по широкой лестнице и оказались в галерее с чередой арок из розового камня, в углублениях между которыми горели красные улхурские светильники.

 - Как здесь душно, - сказал Ва-Йерк и остановился, присматриваясь к необыкновенно ярким лампам. Он знал, что их делают только в подземельях. Это были сферы различного размера, наполненные неким веществом, состав которого арахниды хранили в строжайшем секрете. Серебряные обручи, сцепленные друг с другом, представляли собой некий сосуд, куда и помещалась сфера. Все вместе являлось настоящим произведением искусства.

 - Будьте осторожны, господин, - оглянувшись, предупредил Ларенар. – В Каруте их считают небезопасными.

 - Да, да, конечно, - тмехт поспешил догнать спутников.

 Красная Дорога, как назвал галерею полукровок, что сопровождал их, имела весьма внушительную протяженность, и вела к гроту Жрецов, от которого расходились пути к домам жриц, скрытые за гранитными дверями. 

 - Впечатляет! – не удержался Ормонд, когда странники оказались в гроте. - Грандиозный масштаб. Сюда, наверное, войдет весь наш королевский дворец, вместе с площадью.

  Действительно, своды здесь были так высоки, что казались бездонными. Зала освещалась обычным пламенем, зажженным в больших медных чашах, поставленных на каменных тумбах вдоль стен. На восьми квадратных столбах, установленных в два ряда по центру залы, покоились гигантские гранитные головы ящеров. Между ними стояли статуи жрецов, на чьих простертых руках висели туши недавно принесенных в жертву животных. Каменные изваяния грозно взирали на свои окровавленные руки, внушая ужас каждому, кто  решился смотреть на них.

 - Следуйте за мной, – проводник насторожился, заметив вооруженных оклусов.  – Сюда, сюда, прошу вас, – он торопливо повел гостей в спасительный полумрак. – Двигайтесь вдоль стен, так безопаснее.

 - Почему мы прячемся? – удивился послушник. – Разве наше появление - тайна для его жителей?

 - Ты близок к истине, – полукровок кивнул. – Великая Хефнет приказала незаметно провести вас по подземелью.

 - Странно, - заметил принц. – Странно и оскорбительно для такой особы, как я.

 Проводник почесал голову, не зная, что ответить на такие неумные слова антигуса, который, хотя и был королевским отпрыском, но в Улхуре являлся чужаком, а их презирали даже рабы.

 - На этой земле, ты - никто, существо достойное только цепей да плети, пояснил он сдержанно.

 - Любезный прием! – рассмеялся Гродвиг. – Его высочеству лучше забыть о своей благородной крови.

 - Сюда, – проводник, торопясь, открыл потайную дверь, слыша шаги и гортанные голоса сородичей. – Молю Арахна, чтобы нас не заметили.

 Они оказались в просторном помещении, где не было ничего, кроме пыли.

 - Вам следует подождать здесь, – проговорив это, полукровок так быстро скрылся за потайной дверью, что Гродвиг успел подбежать только к вставшей на место плите. На ней не было заметно даже зазубрин, так плотно она входила в стену.

 - Итак, мы заперты, – подытожил он с досадой.

 - Не думаю, что нас никогда не выпустят отсюда, – авторитетно заявил Ва-Йерк, усаживаясь возле стены с тайным выходом. – Зачем так много сложностей? Он вернется. Отдохните.

 Но ждать им пришлось долго.

 Принц, злясь, ходил по комнате, ругая Улхур и Хефнет, «коварно заманившую его в эти норы». Гродвиг расположился на полу, очистив место от пыли, которая неприятно напоминала бурый прах, оставшийся в ущелье от воинства Пурфа. Образ Локты-Лиэллы вновь настойчиво напомнил о себе, и барон снова приуныл, сердясь на самого себя. И чтобы хоть немного отвлечься, принялся чистить меч.

 Ва-Йерк с Ларенаром от скуки занялись изучением едва заметных знаков на стенах.

 - Взгляни! – вскричал довольный тмехт, забыв уже, где он. – Ты только взгляни на эти рисунки!

 Под тонкой, надломанной ими корочкой, виднелись четкие рисунки и буквы. Быстро заработав пальцами, Ог Оджа освободил довольно обширную часть стены.

 - Что это? – спросил послушник с интересом.

 - Это, дорогой юноша, своеобразная летопись о древних богах Апикона, ставшего Сульфуром.

 - Отец говорил мне только про Кэух.

 - Да, вот она, смотри, – Ва-Йерк указал рукой на изображение женщины с хвостом змеи и телом паука. –  О ней знали еще в Маакоре. Орх или Кэух по преданию, вдохнула бесконечную злобу в души своего народа. Знаешь, кем она была? Суккубом. Вступая в отношения со своими служителями, она собирала их семя, чтобы оставить потомков, обратившись в инкуба Арахна. Вот, выходит он из бездны, которую охраняет  Огненный дух. Твой отец умеет вызывать его, чему я сам стал свидетелем. Этого духа зовут Хорухус, или Тохус, – тмехт провел ладонью по начертанным словам на древнем архэ. – Ему до сих пор поклоняются в Кифре. Но были и другие боги. Брат Хорухуса – Улх, бог земли. Вот он, в образе серого змея создает Улхур-лабиринт. А вот прекрасная богиня вод, чья красота сделала безумным Хурса, духа гор и вулканов. Чтобы не достаться злобному божеству, Арухра растерзала самое себя. Кусочки ее тела укрыл в своих недрах ее брат, Улх-змей. Кровь богини стала черной водой Аургуса-реки, где до сих пор находят частицы остывшей, но сияющей плоти. Люди называют их золотом. Даже мертвая Арухра до сих пор сводит с ума.

 - Чудесная сказка, - заметил Ормонд, не терпевший легенды о богах. – Тмехт, позови кого-нибудь из этих духов-тварей, пусть будут полезными хоть чем-нибудь. Откроют двери, например.

 - Вы кощунствуете, ваше высочество, – Ва-Йерк вытер лицо.

 - А ты веришь в эти бредни жрецов, которые многое выдумывают, чтобы держать простой люд в повиновении.

 - Если бы вы видели столько, сколько довелось увидеть мне – не говорили бы так убежденно и пренебрежительно.

 - А ты, тмехт, считаешь меня невеждой? – принц остановился напротив Ога Оджи и  угрожающе воззрился на него.

 - Становится жарко, - Ларенар, отбросив полу плаща, стиснул рукоять меча, и недобро посмотрел на Ормонда.   

 - Остынь, высочество, - посоветовал Гродвиг.