От Жванецкого до Задорнова - Марк Дубовский

Президент фестиваля «Золотой Остап» – писатель, эстрадный драматург Виктор Биллевич. Кроме него, идейными вдохновителями и сопредседателями оргкомитета фестиваля были писатель Владимир Николенко и известный петербургский предприниматель и меценат Сергей Рогов. Смерть последнего в 1996 году сильно подкосила «Золотого Остапа».

Фестиваль был ежегодной церемонией награждения профессиональными премиями «Золотой Остап» за наивысшие достижения в жанре сатиры и юмора. Лауреатам премии «Золотого Остапа» вручался диплом лауреата и статуэтка «Золотого Остапа» – позолоченная фигурка Остапа Бендера.

Определяла лауреатов Академия академиков «Золотого Остапа».

На заседаниях Академии имел честь присутствовать и я.

Помню, как «Золотого Остапа» за лучшую комедийную роль в кино решили дать Лёне Ярмольнику за сына Барона Мюнхаузена в захаровском фильме «Тот самый Мюнхаузен». Больше всех возмущался Хазанов, доказывая преимущество только что вышедшего фильма Николая Досталя «Маленький гигант большого секса» и главной роли Марата, которого сыграл сам Хазанов. Но его обидам никто не внял.

Президент фестиваля «Золотой Остап» Виктор Биллевич вручает лауреатскую премию Марку Дубовскому

Лауреатами премий становились актёры и писатели, танцоры и клоуны, художники и музыканты…

Помню, на одной из церемоний мы сидели рядом с Лёвой Новожёновым. Когда «Золотого Остапа» присудили Владимиру Спивакову с его «виртуозами», Лёва всерьёз поинтересовался у меня: «Не знаешь, а почему Спивакову? Почему не Моцарту?»

Мы с Витей Биллевичем дружески, по-президентски, обменялись призами: он из Риги увёз Кубок Аркадия Райкина, а мне на 10‑летие фестиваля «MORE SMEHA» был вручён «Золотой Остап» с формулировкой «За преданность жанру и безграничность».

Картина моего повествования будет неполной, если я не признаюсь, как опозорился на одном из концертов «Золотого Остапа». Мне до сих пор стыдно вспоминать тот день.

Шёл торжественный концерт. Я в программе – как зарубежный гость. Моя задумка была выйти на сцену, поздравить, пожелать, пожать своей президентской рукой президентскую руку Биллевича и уйти.

Но бес меня попутал прямо перед выходом на сцену. Дело в том, что передо мной подряд выступали высокие сановники с похожими миссиями, публика откровенно скучала. Чтобы зевота её вообще не одолела, я нашёл за кулисами гитару, наскоро накропал по памяти на листе один из своих монологов, и тут меня объявляют.

Мой выход на сцену стал вершиной моей сценической безвкусицы. Впопыхах, неподготовленный – и это в таком концерте! Вместо задуманной здравицы в честь «Золотого Остапа» я зачем-то прочёл текст о женщинах. К тому же прочёл его, сжимая между ног мешавшую рукам гитару. А потом спел одну из своих пародий, которую исполнял Илья Олейников.

Чтобы мне впредь неповадно было, насладитесь этой картинкой ещё раз: концертный зал «Олимпийский» полон, я в строгом костюме, с гитарой между ног, читаю неуместную чушь. И мне стыдно.

Простите меня, зрители того концерта и лично ты, друг Биллевич, – больше себе такого я не позволял.

Два Марка

Однажды на фестивале «Золотой Остап» меня поселили в двухкомнатный номер. Моим соседом оказался тёзка Галесник, главный редактор израильского юмористического журнала «Бесэдер».

Вот только узнал я об этом соседстве случайно.

Когда я заселялся, Галесника в номере не было. Только я принял душ и переоделся, раздался звонок. Ласковый женский голос:

– Марик?

– Да. – Это Аня.

– Очень приятно.

– Что же ты мне не звонишь?

– А я и не знал, что должен был позвонить.

– Как ты можешь, ты же обещал!

И дальше полился обильный поток обид и упрёков. Остановил я Аню совершенно убийственным для неё вопросом:

– Аня, извините, а Вы кто?

Она бросила трубку.

Когда пришёл Галесник, я понял, что Марк – это не я, и передал ему разговор с Аней. Мы посмеялись.

Но это оказалось не единственным недоразумением.

Когда все гости фестиваля разъехались, организаторы столкнулись с тем, что из нашего номера был сделан звонок в Израиль. Пришлось выяснять, кто звонил. Галесник мог звонить в Израиль? Конечно – он же гражданин Израиля. А Дубовский мог? Мог – он ведь тоже еврей.

Короче, набрали израильский номер:

– Кто вам звонил из Питера, Марк Галесник или Марк Дубовский?

Но трубку-то поднял родственник Галесника:

– Это звонил Дубовский.

Мы говорим КВН – подразумеваем масляков

Александр Васильевич Масляков – гость «MORE SMEHA-1996»

Когда в 1996 году Александр Васильевич побывал на «MORE SMEHA» в качестве почётного гостя, он охотно посидел в жюри, получил Кубок Аркадия Райкина и, довольный, отбыл в Москву.

На дорожку мы с ним успели поговорить о КВНе, о Юрмале, опустевшей и опустившейся в постсоветское время. И придумали, что самое время Юрмалу реанимировать и что летний музыкальный фестиваль КВН «Голосящий КиВиН» (первый годом ранее прошёл в Воронеже) – самое подходящее для этой цели мероприятие.

«Жди», – напоследок сказал Александр Васильевич, – на следующей неделе прибудет мой генеральный продюсер, вы с ним всё и обсудите.

И улетел.

Через неделю прибыл обещанный «генерал», Андрей Лобов, и лето в Юрмале надолго невозможно было представить без КВН.

«MORE SMEHA» проделало большой путь: от Дома офицеров в Риге до концертного зала «Дзинтари» в Юрмале. И расстояние от Дома офицеров до «Дзинтари» – это ещё и путь от подполковника, руководившего этим Домом (помните его крики в 1991 году?), до «генерала» Лобова.

В «Дзинтари» в 1996 году не было никого и ничего.

Знаменитый некогда зал пустовал и нагонял грусть. Неухоженная территория, облезлые деревянные скамейки и никаких концертов.

КВН для меня – лучший телевизионный проект.

Две неразлучные составляющие: КВН, фонтанирующая, энергетически мощная игра, и Масляков, настоящий профи, ревностно оберегающий возделанный им сад.

Александр Васильевич возглавляет мой топ лучших телеведущих. (Если кому интересно, в тройке лидеров ещё Якубович и Ургант.)

В это трудно теперь поверить, но в 1996 году концертный зал «Дзинтари» был абсолютно «мёртвым», и мы с Александром Васильевичем стали его первыми реаниматорами.

Ещё труднее себе представить, как я уговаривал Александра Васильевича продавать билеты на первый фестиваль, ведь в Москве на съёмки игр КВН вход был бесплатным. А уж представить себе цены на наши первые билеты – по 5 латов – и вовсе невозможно. Сегодня зрителей не останавливают и 500 евро за билет.