Унаги с маком или Змее-Week - Иван Быков

— Медиатором играют на гитаре, — вставил Паша и пригнулся — «это не я».

— Совершенно верно, — невозмутимо кивнул Нестор Иванович, — и на гитаре тоже. С латыни «медиатор» переводится как «посредник». И посредник иногда нужен не только в делах политических, но и между пальцами и гитарными струнами. А что во времена Наполеона происходило за океаном? Евгений, может, подскажете?

Евгений с готовностью «подсказал». Нестор Иванович тут же заметил отличие. Ученики в школе могли выкрикнуть с места, но если их спрашивали, то сначала вставали, а потом отвечали (или не отвечали) на заданный вопрос. Евгений начал отвечать сидя и только потом, вспомнив о правилах, к которым еще не успел привыкнуть, поднялся с места.

— Америка не вмешивалась в наполеоновские войны, — Евгений говорил с явно выраженным акцентом, отчего его речь казалась слегка развязной и нагловатой. — У нас были свои проблемы. Англия блокировала американские порты и вступила с Америкой в войну.

Нестор покачал головой: много, ох, много предстоит вложить педагогического труда. Парень способный, с ходу сопоставил временные периоды. Заметно, что история для него — не новый предмет. Объем знаний можно проверить позже. Сейчас главное — адаптивность. Чужаков нигде не любят, поэтому нужно будет Евгению отвыкать от четко прозвучавшего «у нас», а то возможны конфликты. Вряд ли будут явные недружелюбные акты — ребята в классе подобрались миролюбивые, — но излишняя напряженность все равно ни к чему.

— Мы, наверное, говорим сейчас не обо всей Америке? — уточнил Нестор. — Речь идет о Соединенных Штатах?

— Yes, of course! — согласился Евгений с широчайшей улыбкой.

— Английский у вас по расписанию завтра, — улыбнулся в ответ Нестор Иванович. — Сейчас — урок истории. И почему Англия блокировала океанские порты? Зачем Англии была война с Соединенными Штатами? Ей было мало Наполеона?

— Чтобы флот Соединенных Штатов не мог осуществлять торговлю, — с готовностью ответил Евгений.

— Отлично! — Нестор был действительно доволен новым учеником. — И с кем же вели торговлю Соединенные Штаты, которые сами совсем недавно были частью владений Британской короны?

— Со всеми! — радостно сообщил Евгений. — И с Францией, и с Англией. И с другими странами. Со всеми.

— Как всегда! — пробурчал Макс Зурабов, его сосед по парте.

Нестор решил, что пора было уходить от конкретных аспектов к общим закономерностям того периода.

— Садитесь, — кивнул новенькому. — Что ж, мы уже говорили с вами, что развитие цивилизации подобно не летящему вперед паровозу, а, скорее, огромному маятнику. Все же катались на качелях-лодочках?

Все кивнули, хотя Евгений сделал это с сомнением.

— Вспомните: вы можете как угодно высоко раскачать качели, вы можете максимально увеличить амплитуду движений, но всегда ваша лодочка будет проходить через одни и те же точки. Классификаций может быть множество, но сейчас нас интересуют такие отправные точки истории, как монархия, революция, демократия. — Нестор, по своему обыкновению, чертил траектории и точки мелом на доске. — И потом наша лодочка истории начинает обратное движение — к монархии. Только этот обратный переворот называют не революцией, а реставрацией. Посмотрите, что происходит приблизительно в одни и те же годы практически по всей Европе. Великая французская революция заставила задуматься всех монархов. Либеральные поблажки, которые давали о себе знать, были ликвидированы. В самой Франции — через директорию и консульство — к Империи. А потом?

— Реставрация Бурбонов, — Лиза порывалась встать, но Нестор Иванович не позволил жестом: при быстром обмене репликами традиционные дисциплинарные ритуалы только отнимали время.

— В Англии?

— Король сошел с ума! — Павел был в своей стихии — выкрики с места, без руки.

— Георг Третий страдал порфирией, — поправил Нестор. — Но Вы правы: припадки начались в 1789 году…

— В год французской революции! — поставила точку Лиза.

— Именно! Наполеон в 1806-ом году распускает Священную Римскую империю. Не проходит и десятилетия, как разрозненные пять королевств Германии, вольные герцогства, княжества и города — всего тридцать восемь государств — объединяются в Германский союз. И в том же году Пруссия, Австрия и Россия создают Священный союз, призванных сохранять прежний монархический порядок, а не создавать novus ordo seclorum…

Евгений узнал знакомую латинскую фразу и уже показывал своему соседу по парте Большую печать США, изображенную на однодолларовой купюре. Макс Зурабов мрачнел — он уже стал чернее тучи. Много, ох, много предстоит вложить педагогического труда…

61

На большой перемене не удалось позвонить ни отцу, ни жене: Нестора вызвали к директору. Антонина Николаевна руководила школой последние шесть лет. Занималась исключительно администрированием, в учительские дела старалась не вмешиваться. Для таких дел имела завучей и руководителей методических объединений. Ей удавалось держать хрупкий баланс на острие бритвы между благоволением высшего начальства и уважением сотрудников. Вызов в кабинет директора — дело редкое, а потому особое — коллеги в учительской ждали развернутого повествования «по итогам».

Девочка-секретарь молча показала рукой на открытую дверь: «Заходите, свободна». Антонина Николаевна читала что-то из периодики. Отвлеклась быстро, улыбнулась, поздоровалась.

— На ковер? — полушутя поинтересовался Нестор.

— Что Вы! Наша гордость. Какой ковер?

Директор протянула Нестору Ивановичу собственный мобильный телефон, весьма консервативной модели, с кнопками и небольшим дисплеем. Нестор обладал почти таким же — «рабочая лошадка», минимальный функционал, ничего лишнего.

— Вами интересовались. Некий мистер Герман из какого-то Фонда инвестиционного развития. Я не совсем поняла, но его порекомендовали из управления, попросили посодействовать. Если я наберу, Вы сможете с ним сейчас поговорить?

Нестор неуверенно кивнул — разве есть другие варианты? — и взял гудящую трубку.

— Да? — сказал голос с суровым «шпионским» акцентом.

— Это Нестор Иванович, учитель истории. Сказали Вам перезвонить…

— О, да-да! — обрадовалась трубка. — Мы читаем Ваш article в historical magazine. «Personality history or the history of the personality».

— Последняя статья, — подтвердил Нестор Иванович. — «Личность истории, или История личности».

— Absolutely! — возликовала трубка вновь. — Deduction-induction, two-pronged approach!

Нестор Иванович с трудом разбирал смешанный говор, он не мог понять, что именно от него хотят. Все это напоминало ему либо розыгрыш, либо плохо режиссированный фильм о шпионах империализма с бездарным актером второго плана и Нестором в главной роли.