Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - Евгений Спицын

Послевоенное диссидентство, в отличие от иных форм проявления несогласия с властью, было твердо убеждено в том, что она вообще не способна признать ценность оппозиционных идей и программ. Отсюда проистекала их готовность использовать для воздействия на власть любые экстраординарные и нелегитимные способы борьбы. Вместо апелляции к властям диссиденты, как самые радикальные противники режима, проявляли активную готовность к организационному оформлению своей деятельности через создание различных подпольных движений и групп. При этом диссиденты западнического толка всегда смыкались в своей деятельности с враждебными зарубежными общественными и государственными, в том числе разведывательными, структурами, которых они почитали за светоч цивилизации и прогресса.

Диссидентство возникло в условиях относительной либерализации советского режима после XX съезда КПСС, когда радикальные и оппозиционные группировки получили сравнительно большие, чем при И.В. Сталине, возможности для своего организационного оформления и существования. Отличительными особенностями диссидентского движения в 1950-е гг. стали подпольная деятельность и использование ими такой возможности для мобилизации своих сторонников и пропаганды оппозиционных идей и программ, как «тамиздат» и «самиздат».

Первым громким проявлением диссидентства, обратившим на себя внимание властей и общества, стало дело известного писателя и поэта Б.Л. Пастернака, удостоенного в 1957 г. Нобелевской премии за вполне заурядный роман «Доктор Живаго», опубликованный итальянским издательством «Feltrinelli». Эта публикация стала поводом для шумной кампании по дискредитации писателя, которого, угрожая высылкой из страны, вынудили отказаться от премии, а затем исключили из Союза писателей СССР.

Менее заметными для общества были такие проявления либерального диссидентства, как деятельность нескольких подпольных студенческих организаций, в частности, кружка московских студентов и аспирантов Л.Н. Краснопевцева и Н.Н. Покровского (1956―1957), кружка ленинградского математика И.И. Пименова (1956―1957), кружка ленинградского студента И.И. Трофимова (1957), которые вскоре были раскрыты чекистами, а их участники осуждены. Члены этих подпольных кружков, как и их идейные вдохновители столетней давности, пытались создать новую концепцию истории партии, изменить ее идеологию, согласовать план действий с польскими диссидентами, разрушить СССР как главную помеху для прогресса человеческой цивилизации и т.д.

Как экстраординарные и таящие в себе потенциальную опасность для режима воспринимались властями и неформальные собрания нонконформистской молодежи у памятника В.В. Маяковскому в Москве, которые приобрели регулярный характер с момента его открытия в июле 1958 г. На этих сборищах читали стихи и выступали с речами многие тогдашние кумиры и властители дум студенческой молодежи, в том числе А.А. Вознесенский, Е.А. Евтушенко, Б.А. Ахмадулина и другие. Но со временем эти сходки стали приобретать все более политизированный характер, и осенью 1961 г. эти собрания были запрещены, а наиболее активные их участники — В.Н. Осипов, Э.С. Кузнецова и И.В. Бокштейн осуждены за антисоветскую деятельность.

В конце 1950-х г. ряд писателей и публицистов либеральной волны стали помещать свои произведения в машинописных журналах, в результате чего возник так называемый «самиздат». Наибольшую известность среди этих изданий приобрел подпольный журнал «Синтаксис», который редактировал А.И. Гинзбург. В этом вполне заурядном журнале печаталась «лагерная проза» В.Т. Шаламова и Е.С. Гинзбург, а также не принятые к публикации произведения Б.А. Ахмадулиной, В.П. Некрасова, Б.Ш. Окуджавы и других.

Зачастую взгляды этих диссидентов укладывались в понятие «демократического социализма» и не выходили за рамки критики самого большевизма и ленинизма. Одним из лидеров этого круга «интеллектуалов», объединенных идеями «демократического социализма», был откровенно слабый и явно ангажированный историк-фантазер Р.А. Медведев, который издавал подпольный журнал «Политический дневник», ставший, по признанию самих диссидентов, «самиздатом для высших чиновников, занимавших либеральные позиции в тогдашнем истеблишменте страны».

Тогда же, с конца 1950-х гг. участилась порочная практика передачи либеральными авторами своих сочинений для публикации на Западе. Особенно в этом преуспели А.Д. Синявский, В.Я. Тарсис и В.С. Гроссман, которые, страдая патологической русофобией, откровенно изгалялись над историческим опытом и традициями русского народа, особенно в таких книжонках, как «Жизнь и судьба» (1961), «Все течет...» (1963), «Суд идет» (1965) и других.

Своеобразным явлением общественной жизни страны стало выступление в сентябре 1961 г. на Московской городской партконференции, посвященной обсуждению проекта новой Программы КПСС, одного из преподавателей Общевойсковой военной академии им. М.В. Фрунзе генерал-майора П.Г. Григоренко. Будучи по своей сути самовлюбленным и амбициозным человеком, он попытался заявить о себе как о новом партийном теоретике и настоящем борце со сталинским культом. Однако его выступление было подвергнуто резкой критике, он был уволен из академии и направлен для дальнейшего прохождения службы в штаб 5-й общевойсковой армии в Дальневосточный военный округ. Но вместо исполнения своего служебного долга генерал П.Г. Григоренко возомнил себя новым декабристом и создал подпольный «Союз борьбы за возрождение ленинизма», за что был вскоре исключен из партии, а затем помещен в специальную психиатрическую больницу.

Тогда же большой общественный резонанс получило и явно провокационное, но знаковое выступление известного советского кинорежиссера М.И. Ромма на конференции «Традиции и новаторство в искусстве социалистического реализма», которое состоялось в ноябре 1962 г. в Доме кино. Этот пятикратный лауреат Сталинской премии впервые публично и недвусмысленно высказался об известной кампании против «космополитов», где утверждал, что она была создана искусственно, носила сугубо антисемитский характер и по существу сводилась к избиению выдающихся писательских кадров. Виновниками этого «избиения» он называл ныне здравствующих писателей-антисемитов Н.М. Грибачева, В.А. Кочетова, А.В. Софронова и «им подобных литераторов», которые в настоящее время проводили открытую диверсию против всего нового и яркого в кинематографе. Это выступление произвело сенсацию в либеральной интеллигентской среде, и вскоре его текст широко разошелся в многочисленных списках «самиздата». Позднее А.И. Солженицын расценил это беспрецедентное выступление М.И. Ромма как крупнейший шаг в развитии всего диссидентского движения в стране, и заявил, что с этого момента он «как бы стал духовным лидером советского еврейства, а евреи — самыми отважными членами всего диссидентского движения в стране».

Пожалуй, наибольшее влияние на дальнейшее развитие диссидентства в стране имела неудачная попытка публикации в «Новом мире» романа А.И. Солженицына «В круге первом». В июне 1964 г. А.Т. Твардовский, заручившись согласием членов редакции журнала на публикацию этого романа, передал его на высочайшее одобрение помощнику Н.С. Хрущева В.С. Лебедеву. Тот вернул эту рукопись А.Т. Твардовскому и решительно отказался «пробивать» ее через цензуру, что стало отправной точкой перехода А.И. Солженицына из легального лагеря «советских либералов» в ряды непримиримых диссидентов и врагов советской власти.

Рост русского национального самосознания, начавшийся в годы Великой Отечественной войны и продолженный затем в период борьбы с «космополитами», определил и основные направления деятельности радикальных групп, выступавших за дальнейшее развитие и укрепление в политике партии русских национальных интересов. Исследователи диссидентского движения (Л. Алексеева, М. Митрохин) отмечают, что активность таких организаций была характерна в основном для провинции, где возникали, но быстро раскрывались многочисленные группировки русских диссидентов. Большая их часть была социалистической ориентации — от горячих сторонников сталинизма до меньшевиков и анархо-синдикалистов, но были среди них и откровенно антикоммунистические группировки, такие, как Народно-демократическая партия В.С. Поленова, Российская национально-социалистическая партия А.А. Добровольского и Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа И.В. Огурцова.

Наряду с писательскими группировками, которые пытались подвигнуть власть на усиление русской составляющей в советском патриотизме, в литературно-художественной среде заявили о себе интеллектуальные группировки, вдохновлявшиеся либеральными русскими идеями и ценностями. В спектре течений тогдашней общественной мысли и движений они располагались на грани между легальными течениями русского советского национализма (патриотизма) и течением антисоветского русского национализма (дореволюционного русского патриотизма).