Призма-2 - Ратибор Степанов

Глава 11

Заставил же ты нас поволноваться! — Ксант открыл глаза и увидел озабоченное лицо дяди. Он еще ни разу не видел того таким обеспокоенным. — Слава Анорису, ты вернулся! — Антин подошел к племяннику и помог ему приподняться. Только сейчас тот заметил, что лежит совершенно голый на огромном теплом булыжнике. Плоский валун предназначался для врачевания. Великий ведун знал это, но никак не мог узнать место где сейчас находился. Он вообще плохо соображал, голова напоминала ему вечевой колокол во время набата — гудела и ничего соображала. Он никак не мог вспомнить, что с ним произошло, что вообще произошло. Словно дикие перелетные птицы слетались в голову его мысли и воспоминания, но тут же разлетались в стороны напуганные неведомой опасностью.

— Где мы? — Ксант с трудом повернулся направо, налево, ничего не понимая. — Что это за хижина и почему я здесь? — язык ворочался, с трудом подчиняясь хозяину.

Антин наконец улыбнулся своей привычной добродушной улыбкой. Морщины на его лице разошлись (такое было возможно только у ведуна Дыя) и он облегченно вздохнул.

— Давно я так не пужался. Совсем ничего не помнишь? — дядя сел рядом, поддерживая еще очень слабого племянника.

— Смутно. Прихожу в себя. Помню битву, мы погнали машту и хафиру, затем молния и все…

— Вот-вот. Твой план удался. Я ударил в тыл мергулам и трое колдунов погибли на месте, даже не сообразив, что происходит. Но трое организовали отпор и битва продолжилась с новой силой. Ох, немало положили мы в тот день врагов. И если бы не их десятикратное превосходство, победа была бы за нами. Но магия мергулов и численный перевес вновь стали брать верх. Они стали теснить нас. Тебе пришлось использовать Главный Магический Узелок. Надо сказать, отлично сработало. Я было подумал, что это мой последний бой, так навалились на нас отборники Нафанчара. Но даже они не смогли преодолеть ужас их охвативший. Не всех, конечно, охватила паника, были среди них и подготовленные, но их просто смела толпа. Хорошо, нас оттеснили к холмам и не затоптали эти обезумевшие люди. И верблюды тоже.

— Вспоминаю. Но что за молния случилась?

— Вот и я о том же. Молния. За южным входом в долину располагался арьергард мергулов, раза в два нас превосходивший. Свеженький и кровожадный. Понятно, мергулы при нем. Они то нас и поджидали, в полном боевом порядке. Ты скомандовал отходить. Но ребята наши так увлеклись погоней, что многие оказались в опасной близости от их войск. Тут то один из мергулов, Гистас, я его знаю, правая рука Нафанчара, чтобы остановить толпу долбанул по нашим «Ветками смерти». Я не мог предположить даже, что он настолько силен и способен сотворить такое мощное заклинание. Видимо, мергулы многому научились. Кто им дал такую силищу?..

— Догадываюсь. Но об этом позже. Что дальше было?

— Дальше… Как начало наших коптить ты и помчался на Гистаса, сотворил «Сферу изоляции». Единственно правильное решение, надо сказать, принял. Я тоже о нем подумал в тот момент, но сил совсем не осталось. Пытался помочь раненному Сланту, сыну Вермины. Ты же знаешь Вермину, ту с которой я десять весен назад славненько так…

— И что было дальше? — Ксант нетерпеливо дернул за рукав Антина. Только он умел совершенно неожиданно сбиться с темы и уйти в свои сладкие воспоминания былых геройских подвигов. Не всем это нравилось и грубые одергивания близких часто обижали старого ведуна. Но не сейчас.

— Вот я и говорю. Собрал твой посох весь заряд, принял, так сказать, на себя удар. Вот и вдарило тебя молнией. Добре замечу долбануло. Если бы я, не собрав последние силенки, не изолировал тебя своей волшбой от разряда, то даже похоронить тебя бы не смогли. Развеяло бы твой пепел прямо тут же, по полю. А так, только кисти рук почернели. Откровенно говоря, уже не рассчитывал я, что ты оклемаешься. Сил то у меня осталось «кот наплакал», думал не спас. Увез тебя к одной своей старой знакомой, неподалеку от Варкской долины. Латипа зовут. Знатная целительница. Раз, два и обчелся таких осталось. Не то что раньше. Раньше сила ведуна такой была, что…

— Погоди, Антин, погоди, — вновь прервал Ксант, разошедшегося дядю. — Что с войском нашим, что с машту и хафиру, где они?

— Да ничего. Машту отступили. Наши вернулись в Урук. Их увел Эрисп. А с тобой я к Латипе помчался, благо ее логово недалеко. Все родованы о тебе беспокоились. Я чтобы их не расстраивать закинул тебя на своего коня и увез. Думал, если не выживешь, пусть войско пока ничего не знает.

— А войско мергулов где? — обеспокоился Ксант. — Что собираются предпринять?

— Не знаю. Поддали им хорошо. Не сразу очухаются. Дозор за ними отправил присматривать. Пока данных нет. Три дня мы с Латипой, посменно, возле тебя дежурили. Она сейчас в соседней комнате отсыпается.

— Спасибо, что спас меня, дядю. — Главный ведун с благодарностью обнял Антина.

— Я то что. Латипе спасибо скажи. Чем только она тебя с того света не вытаскивала. Какими только снадобьями и зельями не отпаивала, не обмазывала, какие только заговоры не шептала. Не без моей помощи, конечно.

— Спасибо вам. Но разлеживаться некогда, враг рядом. Он по прежнему силен и наверняка извлечет урок из допущенных ошибок. Одно радует, что трех мергулов они недосчитались после битвы. Да и тыщ двадцать погибло врагов. Наших много не вернулось?

— Две тыщи, без четырех бойцов. Раненых немало.

— Раненых вылечим. Главное, организовать оборону.

— Погоди, погоди. Только что с той стороны двери постучался, в наш мир еще толком не вошел, а уже помчался куда-то. Надо дня три полежать, полечиться, и если все будет хорошо, то вернемся в Урук. Только свое имя вспомнил, а уже на коня запрыгнуть собрался, — заворчал недовольный ведун.

Ксант попытался спрыгнуть с камня, но голова у него закружилась, ноги подкосились и он чуть не упал, ухватившись правой рукой за край валуна.

— Да, ты прав. Не готов еще к путешествию. Но к завтрашнему утру ставь меня на ноги, как хочешь. Нету у нас времени болеть.

— Ладно, ладно. Будь по твоему. Сейчас Латипу разбужу, поколдуем над тобой.

— Знакомую твою надо будет забрать с собой. Опасно здесь одной оставаться. Мергулы найдут, не пощадят.

— Я ей сколько говорил, не слушает. Не хочет свою нору покидать, жалеет. Говорит, сколько тут добра наготовила — мази всякие, травы, снадобья. Кому это оставит?

— Все заберем, в городе пригодятся. Осада будет долгой, ей работа найдется. Хотя, не уверен, что в крепости ей будет спокойней, чем здесь, в камышовых зарослях. Тут ее может быть и не найдут.

— Найдут. Мергулы ведовскую силу чувствуют. Рабство или смерть ее ждут.