Солнце цвета ночи - Дмитрий Казаков

– На богов надейся, а сам не плошай, – пробормотал Нерейд.

От удара Кари шит хрустнул, державший его воин с воплем отскочил назад, в едином до сего момента строе возникла брешь. Ивар ринулся вперед, треснула распоротая копьем рубаха, что-то холодное коснулось бока, но конунг не обратил на это внимания.

Ткнул в грудь одного из тотонаков, ощутил как лезвие с хрустом рассекло ребра, вонзилось в легкое. Крик боли перешел в захлебывающийся хрип, брызнула кровь.

По животу текло липкое, горячее, но Ивар вертелся вьюном, рубил налево и направо. Ощущал свирепую радость убийства, как мощно бьется сердце, а мускулы наполняет сила. Слышал, как ревет Кари, испуганные вопли тех, кто оказался у него на пути.

– Вот так… – пропыхтел Нерейд, располосовав противнику живот. – Зря вы, ребята, доспехов не носите…

Быстро темнело, но стычка продолжалась и во мраке, почти на ощупь. Слышалось хриплое дыхание, топот и громогласные ругательства. Тотонаки отчаянно сопротивлялись, но падали один за другим. Викинги оскальзывались на мокрой от крови земле, спотыкались о трупы.

Ивар свалил очередного противника, краем глаза заметил движение. Присел, развернулся, выбросил руку с мечом. Лезвие вошло в плоть без сопротивления, предводитель в плаще из перьев захрипел, выронил оружие, упал на колени.

Изо рта его выплеснулась кровь.

– Сотника убили! – испуганные крики донеслись с нескольких сторон. Послышался топот, полные страха вопли начали удаляться.

– Одного живым взять! – рявкнул Ивар, оглядываясь и пытаясь понять, много ли тотонаков уцелело.

– Я тут одного придавил! – отозвался откуда-то справа Ульв. – Вязать?

– Вяжи.

Ивар поморщился от боли в боку, задрал рубаху, чуть ниже ребер нащупал неглубокий шрам, скорее даже царапину – наконечник копья ударил вскользь, взрезал кожу и рассек мышцы.

– Конунг, ты ранен? – спросил подошедший Ангус.

– Ничего, зарастет, – Ивар завертел головой. – Ульв, где там твой пленник?

– Здесь, – Шестирукий подтащил еле держащегося на ногах тотонака со связанными за спиной руками. – А зачем он нужен?

– На ужин пойдет, – выступивший из тьмы Нерейд кровожадно улыбнулся. – Демоны мы или нет?

Глава 10.

Храм черепов

Пленник с судорожным всхлипом упал наземь, глаза его закатились.

– Вот сам и приводи его в чувство, – сказал Ивар. – Как он без памяти будет дорогу показывать?

– Сейчас приведем, – Нерейд наклонился, похлопал тотонака по щекам. – Эй, приятель, вставай! Ужин отменяется!

Из-за деревьев на черное небо вылез месяц, бледный, точно мертвец. Осветил валяющиеся в беспорядке трупы, расхаживающих между ними викингов, кровь на их клинках.

– Чего-то не хочет просыпаться, – озабоченно проговорил Нерейд. – Может, ткнуть его ножом в печень?

– Я встаю, встаю, – поспешно забормотал тотонак. – Вы не будете меня есть?

– Нет, – ответил Ивар, – а если отведешь нас в Семпоалу, то я может быть оставлю тебя в живых.

– В столицу? Зачем? – в черных глазах пленника мелькнуло удивление. – Там сотни воинов, вас схватят и принесут в жертву…

– А тебе что за печаль? – Ивар нахмурился. – Веди!

Тотонак закивал, затрясся, встал довольно резво. Покосился на трупы соратников, прошептал что-то, но уверенно двинулся на север. Викинги зашагали за ним.

Горы поднимались величественные, иззубренные, точно гребень на спине дракона, и их продолжением казались исполинские пирамиды, сложенные из темного камня.

– Ничего себе! – потрясенно сказал Арнвид, когда массивные сооружения выступили из рассветного тумана.

Вчера вечером пленников сняли с жердей, развязали им ноги, и теперь просто вели в окружении вооруженных воинов. Те следили за каждым движением викингов, на лицах читалась готовность убивать.

Раскинувшийся вокруг пирамид город стал виден чуть позже, когда дорога взобралась на гребень холма. Ветер принес запах кукурузных лепешек, дыма, Арнвид ощутил, как забурчало в животе.

– Сколько пирамид, – удивился Ингьяльд. – Зачем так много?

– У каждого бога должно быть место, где ему приносят жертвы, – наставительно изрек один из охранников.

– Вот в этих пирамидах? – заинтересовался Арнвид.

– На их вершинах, – воин посмотрел на чужака с презрением. – Вон те две, что стоят рядом, посвящены Тлалоку, Отцу Дождей и Тонатиу, Солнечному Копьеносцу. Для тебя, старик, будет великой честью пожертвовать кровь одному из этих богов!

– С удовольствием отказался бы от этой чести, – пробурчал Арнвид и кивнул в сторону Гримгельмира. – Вот в его пользу.

Они обогнали едва ползущую колонну носильщиков с большими кипами хлопка на спинах, миновали поставленную у дороги стелу с изображением рогатой, зубастой жабы, и вступили в пределы города.

Дома теснились, точно волны в море, едва не смыкались боками, из дверей выглядывали любопытные лица, на пленников, высоких и светлокожих, смотрели с ужасом и удивлением.

Женщины оборачивались, глядели вслед, бормотали молитвы, дети с воплями бежали следом.

Две главные пирамиды остались позади, но впереди открылась еще одна, в семь ярусов, с ведущей на вершину лестницей. Когда подошли ближе, стало видно, что из стен торчат украшенные перьями змеиные головы, в распахнутых пастях виднеются острые зубы.

– Это храм Кецалькоатля, Пернатого Змея, – сказал тот же охранник, решивший просветить чужаков. – Он первым научил людей ремеслам и придумал календарь.

– Ух ты! – Ингьяльд задрал голову, пытаясь разглядеть вершину пирамиды, споткнулся и едва не упал.

Позади храма Кецалькоатля обнаружился еще один, и при первом же взгляде на него у Арнвида мороз побежал по коже – стены украшали тысячи расположенных гирляндами человеческих черепов.

Одни были огромными, будто принадлежали великанам, другие размерами не превосходили кулак. Ведущие на верхушку пирамиды ступени покрывали темные пятна, в них Арнвид признал засохшую кровь, у подножия лестницы валялись груды человеческих и звериных костей.

Истошный вой, донесшийся сверху, заставил викингов вздрогнуть.

– Дудят, – заметил Арнвид, поднимая взгляд. – Настолько рады нас видеть?

– Не льсти себе, старик, – усмехнулся командир отряда, – служители Миктлантекутли дуют в морские раковины шесть раз в сутки, напоминая живым, что они живы…

Арнвид уловил шаги, повернул голову.

Ковыляя и дергаясь, с пирамиды спускался высокий мужчина. Черная мантия болталась на нем, как сапог на палке, глаза горели, а волосы, слипшиеся от крови, висели до лопаток.

– Господин, – командир отряда поклонился. – Пленники доставлены.