Следствие… Том 1 - Георгий Бурцев

— То есть?

— Да, очень просто. Я здесь вижу три объяснения. Первое — грехи молодости дают всходы. Второе — возможны манипуляции в роддоме. И третье — почти у каждого человека на Земле есть двойник. В-четвёртых, нынешняя оперативная ситуация, слава богу, никаких подмен не предполагает. Я логично рассуждаю?

— Вполне.

— Ну, вот видите? И потом. Иван Семёнович. Мы же с вами условились эту тему по телефону не затрагивать.

— Да, я помню. Поэтому и хотел напроситься на пятиминутный приём.

— Да, хоть сейчас. Для вас мои двери открыты.

— Хорошо. Спасибо. Я буду через полчаса.

Оба положили трубки.

— Конечно, можно было бы послать его вместе со всеми его фантазиями. Тем более, что с его стороны это некорректно. Но ведь он, в принципе, прав, — сказал Будин.

— А может, как раз и не стоило его сейчас принимать? Не слишком ли странный повод? — спросил заместитель.

— Нет, не слишком. Мы должны заинтересоваться этой двойняшкой, ведь она может быть нам полезной. Или не так?

— Вы меня убедили.

Вновь зазвонил телефон. Директор поднял трубку.

— ФСБ. Будин.

— Это представитель «Интерпола» в Москве комиссар Дажен. Вы не могли бы принять нашего коллегу из Парижа?

— По какому поводу?

— Это связано с розыском в Париже Колокольцевой и пропажей документов у госпожи Туровой.

— Хорошо. Я готов его принять, — сказал Будин и положил трубку. — Кажется, выползает пятый вариант. Сейчас придёт сюда этот француз. А вы перехватите Колокольцева и подготовьте его, так чтобы он сыграл отца, потерявшего в Париже дочь. Мы их сведём. Всё очень кстати.

— Понял, — ответил Михаил Антонович и вышел.

В кабинет ступил помощник.

— Товарищ генерал, в приёмной комиссар Дажен и его коллега Терье из Парижа.

— Проси.

В кабинет вошли два иностранца.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, присаживайтесь.

— Господин генерал, в Париже сложилась странная ситуация. Исчезла мадемуазель Колокольцева. На следующий день неожиданно Париж покидает мадам Турова. Но ещё через день выясняется, что мадам Турова не покидала Париж, но у неё пропал паспорт. Встаёт вопрос: кто же тогда пересёк границу и покинул Париж с документами Туровой?

— Господин комиссар, заявление о пропаже Колокольцевой поступило к вам через несколько дней. Отец девушки генерал Колокольцев постоянно находится на связи со мной. Правительство официально уполномочило меня взять это дело под мой личный контроль. С нашей стороны эта история выглядит следующим образом. Гражданин Франции Жан-Поль Кутузьё познакомился в Дубровнике с девушкой из России, где она была на отдыхе. Молодой человек пригласил её в Париж, чтобы познакомить её со своими родителями. Но уже где-то по дороге из аэропорта домой вся семья была похищена и убита. Странно, что подозревается наша Колокольцева, которая попала в Париж случайно и по приглашению. Ещё более странно, что вы связываете исчезновение, а возможно и гибель генеральской дочери с каким-то паспортом, какой-то театральной деятельницы Туровой. У вас у самого нет ощущения искусственных нагромождений из противоречий? Как только вы связались со мной, я позвонил генералу Колокольцеву и попросил его приехать сюда. Вы не желаете познакомиться с ним?

Комиссар Дажен переглянулся со своим коллегой, тот в ответ пожал плечами. Будин нажал на кнопку коммутатора.

— Посмотрите, там не прибыл генерал Колокольцев? Приехал? Ну, вот видите, он уже здесь. Пригласите его сюда.

Дверь отворилась, и на пороге появился Иван Семёнович.

— Разрешите? Здравствуйте.

— Здравствуйте, Иван Семёнович. Вот познакомьтесь. Комиссар Дажен из «Интерпола» и его парижский коллега комиссар Терье. Он занят поиском вашей дочери.

— Господин женераль, как ваша дочь попала в Европу?

— Летом, в июле. Она отдыхала с подругами в Дубровнике. Там познакомилась с каким-то молодым французом. Он взял её на несколько дней в Париж. И с того дня связь с ней прервалась. До нас уже доведена информация о пропаже всей семьи того юноши. Очень странная и тревожная история. Мы с женой очень надеемся, что наша дочь где-то в Париже и жива.

— А с кем она была в Дубровнике?

— С ней были две девушки, с которыми она училась в институте, Светлана Колтунова и Анжела Пёрышкина. Они давно вернулись домой без нашей девочки.

— Дайте нам, пожалуйста, номер её мобильного телефона. И ещё, вы не могли бы допустить меня в её комнату? Нам бы хотелось осмотреть её вещи, возможно, снять с них отпечатки её пальцев.

— Пожалуйста, — ответил согласием Иван Семёнович.

— Хорошо, — Дажен встал. Вместе с ним поднялся и его коллега. — Мы благодарны за приём, и разрешите откланяться.

— Пожалуйста, господа. Это мой долг. Мои двери всегда открыты для коллег. До свидания, — директор выпроводил гостей и тотчас метнулся к селектору.

— Михаил Антонович. Немедленно звоните домой Колокольцевым. К ним едут французские чины. Вызовите жену генерала на беседу куда-нибудь в кафе или ресторан. Нежелательно, чтобы Надежда Петровна столкнулась с ними. Вы меня поняли?

— Я всё понял, Кир Кириллович. Действую.

— Так я слушаю вас, — начмед с любопытством оглядел Чаркину.

— Товарищ майор, сделайте мне пластическую операцию? — обратилась к нему Валя.

— Ну, во-первых, ввиду ограниченных технических возможностей, мы оказываем только терапевтическую и медикаментозную помощь. Это санчасть, а не госпиталь. А, во-вторых, зачем это вам? У вас вроде бы всё на месте. Молодая, красивая девушка… О чём вы говорите?

— Совершенству нет предела, но кое-что, совсем немного, мне бы хотелось поправить.

— В окружном госпитале и в госпитале для ветеранов войны тоже нет подобной услуги. Но в городе есть несколько специалистов, которые делают различной сложности коррекции. Я вам напишу телефоны и адрес Валентина Аркадьевича Кесарева. Вот, пожалуйста, — он протянул листочек бумаги.

— Спасибо, — ответила Валя и тотчас покинула санчасть.

Идя по воинской части, она вытащила мобильный телефон и набрала номер.

— Валентин Аркадьевич? Здравствуйте. Можно к вам записаться на приём?

— Пожалуйста. Приезжайте, хоть сейчас.

— Я военнослужащая и могу только в воскресенье.

— Нет проблем. Мы ведём приём и по выходным дням.

— А как вас найти?

— Улица генерала Белова. Остановка автобуса «Холодильник». Найдёте Дом культуры. А прямо напротив него увидите наш салон пластической хирургии.

— Рота, смирно! Слушай вечернюю поверку! — скомандовал прапорщик Македон и открыл журнал со списком личного состава.

— Абашкина!

— Есть!

— Афонькина!

— Есть!

— Ботвиненко!

— Бочкина!

— Бурякова!

— Буханкина!

— Варакина!

— Гайдым!

— Гошкина!

— Дыкина!

— Звонарёва!

— Есть! Дежурный по роте!

— Зюкина!

— Калачёва!

— Колтунова!

— В наряде.

— Кулешова!

— Лисичкина!

— В наряде. На КПП.

— Ложкина!

— Мурашёва!

— В наряде. Дневальный по роте, — ответила Звонарёва.

— Некрасова!

— Оськина!

— Пёрышкина!

— В наряде. Дневальный по роте.

— Стёпкина!

— Саенко!

— В наряде. В штабе.

— Тёшкина!

— Угарова!

— Урюпина!

— Чаркина!

— Чеснокова!

— Яшкина!

— Рота, смирно! Товарищ капитан, вечерняя поверка проведена.

Отсутствующих нет. Старшина роты прапорщик Македон!

— Вольно. Командуйте отбой.

— Рота, отбой!

Все девушки разделись и запрыгнули под одеяла.

— Звонарёва!

— Я, товарищ капитан!

— Отнеси рапортичку в штаб.

— Есть, — ответила Люба, взяла формуляр и вышла из казармы.

Прошла по тёмному военному городку. Поднялась на крыльцо штаба. Скрылась за дверями. В штабе уже были дежурные из всех рот. Она протянула дежурному по штабу формуляр и направилась к выходу.

— Звонарёва! — услышала она за спиной голос майора Коркина. Люба обернулась. — Там тебе посылка из Москвы пришла. — Зайди, получи.

— От кого?

— Хороший вопрос, — ответил Коркин уже в кабинете. — Держи. От генерала Колокольцева.

Люба взяла в руки увесистый пакет. Глянула на обратный адрес. Москва. От Колокольцева Ивана Семёновича. Люба улыбнулась.

— Присядь! — сказал Коркин.

Люба присела на стул.

— Люда. То, что ты Звонарёва, есть у меня большие сомнения. Но в чем я не сомневаюсь нисколько, так это в том, что ты дочка начальника управления боевой подготовки генерала-лейтенанта Колокольцева Ивана Семёновича. Я помню, когда он вошёл в вашу аудиторию, ты побледнела, опустила глаза, села и принялась писать и словно сжалась. Это совершенно не типичная реакция. То есть ты хотела в тот момент быть незамеченной. Но этого избежать было невозможно. Помню его реакцию, весь ваш короткий разговор. Всё говорит о том, что ты его дочка. Уж не знаю, законная или не очень. Это знаешь только ты. Появление его тебя очень удивило. Может, ты его знала прежде. А может только по портретам. Но узнала ты его сразу. Ты, видимо, похожа на свою мать или на его мать. Я ведь тоже сын генерала. Но не законный. Меня воспитывал отчим. Бывший военный врач. Тебе повезло, наш генерал тебя сразу узнал, как только увидел. И, похоже, не боится тебя признать. Иван Семёнович хороший человек. Мой — тоже, быть может, не плохой, но… Кто их там разберёт, родителей. Кто прав, а кто виноват. Отец или мать. Мне никто не скажет. Для меня жизнь — данность такая, какая она есть. Так уж сложилась и переделать её не дано уже никому. В принципе, я и без него обхожусь. Военное училище закончил. В академию заочно поступил. Не знаю и не буду гадать, как у вас получилось. Но мама твоя, видно, хорошая женщина. Воспитала тебя правильно, без лишних закидонов. Ты отличаешься от многих в вашей группе. Что-то я много говорю. А ты всё молчишь. Скажи или головой кивни, прав я или нет.