Легионы праведных - Андрей Бармин

Он, видимо, только сейчас полностью осознал, что избежал смерти. Это просто реакция нервной системы на пережитый шок. Она отвернулась, но он окликнул ее:

- Я - чертов «мазила». На стрельбах всегда давал результат выше среднего, почти отличный. А сегодня чуть ли не в упор — и все мимо.

- Не все. Последняя твоя очередь нам жизнь спасла. Хотя, может, ты и до этого в них попадал, может, жилеты их спасали.

- Их жилеты — старье, не то что наши.

- Можешь производителю отзыв написать. Похвалишь.

- А что! Хорошая мысль, - лейтенант перестал смеяться и попросил:

- Помоги встать. Хочу знать, не сломало ли мне позвоночник.

- Лежал бы ты пока, - возразила Джейн, но протянула ему руку. - Осмотрят тебя, потом и встанешь.

В тот момент, когда Теренс начал подниматься, у дома появились три пехотинца:

- Кто из вас Хэрриет?

- Я, - ответила она.

- Майор Сакс приказал сопроводить вас к складам.

- Да, сейчас.

Теренс уперся левой рукой в стену и еще раз закашлялся. На этот раз без крови:

- А ты куда собралась?

- Стадо свое собирать. Кровососы выпустили зомби.

Глава 16. Николо

Глава 16.

Николо.

Он только что закончил полуторачасовой разговор с Климентом. Очень тяжелая получилась беседа. Папа прямым текстом высказал ему недовольство тем, как развиваются события. Николо не мог возразить. Не потому, что боялся или стеснялся, а потому, что Климент говорил о реальных проблемах. Проблемах, которые он никак не мог решить, и число которых только росло.

Войска коалиции после удачной атаки станции, в ходе которой деактивировали реакторы, топтались вокруг Урошеваца, так как командование не могло решиться на штурм. Основную массу войск составляли добровольцы, которыми управляли люди из ЧВК, но все операции планировались и одобрялись кадровыми военными из ЕС. И именно десяток генералов в штабе коалиции никак не мог решиться на переход боевых действий в активную фазу. Николо в свое время прослужил в армии больше десяти лет и прекрасно видел, что войска столкнулись с кризисом управления. Но он мог только рекомендовать, что делать, так как от правительств ЕС зависели поставки вооружения и почти семьдесят процентов финансирования. Без них Ватикан не осилил бы эту операцию из-за колоссальной стоимости. На каждом штабном совещании генералы кивали головами, когда он начинал речь про то, что нужно ставить точку в конфликте, соглашались, что тянуть не имеет смысла и... ничего подобного не предпринимали.

Николо, воодушевленный дерзкой и эффективной атакой станции, которую провели силами кадровых спецподразделений, ждал приказа об общем наступлении, но так и не дождался. Мало того, вампиры собрали ударную группу и выбили людей со Станции. Единственным достижением стало то, что реакторы заглушили и запустить их у кровососов не получится. Ему объясняли, что именно это и являлось целью.

Он видел, что по-отдельности люди в форме высказывали здравые мысли и были готовы к решительным действиям, но, как только собирались вместе, то ни один из них не рисковал публично взять на себя ответственность за штурм. Они все консультировались в прямом режиме со своими министерствами, а оттуда шли противоречивые указания. Политики следили за маятником общественного мнения. Все понимали, что штурм приведет к потерям с обеих сторон, а много убитых военных и гражданских могут плохо повлиять на перспективы переизбрания.

Николо докладывал об этом Клименту, но даже авторитета Папы не доставало, чтобы заставить руководителей ЕС перейти от топтания на месте к деятельности.

Между тем немецкой разведке удалось получить данные о том, что он через русских пообещал Сербии вернуть освобожденные от вампиров территории. Эта информация была доведена до политиков в Брюсселе, кто-то поделился ей с медиа, и разразился скандал. Турция и Албания подняли невообразимый шум. Правительство несчастного Косово, которое уже давно фактически являлось просто администрацией албанского округа, засыпало Ватикан протестами. Очень сильно возмущались хорваты: почему Рим пообещал Урошевац православным, а не католикам. В Саудовской Аравии начали собирать деньги для джихада против крестоносцев, даже обычно благоразумные иранские аятоллы выступили с осуждением агрессивного распространения христианства.

Русские утверждали, что немецкая разведка получила информацию от сербов, Белград настаивал на предательстве русских. Николо четыре дня неотрывно следил за этим театром абсурда и никак не высказывался, так как получил прямое указание хранить молчание: не подтверждать и не опровергать. Никому из участников этой свары не приходила в голову одна мысль: чтобы рассуждать о судьбе Урошеваца, его нужно сначала освободить. Почему-то о том, что вампиры все еще контролируют этот округ, все успешно забыли.

Кровососы сдаваться не собирались и начали регулярно проводить вылазки на позиции войск вторжения. Потери начали расти. И все эти убитые и раненые не имели никакого смысла. Штаб в своем упорном желании избежать потерь при штурме начал получать их в ином виде. А вампиры, понимая, что на них не валятся бомбы, и на улицах города нет вражеских танков, начали наглеть, отправляя свои диверсионные группы все дальше и дальше.

Климент потребовал от Николо перейти к активным действиям, так как затягивание войны влекло расход денег и потерю привлекательности церкви для новых и уже имеющихся прихожан, так как вторжение плотно ассоциировалось с католиками. А если нет успехов, то, значит, Господу не угодно это дело.

Николо попытался получить записи атаки станции, но ему отказали. А он надеялся сделать из них прекрасный агитационный материал, но все данные засекретили и делиться ими не собирались.

Николо стали посещать предательские мысли: может, отказаться от этого похода? Сослаться на пошатнувшееся здоровье и передать координацию кому-нибудь другому? Может, новый человек на его месте придумает эффективные способы решения проблем? Может, вовремя уйти — самое верное в сложившейся ситуации? А еще ему начало казаться, что война с вампирами интересна только ему.

Он подошел к полке с портативной электроплиткой и перелил кофе из турки в чашку, потер виски и услышал, как на комм пришел вызов. Камерленго. Николо поморщился: большими друзьями они не стали, значит, сейчас начнется долгая и нудная беседа о том, что операция разоряет казну Престола и что необходимо что-то делать. Но он ошибся. Камерленго после приветствия сразу перешел к основному вопросу:

- Брат мой, я слышал, что Климент не очень доволен