За пределами официальных хроник - Коллектив авторов

— Привет, док! Хочешь поговорить о моих проблемах?

— А они у тебя есть?

— Ну… Если ты под гипнозом сумеешь убедить мое плечо, что оно не болит, я буду не против.

— Боюсь, так далеко медицина еще не шагнула.

— Жаль. А если серьезно, думаю, Каспари получит по полной. Я об этом позабочусь.

— Так что все-таки случилось?

Улыбка слетела с лица Элиаде, когда он вспомнил ночь. На самом деле все произошло лишь пару часов назад.

— Ты был прав, он пришел ко мне домой. Я ждал его, но все равно облажался. Подонок убил двоих из наших, бедные парни, похожее, они даже не успели попытаться защититься… Не знаю, как он это сделал. Если честно, мне просто повезло, может, это провидение помогло или…короче, ему ведь почти удалось. Я уже подумал, что все, конец, никогда так раньше не боялся. Я бы не успел достать револьвер, он глаз с меня не сводил… все улыбался… И вдруг отвернулся. Даже не представляю, что это было. Какое-то чудо…

— Главное, все уже позади. Ты сделал все, что мог.

— Патрульные погибли. Из-за меня. — Лейтенант вздохнул и опустил глаза.

Глупый. Иногда от этого просто хочется лезть на стену. Он ведь так и будет винить себя, будет думать, что мог бы догадаться и раньше, что жертв могло быть меньше, что полицейские могли быть живы, окажись он внимательнее, быстрее, лучше… Но он всего лишь смертный, и так сделавший больше, чем я. Даже не смотря на то, что без моего вмешательства он уже был бы мертв — это я мог сделать больше, но не сделал.

— Виктор.

— Да?

— Без тебя бы ничего не вышло. Спасибо. — Элиаде протянул мне руку, сонно моргая — начало действовать лекарство.

— Я ничего не сделал. Это тебе спасибо.

— Может, зайдешь к нам, когда меня выпишут. Лола отлично готовит.

— Звучит заманчиво, я это обдумаю. А пока отдыхай.

Дон Зельцер будет рад узнать, что я возвращаюсь. Адам Пирсон снова в строю. Доктор Виктор Мирч перестал существовать пол часа назад, когда я сбрил усы и по-старому взъерошил волосы.

Мариус расстроился, услышав, что мне нужно срочно уехать, он, похоже, уже успел причислить меня к друзьям, вообразив совместные ужины, рыбалку и походы на футбол. Или что-нибудь в этом духе. Зато мой пес не оказался на улице. Лейтенант согласился пристроить его на своем дворе и кормить, так что этому четвероногому меланхолику осталось только решить, устроит ли его новое место жительства.

Могу поспорить, Каспиана его новое место жительства не устроит. Полутюрьма, полукрепость, мрачный сырой и надежный склеп, где умалишенные гниют заживо. Для него самое место. Наблюдатели уже знают, что Эван Каспари — Бессмертный и находится под стражей.

Дождливым туманным утром я покидаю Румынию, прощай Бухарест, здравствуй Париж. Интересно, когда я вернусь сюда снова?

Ragneda

Это случилось ночью

Молодой человек в сером плаще стоял, прислонившись к стене невысокого кирпичного дома, имевшего множество братьев-близнецов на этой глухой улочке Парижа. На город опустился прохладный мартовский вечер, и он, зябко поежившись, поглубже упрятал руки в карманы. От нечего делать парень стал наблюдать за невесть откуда взявшимся в это время года пауком, вяло карабкавшимся вверх по фонарному столбу. Постепенно его мысли вновь возвратились к недавнему разговору с шефом.

— Проходи, Мишель, садись.

На лице молодого человека, замявшегося было в дверях и явно не знавшего, что делать дальше, отразилось некоторое облегчение. Он прошел в просторный кабинет, которому тяжелые шторы, темные обои на стенах и громоздкая мебель придавали несколько мрачный вид, и опустился в темно-коричневое кожаное кресло, предназначенное для посетителей. Руки положил на колени, затем сцепил перед собой, нервно перебирая пальцами. Обычно вызов к начальству не сулил ничего хорошего. По пути к кабинету Мишель Д’Эстэн вспоминал события последних дней во всех деталях. Ничего особенного. Все это время он занимался теми же рутинными исследованиями, что и обычно, вот уже полгода со дня своего перевода из полевых Наблюдателей в архив. Так в чем же дело? Он выжидательно смотрел на Патри́ка Вьера́, своего непосредственного начальника. Это был среднего возраста и такого же роста мужчина с первыми признаками лысины и лишнего веса. Морщинки на лбу и по углам рта говорили о волевом жестком характере. Наконец-то тот произнес:

— Мишель, ты ведь знаешь, что у нас в последнее время катастрофически не хватает людей. Последние события ослабили орден, многие вышли из состава, да и поток новых кадров значительно уменьшился. Каждый человек на счету.

— Я пока не вполне понимаю, мсье Вьера, — Мишель внимательно смотрел на мужчину напротив.

— Тогда перейду сразу к делу. Пельрен вчера попал в больницу, нужно чтобы ты его подменил, до тех пор пока не найдем кого-нибудь еще, или он сам не вернется в строй.

— В больницу? Это из-за…

— Нет, — перебил Мишеля Вьера, поняв, куда тот клонит, — просто приступ аппендицита.

— И за кем я буду наблюдать?

— За Симоном Д'Артье. И поосторожнее. У него тяжелый характер. Через пару дней, когда Пельрену станет лучше, навестишь его. Он введет тебя в курс дела. Тогда и приступишь. Пока можешь изучить хроники Д’Артье.

Мишель вздохнул. Работа Наблюдателем казалась уже не столь манящей как в первое время. Он вспомнил первый шок от увиденного: двое сражаются на мечах, и он — случайный свидетель. Потом люди, кажущиеся поначалу безумцами: Бессмертные, Игра, Приз, Наблюдатели… чушь! И осознание того, что все это правда, Академия и неудержимый энтузиазм молодости. Бессмертие — уникальное явление! И он прикоснется к этому, сможет хотя бы наблюдать!

Он витал в облаках недолго. Первое назначение — та Бессмертная. Мишель зябко передернул плечами, вспомнив горячее дыхание на лице, холод стали на шее, затем зловещий шепот: «Беги!». Она играла с ним как кошка с мышью, перед тем как съесть. При воспоминании об ожидании кинжала в спину каждую секунду, по спине пробежал неприятный холодок. Затем был курс психологической реабилитации и перевод в архив.

Сейчас, спустя все это время в Ордене, он начал понимать Хортона. Нет, он не считал убийства выходом, но теперь видел, почему тот пошел по этому пути. События практически любой хроники достаточно пожившего Бессмертного были полны крови и не только себе подобных. Даже у «лучших» представителей в биографиях находились моменты, от которых волосы становились дыбом. Их появление было лишь вопросом времени. Те, кто был не способен убивать, долго не жили. Сколько их было на полках архива, тоненьких папок, каждая — чья-то жизнь.

Наконец пришла горечь. Им дана вечность, и как они это используют?! Нет, Мишель твердо решил, как только закончатся обязательные по контракту пять лет после Академии, он уйдет. Он не хочет больше иметь со всем этим ничего общего.

Из задумчивости Мишеля вывело движение около дома, расположенного на самом краю улицы. Из его подъезда вышел невысокий мужчина. Длинные светлые волосы спадали на плечи, не давая как следует разглядеть лицо. При его появлении Наблюдатель поспешно шагнул за угол дома, скрывшись в тени. Затем, убедившись в том, что не был замечен, он на значительном расстоянии последовал за объектом своего наблюдения. После 15 минут слежки он потерял Бессмертного из вида и, еще немного побродив по запутанным улочкам пригорода, в растерянности остановился.

— Следопыт из тебя никудышный, — Мишель вздрогнул от неожиданности и обернулся в сторону, откуда послышался голос. В нескольких шагах от него стоял тот, за кем он так неудачно пытался следить и разглядывал так, как мальчишка разглядывает лягушку, прежде чем посмотреть, что у нее внутри. Не из жестокости, а так, из любопытства.