Девочка моя ненаглядная - Елена Харькова

– Хорошо, – буркнул, не оборачиваясь, Григорий и вышел за дверь.

Варя очнулась от сна, потому что кто-то тормошил её за плечо.

– Варвара Петровна, просыпайтесь. Вас муж забирает домой, – ласково произнесла молоденькая медсестра.

– Как? Уже? – удивилась Варя. – Что ж, хорошо. Я сейчас оденусь.

Варя попыталась приподняться, но сил у неё не было.

– Не надо, не надо вставать. Я вас сама одену, – замахала руками девушка.

– А как там мой сынок? – спросила Варя. – С ним всё в порядке?

– Давайте сначала я вас покормлю, – вместо ответа сказала медсестра. – А то как же вы голодная поедете?

– Мой сын жив? Здоров? – требовательно спросила Варя, приподнявшись на подушке.

– Да-да, с ним всё в порядке, – успокоила девушка. – Вам сейчас надо о себе думать. Вон вы какая слабенькая!

Варя расслабленно опять легла.

– Вот и хорошо. Всё будет хорошо, – пробормотала она, успокаивая саму себя.

Но когда её каталку вывезли на улицу и стали запихивать в машину скорой помощи, Варя в истерике стала требовать своего ребёнка.

– Где мой сын? Без ребёнка я никуда не поеду!!! – закричала она, пытаясь слезть с тележки.

– Тише, тише, успокойтесь! Вам нельзя нервничать, – всполошилась Тамара Николаевна. – Поезжайте сейчас домой, вам там будет лучше. Вам, Варвара Петровна, надо поскорее поправиться, окрепнуть. А у нас нет возможности вас здесь столько держать. Знаете, сколько сейчас женщин рожают! Прямо бум какой-то! На всех мест не хватает. А ребёнок пусть пока побудет здесь, под наблюдением наших врачей. Так положено.

– Да? – поверила ей Варя. – Ну хорошо. Но я скоро за ним приеду! Да-да, я быстро поправлюсь и приеду. Вы пока как следует за ним следите! Слышите? Берегите моего сыночка!

– Конечно, конечно! – уверила её Тамара Николаевна. И когда двери машины захлопнулись, она обессиленно вздохнула. – Ух, ну наконец-то уехала. Лучше уж принять сто родов у жён министров, чем у одной бандитской жены!

На следующий день медсестра Оля вернулась в больницу.

– Ты что здесь делаешь? – нахмурила брови Тамара Николаевна. – Кто разрешил тебе оставить роженицу без присмотра?!

– Вот. Я её молоко привезла, – испуганно пробормотала девушка, доставая из-под кофты ещё тёплую бутылочку. – Я не хотела ехать, но Варвара Петровна меня заставила, сказала, чтобы её сыночка только её молоком кормили.

– Чтобы больше сюда не приезжала. А молоко выливай потихоньку в унитаз, – строго приказала врач.

– Тамара Николаевна, заберите меня оттуда! Я не могу больше видеть, как Варя целыми днями сцеживает молоко и расспрашивает о своём сынишке, – расплакалась девушка. – Это невыносимо! Мне так жалко её!

– А что её жалеть-то? Она бандитская жена, живёт как у Христа за пазухой: не работает, в роскоши купается. Нам с тобой о такой жизни и не мечтать! Этого сына бросили, но ничего, она себе ещё родит. Уж не сомневайся. Пройдёт время, она про этого малыша и вспоминать не будет, – со злостью сказала Тамара Николаевна, закуривая сигарету. – Вот ребёнка её жалко. Не повезло мальчику родиться уродцем. Теперь вот по детдомам скитаться будет. Тяжко ему в жизни придётся!

– Да! – вздохнули обе женщины.

Варя еле дождалась Григория. Она весь вечер ходила по дому, не в силах сидеть, и постоянно выглядывала в окно, не едет ли его машина.

– Ну где же он, где? – беспокойно бормотала она.

Лишь только муж зашёл в дом, Варя кинулась ему на шею.

– Гришенька, видишь, я уже поправилась! Я себя так замечательно чувствую! Пора забирать нашего сыночка домой. Вот, я уже и вещи приготовила. Давай прямо сейчас поедем за ним?

Григорий снял с плеч руки жены и отодвинул её от себя.

– Мы за ним не поедем. Никогда!

– Как?! – обомлела Варя. – Что ты такое говоришь?! Гриша! Он же здоровый ребёнок! Ну, подумаешь, не красавец, ну и что! Он же наш, твой и мой сын!!!

– У меня, у Григория, не может быть сын урод! – очень жёстко сказал он.

– Гриша! – заплакала Варя. – Я тебя умоляю! Ну, пожалуйста! Давай его заберём!

– Я сказал: нет!!! – закричал Григорий на весь дом.

– Гриша!!! – кинулась к нему Варя, но он оттолкнул её от себя и ушёл в кабинет.

Варя сползла на пол и горько зарыдала.

– Ничего, время всё лечит, – пробормотал Григорий, сев за стол.

Он взял газету и постарался углубиться в чтение. Лишь бы не думать, ни о чём не думать.

Но время не лечило. Варя в прострации лежала целыми днями на диване и даже отказывалась есть. Григорий испугался, что может потерять жену. Он поехал в больницу.

– Григорий Александрович?! – удивилась Тамара Николаевна. – Чем могу быть полезна?

– Принесите его, – приказал он, глядя тяжёлым взглядом на женщину.

– Сейчас! Я мигом! – обрадовалась врач и сама помчалась в детское отделение.

Через пять минут Тамара Николаевна вернулась, бережно прижимая к себе младенца. Она положила его на стол и развернула пелёнки. Малыш радостно задрыгал ручками и ножками. И даже, казалось, улыбался своим обезображенным лицом.

– Вот, посмотрите, какой он славный крепыш, ваш сынишка! Ест за троих! И так хорошо вес набирает!

Григорий с огромной болью в глазах долго смотрел на сына, а потом перевёл свой тяжёлый взгляд на женщину.

– У меня нет сына! – угрюмо сказал он и, поставив на стол портфель, выложил из него несколько пачек денег. – Ты меня поняла? У МЕНЯ НЕТ СЫНА.

– А может, лучше мы его отдадим в… – попыталась она его отговорить.

– Нет! – резко перебил её Григорий. – Это не жизнь.

Тамара Николаевна в шоке переводила взгляд то на Григория, то на деньги, то на ребёнка.

И перевесили даже не деньги, а неимоверный страх перед этим мужчиной. Женщина покорно кивнула, подошла к окну, ещё раз оглянулась на Григория, а потом решительно распахнула створки. В комнату ворвался холодный зимний ветер со снегом. Малыш недовольно закряхтел.

– Так будет лучше для него, – пробормотал Григорий, как бы оправдывая свой поступок. – Проводите меня.

Он стремительно вышел из кабинета и быстро пошёл из больницы, пряча от всех увлажнившиеся глаза.

Тамара Николаевна заперла кабинет, проводила Григория до двери и долго ещё смотрела ему вслед, пока он не уехал на своей машине.

– Чтоб у тебя земля под ногами горела! – с ненавистью прошептала она.

А Григорий ехал в машине и впервые за всю свою жизнь плакал…

– Варя, собирайся, поедем сегодня за сыном, – угрюмо сказал Григорий жене.

Варя впервые за эти дни посмотрела на мужа. Глаза её наполнились слезами. Она привстала с дивана, но от слабости чуть не упала.

– Гришенька, подойди ко мне! – протянула Варя к нему руки. И когда он присел на диван, она обняла его и стала благодарно осыпать поцелуями всё его лицо и даже его руки. – Милый мой! Любимый! Мой хороший! Мой родной! Спасибо тебе! Я знала! Я знала, что ты хороший! Это ты снаружи такой строгий, а в душе ты добрый человек! Я это знала!

Григорий не мог этого вынести. Он вырвался из объятий жены и буркнул:

– Одевайся быстрее, у меня нет времени ждать.

– Да-да, я сейчас, я быстренько, – радостно закивала Варя, нисколько не обидевшись на такой неприязненный тон мужа. – Гришенька, я мигом!

Но Григорию пришлось помогать жене одеваться, слишком она за эти дни ослабла.

– Значит, так, сначала ты поешь, а уже потом мы поедем, – приказал Григорий.

Варя торопливо стала запихивать в себя бутерброд с икрой, запивая всё кофе. Григорий хмуро за ней наблюдал.

– Гришенька, я больше не могу. В меня не лезет! – виновато улыбнулась Варя. – Поехали, а?

Григорий с болью посмотрел в её счастливые глаза.

– Поехали.

Варвара первой прошла в кабинет заведующей отделением. Григорий прошёл следом, но остался стоять в дверях. Врач в недоумении взглянула на эту пару.

– Тамара Николаевна, мы приехали за нашим сыном! – со счастливым блеском в глазах произнесла Варя. – Принесите нам его скорее!

Доктор испуганно посмотрела на хмурое лицо Григория.

– Видите ли, Варвара Петровна… – она тяжело вздохнула. – Да вы сядьте, что вы стоите? Понимаете, вашего сына больше нет. Он умер…

Тамара Николаевна отвела глаза от Вари.

– Как умер?!! – прошептала побелевшими губами Варя. – Почему?

– Дети в этом возрасте ещё очень слабенькие. А погода, видите, какая в этом ноябре холодная. А у нас ещё не начали топить, – сама стыдясь своих слов, говорила Тамара Николаевна, обращаясь даже не к Варе, а как бы отчитываясь перед Григорием. – Ребёнок простудился и умер от воспаления лёгких… Мне очень жаль…

– Это мы виноваты! Это я виновата! – горько заплакала Варя. – Если бы мы его здесь не бросили, он бы не умер! Господи, что мы наделали! Сыночек мой! Сыночек мо-о-о-й!

Григорий подхватил жену и вывел из кабинета.

Тамара Николаевна дрожащими руками попыталась закурить сигарету, но потом резко потушила её о пепельницу и пошла не вслед за плачущей женщиной и её жестоким мужем, а совсем в другую сторону.