Принцип подобия - Ахэнне

Одержимая заорала, теперь от ужаса.

В тот момент Целест измочалил сигарету и рассыпал на каменный пол табачную крошку. Кошмары протянулись от стола-эшафота; несколько мистиков хмыкнули — видимо, оценив работу собрата.

"Тарк молодец", — с легкой завистью пробурчал Авис, извивались змеи-волосы. Целест сравнил его с Горгоной. "Но сейчас не твой выход. Эта Аида назначила заменой не тебя".

— Ничего, — Рони "отпустил" одержимую. Голубые глаза ее покраснели — ни единого целого капилляра, видения испепелили изнутри. Золотистые волосы потемнели — одержимая разбила голову о "прилавок", где обычно стояли объемистые кастрюли и сковородки с едой.

Рони облизал потрескавшиеся — на морозе, наверное, — губы.

— Как обычно. Они молчат.

— Сейчас заговорит, — Аида, будто разочарованная неудачей, оттолкнула его. Рони отвернулся, закрыл глаза.

Он знал, что будет. Он заранее ощущал вонь горелых внутренностей, испражнений и захлебывающийся крик боли — страдания не бешеного зверя, но разумного существа. Разумного… врага.

"С меня довольно. Пожалуйста", — он протиснулся в толпе и выскочил из столовой, думая о том, что нескоро подойдет к раздаче за добавочной порцией обеда или ужина. Несколько дней придется питаться в забегаловках.

Он добрался до кельи и, не снимая грязной мантии, рухнул на кровать.

*

У южного черного хода толпа оказалась поменьше, или разбрелись уже. Целеста пошатывало от усталости, млечная капля луны перекатилась к зениту — ночь на дворе. Впереди день и работа, мы-поймаем-Амбивалента.

Целеста знобило. Крохотными затяжками он проглатывал сигарету, боясь выронить — так тряслись руки. "Словно с перепою… а я трезв как сенатор на совещании".

— Это можно исправить.

— Ч-чего? — Целест столкнулся с Ависом. Синяки на бледном, словно ящеричье пузо, лице делали его похожим на маску Трагедии. — Охота тебе ресурс тратить?

— Я не читал твоих мыслей. Ты произнес вслух.

Авис протянул жестяную флягу, оттуда пахнуло резко и горько — виноградным огнем, коньячным спиртом. Целест сделал пару больших глотков.

— Спасибо.

"У тебя хорошие друзья, красавчик". Бен-Герой прав, отличные друзья — зря Целест не доверял "парочке". Целест протянул сигаретную пачку:

— Хочешь?

Сигаретную пачку будто стадо коров жевало, содержимое соответствовало. Другого нет. Утром можно купить — неоновая реклама в том числе с Вербеной залог курева. Вербене не нравится табачный дым. Диссоциативно.

— Нет.

Ависа морозило тоже, он закашлялся, постучал себя по узкой, по-птичьи костлявой груди. Глотнул из железного горла. Он смотрел прямо перед собой — куда-то мимо встопорщенных дикобразов-кустов и голых деревьев, сквозь забор, бессветный пустырь и сам Виндикар.

— Я буду, — маленький Тао появился незаметно и сигареты забрал все — Целест только вяло разжал ладонь. — Новость есть.

— Еще одна. Держу пари, плохая, — Целест отшвырнул окурок в ближайший сугроб. Тао-всезнайка — работает круглосуточно, без перерыва и выходных. Тао как-то намекнул, что теоретически может сунуть нос, ухо или любопытный взгляд в любой уголок Цитадели. "Вот вне ее сложнее, правда", добавил китаец извиняющимся тоном. Тао коллекционировал все металлическое и электронное — горелые диоды, лампы, проволоку. Электрокинез давал "жучкам" вторую жизнь. Целест тогда погрозил кулаком: подглядывать за нами с Вербеной вздумаешь — пирсинг в неожиданном месте устрою. Кажется, Лин понял.

"На самом деле, он умница. Хорошие у меня друзья, правда… я как-то и не думал, вроде так и надо. А они хорошие…"

— Именно. Гораций и Флоренц ругались. Оказывается, это теоретики запретили про Амбивалента говорить — мол, паника начнется, ничего хорошего не выйдет, хватит с этих мутантов инструкций. Им все равно по кайфу одержимых пытать.

Целест кивнул. Эмоции болтались оборванными проводами. Всякий ресурс исчерпаем, а на теоретиков во главе с Горацием и подавно расходовать жаль.

— Про кайф тоже сказал? — поддел Авис напарника.

— Другими словами, — Тао проигнорировал насмешку, его рот сокрыло темно-фиолетовым табачным облаком, — Но да.

— Сволочи.

Холод гладкий и хитрый, елозит по одежде, пока не найдет прореху, уязвимое местечко. А как заберется — грызет; Целест тщетно кутался в мантию и дышал на руки — на огонь сил не было; ночь и зима слились в бело-лиловую мглу, мигали лунным бельмом. Трррупы. Будут трррупы.

Отключенные сейчас вычищают столовую. Аида буквально взорвала блондинку, точно переполненный водой бумажный пакет — внутренности раскидало по углам и заляпало даже потолок жирными кровавыми кляксами. Вряд ли закончат к утру. Малыши, небось, до сих пор по кельям рыдают. Месть воинов жестока…мистиков тоже.

Нелюди безжалостны. С мутантов хватит и инструкций, да.

— Ну-ка, девиз Гомеопатов? — сказал Целест. Дружное "хмы" и слаженный ответ:

— Подобное исцеляется подобным, — вместе, а Авис хмыкнул снова, — только при чем здесь…

— Амбивалент угрожает всем — воинам, мистикам и людям. Без третьего компонента не справимся. Нужно просить помощи у людей, — Целест хотел хлопнуть Ависа и Тао по плечу, но лишь безвольно скользнул обледенелой ладонью. — У Сената или нет. У людей.

Утро расстелилось покоем. Обеденную залу вычистили — заставляя задуматься, сколько же отключенных припасено в нижних камерах, — запах печеной плоти перебило запахом традиционного омлета. Можно есть без комка в горле. Почти.

Утро тихо, словно простыня на лице покойника. Целест глотнул мерзкого, зато крепкого кофе, усмехнулся своей же шуточке. Поделился бы с Рони, но тот думает о чем-то своем… как обычно.

Повизгивала малышня, негромко спорили теоретики и ученые. Магниты сосредоточенно жевали завтрак, а закончившие ночную смену заразительно зевали. Цитадель будто оправилась от приступа безумия — и теперь сама смущалась, единым организмом. Ну что это на меня нашло…

— Пойдем к Эл, — Целест все же потыкал напарника указательным пальцем. — После вахты, а? Нужно поговорить, ну и…

"Я хочу видеть Вербену", — наверняка, мистик прочитал. А может, и просто понял, как понимают друзья, не только эмпаты.

— Обязательно, — Рони отодвинул тарелку с нетронутой желто-коричневой плюхой — омлет не был райской пищей, но съедобен… и вообще, кто угодно мог воротить нос, только не Рони.

— Ты здоров?

— Все в порядке. Я даже умудрился выспаться.

Зимой утро перепрыгивает в вечер. Густеет мороз и синеватая темнота, и поглядываешь на площадные часы — скоро ли смена караула. Стрелки примерзли — не двигаются. Скучно. Лучше скука, чем то, что случилось вчера, думал Целест. Наскреб мелочи и купил сигарет, дышал холодом и никотином. Когда-нибудь он умрет от воспаления или рака легких… впрочем, Магниты не умирают от такой ерунды. Магнитов убивают.