Философский камень Медичи - Лариса Капелле

– А отец Антонио нашел что ищет?

– Не сразу, – погрустнел Сарагоса.

– То есть он знал легенду, а может, был посвящен в тайну?

– Да, он был посвящен, – просто ответил брат Паоло, – но большего я вам не скажу.

– Почему он не обратился к вам за помощью?

– Я думаю, что для него это был его поиск, он должен был продолжить дело, начатое его предком. Но в определенный момент он отдал себе отчет в серьезности собственных поисков и хотел поведать мне эту тайну. Иначе он не позвонил бы мне и не попросил бы о встрече.

– Вы встречались с ним перед его смертью? – удивленно переспросила Кася.

– Да, – просто ответил брат Паоло.

– Где?

– В церкви, я пришел к нему перед вечерней мессой.

– И, насколько я понимаю, комиссар Баттисти был совершенно не в курсе вашего посещения.

– Вы все правильно понимаете, – спокойно ответил брат Паоло, – отец Антонио был очень взволнован и говорил, что не может рассказать мне всех подробностей. Единственное, он сказал, что обладает сведениями о том, где находится книга Тота. Я был потрясен и спросил его, понимает ли он важность его находки. Он заверил меня, что да, рассказал, как сам был потрясен. Помню, как, описывая это, он сказал, что предпочел бы нечто более простое и понятное. А потом с присущим ему юмором добавил, что искал всего лишь исчезнувший из оборота раритет, а вовсе не пособие для начинающих волшебников.

– Он рассказал вам о письмах Джироламо и Иоганна Гирзберга?

– Да, в общих чертах, но показать не мог.

Кася замолчала, собираясь с мыслями, и начала осторожно:

– Он объяснил вам почему?

– Почему не мог показать? – несколько лукаво переспросил брат Паоло.

– Да, – кивнула Кася, стараясь не выдать охватившего ее волнения.

– Давайте не будем играть в кошки-мышки, милая синьора Кузнецова. Да, Антонио рассказал мне о вас и о том, что документы в ваших руках.

– И во время моего пребывания в полиции вы ничего не сказали Баттисти? И не потребовали, чтобы я отдала конверт?

– Нет, не сказал. Знаете, это сложно объяснить такому рационалисту, как вы, но иногда я предпочитаю следовать моей интуиции и не вмешиваться в замыслы Господни. Антонио отдал документы в ваши руки, повинуясь какому-то порыву, который, кстати, не мог объяснить сам. Зная все последующие события, я предпочел не вмешиваться, а наблюдать.

– Вы уверены, что совсем не вмешивались? – глядя прямо ему в глаза, спросила монаха Кася. – Вы действительно в этом уверены?

Брат Паоло, не мигая, выдержал ее взгляд и, улыбнувшись, произнес:

– Вы чрезвычайно неординарная девушка.

– Ординарная я или экстраординарная, для меня это не имеет никакого значения, но вот то, что кто-то рылся в моих вещах в отеле, имеет.

Брат Паоло вздохнул:

– Иногда мне приходится раскаиваться в моих поступках, и, признаться, я вас, с одной стороны, недооценивал, а с другой – не доверял. Согласитесь, с таким коктейлем разноречивых чувств не всегда удается справиться.

– Значит, в отеле – это были вы. Ну а аэропорт, ограбление квартиры, слежка в Москве, горничная в Мюнхене?

– Это ваш знакомый Шаров с Петером Родэнбургом. Но им, как вы понимаете, никаких обвинений предъявить мы не можем, тем более ничего ценного из вашей квартиры не пропало, насколько я понял.

– Ладно, с Шаровым я разберусь сама, – мрачно пообещала Кася.

В этот момент в зале возникло оживление.

– Я вынужден вас оставить, милая синьора, но что-то мне говорит, что мы еще с вами встретимся. Итак, до скорого, Кассия…

– До скорого, – ответила она, провожая глазами фигуру брата Паоло, направившегося к импровизированной эстраде.

– Начинается, – прошептал появившийся вновь рядом с Касей Кирилл.

– Что – начинается?

– Увидишь… – многообещающе заявил он.

На сцену вышел Великий Магистр в парадном облачении.

– Дорогие друзья, в этот день мы все по традиции отмечаем день зарождения ордена «Тевтонской братии церкви Святой Марии Иерусалимской»… – произнес он по-немецки.

Не знавшая немецкого Кася тут же попросила Кирилла перевести, тот сначала добросовестно пересказывал, что говорил магистр. Тот долго и немного занудно говорил о значении ордена в истории и в современном мире. Послушав немного, Кася остановила Кирилла, тем более на них уже начали оглядываться. В этот момент на сцене началось движение. Сначала вынесли пюпитр из темного дерева, положили на него подушечку из красного бархата. Потом вынесли небольшой, 20 на 15 сантиметров, том в потемневшей и растрепавшейся от времени обложке.

«Неужели!» – пронеслось в Касиной голове, и она продвинулась поближе к пюпитру. И в момент, когда служащий в перчатках со всеми предосторожностями раскрыл книгу, не смогла удержаться от тихого восклицания. Она ее узнала, перед ней была книга Тота. Тайна находилась совсем рядом, только руку протяни. Первым ее порывом было прикоснуться к книге, словно удостовериться в ее реальности. Но оглядевшись, она поняла, что за такое служба безопасности тут же выкинет ее из резиденции. Решила не рисковать, а подождать. Тем временем голос Верховного Магистра задрожал, словно приближался особый по торжественности момент. Насторожившаяся Кася дернула за рукав Кирилла, мол, переводи:

– А теперь в знак нашей признательности Святому Престолу за помощь и поддержку, – со слезой в голосе вещал Великий Магистр, – на которую всегда мог рассчитывать орден в самые трудные периоды своего существования, я передаю этот древний сборник псалмов в подарок Святому Престолу. Брат Паоло, примите наш дар…

Кася лишилась дара речи и как зачарованная смотрела, как брат Паоло со всеми предосторожностями принял книгу. Он вложил ее в специально приготовленный футляр и неожиданно посмотрел на Касю. Этот взгляд был вновь лишен человечности и теплоты. Он был холодным и предостерегающим. И Кася поняла предупреждение. Брат Паоло с сопровождающими его людьми исчез. А она продолжала стоять молча и не двигаясь.

– Вновь исчезла, – прошептала она чуть позже. Горечь разочарования, гнев утраты, ощущение предательства вихрем закружились в ее голове, в глазах потемнело, сжатые в кулаки руки побелели.

– Не переживай, – приобнял ее за плечи Кирилл, – не переживай. Так, наверное, лучше. Но что бы ты с ней делала? А так она в надежных руках. Никто не знает, какие сокровища скрывают в себе недра Ватикана.

Кася не отвечала, продолжая дрожать как натянутая струна.

– Успокойся, в конце концов наследники жрецов умеют хранить свои тайны. И так на самом деле лучше, – произнес Кирилл.

– Что ты как попугай заладил, лучше да лучше! – взорвалась она.

– Просто человечество готово не ко всему. И есть тайны, которые должны остаться тайнами… И потом, не забывай, что эта книга никогда не приносила счастья ее обладателям…