Охота на Уршада - Виталий Сертаков

— Дай огонь, — скомандовала ведьма.

Юлька непослушными пальцами протянула мешочек с огнивом и бутыль с маслом. Сама она не отважилась бы поджечь трупы. Волшебный клинок перевертыша тоненько звенел.

— Бородавчатый уршад… — бурчала ведьма, поливая мытаря и женщину маслом. — Они разные… этот убивает даже псов… но осла не тронул… слышишь, осел кричит?.. придется осла тоже… огонь спасает все… восславится пусть огонь! Ты чуешь… семена уршада живы в них?

Юля приложила сумасшедшее усилие, чтобы удержать в повиновении желудок. Она понимала далеко не все, что молча говорила ей старшая подруга, однако честно попыталась принюхаться.

И она их почуяла!

— Да, эти мелкие, словно маковки, — прошептала она, — но есть и большие… как черви!

Возле самой воды располагалось несколько глинобитных сараев. Судя по беспорядку, погрузка барж оборвалась на полпути. Бочки и тюки с тканями мокли в горькой воде, не в силах утонуть. В стороне от склада ведьма указала на троих мертвых носильщиков. Тонконогие бритые подростки с клеймами на плечах пытались убежать, но не успели. Уршад попал к ним внутрь и убил их на бегу, в считанные секунды. Ведьма приказала Юльке идти на склад и вспороть ближайший мешок с тканями. Там оказался алый бархат. Но волчицу не занимали мирские ценности, она быстро соорудила первый погребальный костер.

— Огонь всепрощающий… огонь лечит раны… это дыхание Слоноподобного… его жажда справедливости… его жажда покоя…

Дальше пошло легче. Переборов первый страх, Юля без напоминаний собирала топливо, вскрывала сундуки и мешки в поисках хоть чего-то горючего. Она с болезненной жадностью всматривалась в мертвецов, послушно переворачивала их и стаскивала в кучу. Она даже позабыла о том, что может заработать солнечный удар. За все время, проведенное в фактории, у нее ни разу не возник страх заразиться. То есть даже намека на такой страх не было! Она вспоминала, с каким ужасом глядел на покинутый город отважный ловец Тьмы. Даже он был не в силах повторить то, на что способна любая девчонка из племени волчиц!

К счастью, разложение не сильно затронуло тела носильщиков и купцов. Очевидно, личинки уршада высасывали из людей всю влагу. Кроме черноногих встречались люди совсем других рас и народностей, богато и бедно одетые, светловолосые и лысые, женщины и совсем еще мальчишки. Некоторые трупы наполовину расплавились, у других личинки проели дыры в теле, выбрались наружу и тут же рядом издохли. Чудовищная форма жизни уничтожала носителей, как раковая опухоль, не задумываясь о собственном сохранении.

— Сахарная голова напал внезапно… — шипела ведьма, устраивая очередной погребальный костер. — Наверняка черноногий привез семена уршада на своих баржах… кто-то был заражен… теперь они все погибнут… это хорошо, мы успели раньше птиц… но я чувствую, что кто-то сбежал… надо проверить на корабле…

Сквозь распахнутые ворота Юлька видела емкости, заполненные финиками, ряды запечатанных амфор, ящики и тюки. В ноздри ударяли ароматы тмина, муската, корицы, благовоний. На круглой площади стоял грустный ослик, запряженный в ворот колодца. Никем не понукаемый, он уснул на жаре.

По шатким мосткам колдунья проникла в темное чрево баржи. Юля направилась следом. Внутри она дико закашлялась. В горле запершило, словно в воздухе недавно рассыпали мешок цемента.

— Помет гоа-гоа-чи… они погибнут, если не поить и не кормить… дюжина гоа-гоа-чи стоит на рынке Мемфиса, как стадо двухорбых… это не наше дело… ищи людей…

Стараясь дышать ртом, Юля бродила среди трехъярусных клеток. Верхний ярус пустовал, зато внизу, за частой железной решеткой, копошились… дракончики. Вначале девушке показалось, что они похожи на противных безглазых червей, но тут из матросского кубрика вернулась волчица и все расставила по местам.

Караван на двое суток застрял у причала. За это время личинки гоа-гоа-чи начали закукливаться, только вместо бабочек из ороговевших оболочек вылуплялись крошечные мокрые дракончики. Их крылья еще не могли развернуться, трепетали, прижавшись к мокрым спинкам, но крошечные зубы уже лязгали, стоило поднести палец. В клетках среднего яруса, где температура днем поднималась выше, вылупившиеся змееныши почти все погибли. Некоторые заживо жрали друг друга, но пищи им все равно не хватало.

— Слишком долго в пути… — прошамкала волчица. — В оазисе Амона их охлаждают, а в Мемфисе держат в ледниках… тогда личинки застывают… купцам не нужны готовые змееныши, их не прокормить… позже…

Дальше Юлька не разобрала, или у волчицы не нашлось подходящих слов. Помимо дракончиков, обреченных на голодную смерть, на барже обнаружились двое погибших матросов. В отдельной каюте черноногий спал в обнимку с девушкой. Очевидно, уршад настиг их и убил в самый разгар любовной схватки. Ничтоже сумняшеся, Мать-волчица воткнула между окостеневших тел клин, затем без тени смущения вскрыла мужчине живот. Пятнадцатисантиметровая белесая личинка, похожая на бородавчатую гусеницу, выпала на пол и попыталась уползти.

— Руби! — прикрикнула старуха. — Последышей надо убивать, пока у них не отросли ножки!

Не слишком соображая, Юля исполнила команду. На секундочку ей показалось, что кривой меч Кой-Коя изменил направление удара, подправил нетвердую руку хозяйки. Она ударила дважды, но три части разрубленной гниды продолжали извиваться, никак не желая погибать.

— Эту баржу придется сжечь… давай огонь! — Старая волчица разбила в узком коридоре три масляные лампы. Пламя радостно вспыхнуло, обняло балки и поперечины. — Теперь ступай, обруби канаты… рыба Валь не должна пострадать…

Не прошло и минуты, как баржа запылала. Огонь шутя перекинулся на следующую баржу, остановить его было некому. Розовый кит, освобожденный от ремней, в испуге отплыл на середину канала, но там застыл, вяло перебирая плавниками. Выросший в неволе, он не умел плавать без приказа.

Юлька не помнила, как выкатилась наружу. Ей хотелось только одного — поскорее вернуться в джунгли. Или в любой город. Или в болото. Куда угодно, лишь бы покинуть это кошмарное место! Марта Ивачич не предупреждала, что ей придется резать людей! Толик — врач, вот он пускай и режет…

Но охота еще не закончилась.

— Слышишь? — Ведьма приподняла правое ухо. — Дитя рыдает… надо искать… дитя в подполе спрятали…

Юля ничего не слышала, кроме посвиста ветра, рыканья голодных львов и возни грызунов. Правда, иногда ей казалось, что откуда-то со стороны канала волнами налетает непонятный ласковый шум, словно терли друг о друга наэлектризованные синтетические рубахи. Юлька поглядела назад, в сторону дамбы. Как же далеко они ушли! Ей показалось, что в колеблющемся жарком мареве она различила крохотную фигурку Рахмани…