StarCraft: сборник рассказов - Майкл Когг

Капитан Джентри:

Вы соорудили лабораторию из собственного скафандра? Вы снова удивляете меня.

Рядовая Айерс:

Вы там, наверху, наверно, считаете нас сборищем безмозглых обезьян. Думаете, мы не можем даже догадываться, что происходит на самом деле?

Капитан Джентри:

«На самом деле»? Не понимаю, о чем вы, рядовая Айерс. Продолжайте доклад.

Рядовая Айерс:

Угу. В моей лаборатории не было ничего сверхъестественного — ее хватало только на проведение простейших тестов. Впрочем, даже моих базовых знаний и примитивного оборудования оказалось достаточно, чтобы обнаружить следы мутации. Их было видно невооруженным взглядом. Вам должно быть известно, что в основе нашей трансплантологии лежит конфликт между телом хозяина и чужеродными тканями. А теперь представьте себе реакцию организма, если новые клетки принадлежать совершенно иному виду.

Соединительная ткань зерглингов — жесткая, упругая субстанция, связывающая прочный наружный скелет с мышцами — буквально горела. Плоть была воспаленной, покрытой россыпями похожих на луковицы наростов.

Но следующее открытие потрясло меня по-настоящему. Запах. Резкий перечный запах, исходящий от образцов. Точно так же пах каждый завтрак, обед и ужин на Cороне.

Капитан Джентри:

Вы хотите сказать, что…

Рядовая Айерс:

Понять, зачем зергам понадобилось впитывать генетическую структуру местной растительности, делая его частью своей физиологии, было не в моих силах.

Может быть, это была просто случайность. Может быть, тамошняя плесень была настолько агрессивной, что вызывала заражение у зергов. Сомневаюсь, конечно, что естественные защитные механизмы этих монстров могли пропустить хоть что-либо, но каких только чудес не бывает. Далее я попыталась вскрыть один из наростов, болезненный зеленоватый волдырь размером с монету. Воспользовавшись медицинским лазером, я сделала небольшой надрез.

Капитан Джентри:

И?

Рядовая Айерс:

И спустя два часа очнулась с ожогами кожи в лазарете. Лейтенант Орран стоял над моей койкой с выражением крайней тревоги на лице. Он сказал, что услышал взрыв гранаты и бросился проверять, все ли со мной в порядке. Лейтенант нашел меня в комнате по соседству с моей «лабораторией», под обломками разрушенной стены. Услышав это, я впервые опустила глаза и увидела то, что осталось от моего скафандра. Вся его правая сторона напоминала свечу, которую поднесли к огню: пластины брони представляли собой цельный оплавленный кусок. Орран посоветовал мне снимать скафандр, когда я захочу подорвать себя в следующий раз. Да, чувство юмора у него было специфическое.

Я попросила отвести меня обратно. Не знаю, было ли это проявлением жалости, или же лейтенанту надоело воевать со мной, но он без лишних вопросов подхватил меня и кое-как дотащил до моей комнаты. Она оказалась полностью разрушенной, взрыв был настолько мощным, что разворотил стены. Мне очень повезло, что я осталась в живых.

«Это была не граната, — сказала я, — это был нарыв».

Лейтенант рассмеялся и сказал, что я сошла с ума. На вопрос, как в моей комнате могла оказаться кислотная граната, он ответил, что я собрала ее из частей собственного скафандра. Лейтенант сделал такой вывод, найдя обломки моей импровизированной лаборатории. Его можно понять: никто в здравом уме не поверил бы моим россказням о взрывоопасных инопланетных гнойниках.

Все закончилось тем, что я вновь оказалась под домашним арестом, на этот раз под постоянным присмотром рядовой Делмы. Моя кожа покрылась волдырями, затем потрескалась и начала отслаиваться: видите, на руках все еще остались следы. Я поделилась с Делмой своими опасениями, сказала, что мы обязательно должны послать радиоотчет о том, что творится тут. Что, может быть, новость о новых способностях зергов заставит хоть кого-нибудь обратить на нас внимание.

Делма в ответ кивала, улыбалась, а затем продолжала чистить свой долбаный пистолет. Мне казалось, она вычищала его раз двадцать за те пару дней, что мы провели в одной комнате.

Капитан Джентри:

Между тем остальные ваши сослуживцы все так же отбивали атаки зергов, верно?

Рядовая Айерс:

Зерги… Нет. Они перестали нападать.

Капитан Джентри:

Перестали?

Рядовая Айерс:

Да, сэр. Последняя атака отгремела на следующее утро после произошедшего со мной инцидента, и с тех пор все стихло. Делма сказала, что ко всем потихоньку возвращается оптимизм… да что там, даже я стала верить, что все еще может быть хорошо. Может быть, все дело действительно было в таинственной инфекции, которая в какой-то момент выкосила всех зергов, и теперь нам надо возносить хвалу соронской плесени, кто знает?

Еще через несколько дней лейтенант Орран сменил гнев на милость и разрешил мне свободно передвигаться по территории колонии. Не знаю, для кого это стало большей радостью: для меня или для Делмы. По прошествии еще одной недели лейтенант решился выйти на разведку. От добровольцев не было отбоя. После многих месяцев, проведенных в этом чертовом Очке, все рвались на волю, однако лейтенант отобрал лишь троих.

Раздобыв кое-какие инструменты, я попробовала починить свой скафандр. В конце концов мне удалось высвободить ножные сочленения, и сделать так, чтобы они снова сгибались. Зерги — не зерги, но я почувствовала себя куда в большей безопасности, когда снова смогла надеть свой изуродованный скафандр. Я отложила в сторону свои амбиции ученого и снова была полевым медиком Доминиона, черт подери! Заразная плесень отправила теорию моего отца о хитрой природе в затяжной нокаут.

Капитан Джентри:

Понятно, понятно. И что же обнаружил отправленный отряд?

Рядовая Айерс:

Когда разведчики вернулись, вся колония собралась вокруг них в надежде услышать добрые вести. Лейтенант Орран даже решил нарушить протокол и выслушать рапорт при всех.

Он спросил, удалось ли солдатам обнаружить противника. Разведчики переглянулись, и на их лицах заиграли улыбки; рядовой Горард, не сдержавшись, расхохотался. Они рассказали, что нашли целую долину, заваленную больными, умирающими зергами. Монстры с трудом передвигались, тела их неестественно распухли. По словам рядового Эванса, всю вторую половину дня морпехи провели, выпуская обойму за обоймой в «несчастных засранцев».

Новость вызвала всеобщее ликование, даже лицо лейтенанта Оррана озарила широкая улыбка. Впервые в стенах этого каньона поселилось что-то, отдаленно напоминающее надежду. Однако кое-что из сказанного рядовым показалось мне странным. Возможно, я неправильно его поняла, поэтому переспросила, перекрикивая поднявшийся радостный шум.

Я спросила, израсходовали ли они все патроны. Также меня интересовало точное количество зерглингов. Эванс хмыкнул и, пожав плечами, ответил, что он не может сказать наверняка. Что вся долина была усыпана ими.

Внутри у меня похолодело. Это было плохо, очень плохо. Инфекция должна вызывать уменьшение численности потомства, а не наоборот. Зерги не умирали, они просто поняли, как именно им нужно мутировать. Это могло означать лишь, что собирается новая армия, и на этот раз она точно вышибет Бочке дно.

Я развернулась и побежала. Нужно было добраться до передатчика и во что бы то ни стало отправить сообщение. Лейтенант Орран растерянно окликнул меня: видимо, он не ожидал подобной реакции. Не помню, как долго продолжался мой марафон, но когда я добралась до станции, со стороны ворот раздались первые взрывы.

(длинная пауза)

Капитан Джентри:

Рядовая Айерс?

Рядовая Айерс:

Остальное вам известно, по большей части. Вы приняли мое сообщение. Вы прилетели. Когда запахло сенсацией, вы притащили целый флот крейсеров через четыре дня. Четыре гребаных дня! Почти год вы, ублюдки, слушали радиопередачи о том, как колония медленно погибает. Это было для вас вроде сказки на ночь, что ли? А как почуяли, что пахнет уникальными разведданными, так и приперлись, да?

Капитан Джентри:

Рядовая Айерс, я предупреждаю вас в последний раз, следите за своим языком. Давайте закончим с этим отчетом.

Рядовая Айерс:

Что вы еще хотите знать? Что происходило в оставшиеся четыре дня? Баррикада, которая шесть месяцев была нашим опорным пунктом, медленно рушилась, разъедаемая кислотой. Солдаты гибли один за другим, пытаясь остановить бесчисленную орду раздутых зеленых тварей, которые с каждым взрывом подбирались все ближе. Ситуация стала совсем невыносимой, когда в наступление пошли невиданные ранее взрывающиеся зерглинги — видимо, из нового выводка. Эти создания могли сворачиваться в шар и катиться по земле быстрее, чем полностью экипированный морпех на марше.