Академия превращений - Юлия Фельдман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сидела на кровати, поджав ноги по-турецки, и медленно потягивала разведенные в воде капли. Горькие, мрак. А выпить надо, чтобы покусанный организм больше не выдал никаких сюрпризов. Разводил их, кстати, Рас под бдительным контролем Маришки.
Мои волосы и эльфийские уши решили не трогать, мол, к утру чары сами развеются. Иначе Расу пришлось бы попробовать себя еще и в роли мага-стилиста.
Я почти не удивилась, когда проколовшийся на мелочи отличник отбросил мою куртку и понесся в сторону гардеробной. Вот что значит сила привычки. Хватит уже выпендриваться.
Маришка была со мной солидарна.
– Ну уж нет! – она загородила собой дверь, как футбольный вратарь.
– Уйди, – рыкнул Рас.
Воспользовавшись заминкой, я налетела сзади и накинула на него одеяло.
– Так его, – злорадно хохотнула Маришка, заразив меня смехом.
Собственное злодейство приводило меня в детский восторг. Это ведь так забавно, держать друга, который толком не может пошевелиться. А как он мило бубнит «Выпустите меня!» из-под толщи одеяла!
Заметив сияние сферы, мы отскочили от Раса. Не хотелось бы напороться на рога.
С формой одеяла происходило нечто странное. Под ним явно была не маленькая мышка и не огромный козерог. Вроде собака, но тоже что-то не то…
Не церемонясь, Маришка сдернула с парня одеяло… и выронила его.
Перед нами в позе русалочки сидела ослепительно красивая девушка в узком коралловом платье. Она мигом зажмурилась и вжала голову в плечи. Длинные блондинистые волосы будто шторками накрыли лицо.
Я открыла рот, но не произнесла ни звука. Маришка пришла в себя быстрее.
– Это… это что еще за швабра?!
К слову, не фиговая такая швабра. Грудь уж точно побольше моей будет.
– Слушай, а вдруг это не Рас?
– Ага, Бартос или кто-то из его шпионов. Сенсация, сенсация – тайна века раскрыта! Ростислав Романовски носит платья и каблуки! Волосы крашеные или как?
– Не ори. Я все объясню, – у девушки был сочный чувственный голос. Невольно заслушаешься.
На протяжении всего рассказа я старалась не улыбаться, хоть это и было трудно. Появлению роковой красотки в Коллекции наш друг был обязан Финеасу и его однокашникам. Празднуя поступление новичков, второкурсники несколько увлеклись и по приколу заколдовали Раса. Против воли, конечно. Он был бы рад забыть о позорящем честь и достоинство инциденте, да гадкий Образ всплыл во вторую Нестабильность. Сокрытие Образа Коллекции от деканата – это серьезное нарушение правил академии, однако Рас пошел на риск, лишь бы никто ничего не узнал.
Я как могла пыталась его утешить. Говорила, что ребята сделали ему прекрасный Образ, не скатившись в пошлость, но тот упорно стоял на своем. Не пойдет в деканат, и все, и хоть ты тресни.
– И что тогда получается? – фыркнула Маришка. – Мы теперь твои страшненькие подружки?
– Скорее, соучастники, – ответила я вместо Раса. – Нам же придется его покрывать. Ты ведь не хочешь, чтобы мы потеряли друга из-за какой-то швабры?
Под наше хихиканье парень наконец-то расколдовался. Нахмурился, как сыч.
Давясь остатками смеха, я села рядом с ним на ковер.
– Ты не злись на нас. Пойми, ты сам неправильно поступил, ничего не сказав нам. Мы бы, конечно, тоже сначала поржали, но тебе бы потом не пришлось прятаться от нас. Было бы легче, согласись.
Маришка тоже опустилась на пол и подтащила к себе одеяло.
– Ай-ай-ай, прятался от нас. Кстати, а откуда у тебя Образ козерога? Это твой папа с тобой занимался?
Нас не удостоили ответом.
Вздохнув, я погладила обиженного метаморфа по голове.
– Сейчас мы тебя задобрим. Мариш, ставь чайник.
– Давно бы так, – буркнул Рас.
То-то же. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, даже если он немножко блондинка.
В деканат Расу все же пришлось зайти: козерога он и не думал скрывать. Нормальный, даже солидный Образ, таким и похвастаться перед однокурсниками можно, кто-нибудь обязательно позавидует.
Я стояла у стенда с расписанием и, как загипнотизированная, пересматривала графу «Иномирье». Пара уже завтра. Всего лишь лекция, но иномирец наверняка поймает меня, чтобы обсудить проект-работу.
Из ступора меня вывел легкий тычок в спину.
– Ольгуш, двинься, – услышала я голос Софии.
Староста деловито наклеивала рядом с расписанием лист с распечатанным объявлением. А в моей любимой графе с иномирьем пририсовала карандашом то ли нолик, то ли букву «о». И восклицательный знак поставила, для убедительности.
– Это что такое?
– Иномирья завтра не будет, «окно» получается, – терпеливо пояснила София. – И с бумажкой ознакомься. Нас потом еще устно предупредят, но лучше заранее быть в курсе.
Я не верила своему счастью. Даже в волшебном мире не может быть таких совпадений! Удача снова на моей стороне! Пару секунд я радовалась, как двоечник, которому сообщили, что его школа сгорела.
Текст объявления спустил меня с небес на землю. Мирозданию во что бы то ни стало захотелось уравновесить мою везучесть.
Меня уже стали окружать другие студенты.
– Дожили, – громко заявила второкурсница Лира, бесцеремонно обхватывая меня за плечи. – В прошлом году не было никаких проверок.
– Для Академии превращений наступили тяжелые времена, – с пафосом сказал кто-то из парней. – Теперь будут сверять наши Коллекции с официальным списком Образов.
– Ага, а то вдруг мы втихаря в монстров перекидываемся.
– Пусть че хотят, то и делают, мне скрывать нечего.
– А кто будет выявлять Образы, мистрис Хегген?
Я под шумок выплыла из толпы метаморфов.
История с тиграми еще не отпустила академию. На послезавтра назначили проверку Коллекций. Маришка говорила, что никто здесь не допытывается до Образов. Появился новый – просто сообщи в деканат. Можешь даже продемонстрировать, если хочется. Это все делается прежде всего для безопасности самого юного волшебника. Но насильно, да еще заклятиями, никто не будет выуживать из тебя Образы. Типа не принято вторжение в личное пространство и все такое.
Но сейчас, как говорится, нужда заставила.
Мне конец. У меня смотреть нечего. И Расу за его секрет достанется.
Встретившись с друзьями, я поняла, что они встревожены не меньше моего. Рас первым взял себя в руки:
– Ничего, прорвемся.
Что ж, будем надеяться.
На следующей перемене я чуть сознание не потеряла, когда нас окликнул Бартос:
– Фокинская, Романовски!
Заметив, что мы обратили на него внимание, он продолжил тоном, не терпящим возражений:
– На кафедру ко мне зайдите. И подружку невесты с собой прихватите.
Из огня да в полымя! Нас сейчас будут убивать, всех троих!
Подозвав Маришку, мы с
