Одинокая волчица - Светлана Бестужева-Лада

— Экая досада, — посочувствовала я. — А то издательство, где я подвизаюсь, специализируется почти исключительно на этом жанре. Ну, ещё дамские любовные романы. Может быть, ваш в эту серию подойдет?

— Нет, у меня исторический роман. Но любовь там тоже есть.

— Где же её нет? — вздохнула я. — Даже в моих детективах попадается.

— В тех, которые вы переводите?

— И в тех, которые пишу.

— Так вы ещё и пишете? А откуда берете сюжеты?

— В основном, из жизни…

Я замолчала и украдкой поглядела на часы. Скоро, по-видимому, приедет Андрей. Пора закругляться, а то можно и на неприятности нарваться.

— Вы торопитесь? — перехватил мой взгляд Александр. — Но ведь ещё совсем рано. И вы так интересно рассказываете.

— За мной должен заехать муж, — сухо проинформировала я его. — И вряд ли обрадуется тому, что увидит.

— Он так ревнив?

— А ваша жена вам все позволяет?

— А она ничего не знает, — простенько ответил Александр. — И никогда не бывает там, где я. К тому же она женщина вполне разумная, понимает, что на привязи такого мужчину, как я, не удержишь…

Он бросил короткий взгляд в зеркало, висевшее за моей спиной, и я буквально покатилась от смеха. В одна секунду передо мной появился Масик собственной персоной: нежно-снисходительный взгляд на свое отражение, довольная улыбка, машинальное поглаживание выхоленных усов. Просто однояйцевые близнецы, только голоса разные.

— Что вас так рассмешило? — досадливо спросил Александр.

Вечер для него явно пошел наперекосяк. Но я ничего не могла поделать с накатившим на меня приступом веселья. До слез дохохоталась.

— Извините, — наконец произнесла я, отдышавшись, — но вы мне так напомнили одного моего знакомого… Он, правда, ещё и руки себе любил целовать, после того, как в зеркало наглядится. Таким красавцем себя считает.

— Не понимаю, что смешного может быть в красивом мужчине? — уже с заметным раздражением спросил Александр.

— Ладно, — совсем уже успокоилась я, — прошу прощения. С детства, знаете ли, чрезвычайно смешлива. Так что ресторан, как вы сами понимаете, отменяется. Муж не поймет.

— А вы скажете ему, что у вас заболела голова, вы ушли пораньше и решили часть дороги пройти пешком. А я вас потом провожу. Кстати, можно действительно часть дороги пройти пешком. Вы где живете? Да что такого смешного я опять сказал?

Я представила себе, как мы проходим пешком «часть дороги» от самого центра Москвы до её южной окраины, и на меня снова накатил приступ безудержного веселья. Теперь уж я точно знала, что ничего из запланированного со мной у Александра не выйдет. Провожать даму в мои выселки может только влюбленный. Или сумасшедший. Первым тут и не пахло, а второй был как бы лишним. Вакантного места сумасшедшего у меня нет. Давно занято Масиком.

— Я живу почти у кольцевой дороги, — сказала я, с наслаждением наблюдая, как вытягивается лицо моего собеседника. — Пешком все-таки далековато. Вот если бы у вас была машина…

— Но я же не смогу садиться за руль, если мы пойдем в ресторан!

Логично. Не сможет. А главное — не захочет.

— Но если вы сегодня заняты, — продолжил он как ни в чем ни бывало, — то давайте встретимся как-нибудь в другой раз. Погуляем. Посидим где-нибудь. Обсудим сюжет вашей новой книги, подумаем, что делать с моей. Я бы очень хотел сделать серию ваших фотопортретов…

— Надеюсь, не обнаженных? — ляпнула я, не в силах отделаться от параллелей с Масиком.

Ляпнула — и страшно изумилась эффекту от этой в общем-то не самой умной фразы. Александр как-то весь подобрался, от сахарной приторности ничего не осталось и на меня глянули холодные и злые глаза чем-то обеспокоенного человека.

— Уверяю вас, мадам, такая мысль мне даже в голову не пришла, — с подчеркнутой изысканностью произнес он. — А засим прошу прощения. Я вдруг вспомнил, что сегодня у меня ещё одно чрезвычайно важное мероприятие. Благодарю за волшебный вечер.

«Спасибо за внимание, простите за беспокойство, извините, что без скандала обошлось», вертелось у меня на языке, но я его благополучно прикусила. Вечер, конечно, удался: будет что рассказать Галке.

Александр чрезвычайно церемонно приложился к моей руке и пружинистым шагом покинул помещение. Я поплелась в фойе, решив выкурить ещё одну сигарету. И увидела, что Андрей уже ждет меня там, причем вид у него не самый приветливый.

— Что за тип с тобой только что простился? — спросил он с ходу. — В первую минуту мне показалось, что ты притащила сюда Масика.

— Мне тоже так показалось, только, к сожалению, не в первую минуту, а позже. Этот тип написал роман и интересовался, не могу ли я помочь с публикацией.

— Все пишут романы, прямо поветрие какое-то, — проворчал Андрей уже менее сердито. — Оперу вот только никто не пишет, приходится самому до всего докапываться. Поедем домой, устал.

— Поедем, — охотно согласилась я. — Ты что-нибудь раскопал?

— Да. Только давай без обид. Скоро к нам приедет Павел и я все расскажу вам обоим сразу. А пока помолчим.

Не хочу себя хвалить, но на обратном пути я совершила подвиг. За тридцать с лишним минут езды не проронила ни единого слова. Даже случайно.

Наверное, я действительно по-своему люблю Андрея, если оказалась способной на такое. Правда, была ещё одна причина того, что я всю дорогу не открывала рта. Пока Андрей отпирал машину, я заметила, как в нескольких шагах от нас мой недавний собеседник разговаривал с высокой и стройной женщиной, которая мне сразу кого-то напомнила. Рядом с ними стояла шикарная иномарка с включенным мотором, за рулем которой кто-то сидел. Быстро же, однако, он нашел мне замену! Но где, черт побери, где я могла видеть эту девицу? Нас они не заметили, возможно, к счастью.

Потому что почти возле самого дома меня осенило: я видела её на фотографиях. На тех, что стащила у Масика и на той, которую рассматривала в квартире Елены. Это была… Марианна!

Замечу — исчезнувшая из мужниного дома несколько дней назад. А этот красавец ещё спрашивал, откуда берутся сюжеты для детективов.

Глава четырнадцатая

Наша скромная трапеза подходила к концу, когда телефон ожил. По тому, как стремительно Андрей схватил трубку, я поняла, что все это время его мысли были заняты только Павлом и его проблемами. Нет, все-таки мужская дружба великое дело!

— Павел? Ну что? В какую? Несколько дней? Понятно! Тогда давай приезжай. Не выдуривайся, иначе я к тебе поеду. Там тебе сейчас делать абсолютно нечего, завтра навестишь. Ты слышишь меня — немедленно к нам. Нельзя быть одному… С ума сошел? Наташа нормальная женщина, а не стерва какая-нибудь. Жду. Давай, старик, все остальное при личной встрече. Ты где? Понял. Значит, минут через сорок. Все, я пошел за бутылкой. Давай.

Андрей положил трубку и схватил сигарету. Из моей пачки, чего в принципе никогда не делает, потому что терпеть не может мою любимую «Яву». Более того, он попытался поджечь фильтр, потому что сунул сигарету в рот не тем концом. Тут уж я не выдержала:

— Так у тебя ничего не получится, — мягко заметила я. — Закури по-человечески.

Андрей швырнул злополучную сигарету в пепельницу, тут же взял другую табачную палочку и закурил. Но после первой же затяжки закашлялся и раздраженно смял ни в чем неповинное изделие:

— Как можно курить эту отраву?

— Бывает трудно, но я справляюсь, — ответила я, с трудом сдерживая распиравшее меня любопытство.

Что там, черт побери, случилось? Но пока Андрей в таком состоянии, к нему лучше с вопросами не приставать. Он тем временем лихорадочно пересчитал наличность в кошельке.

— Кроме водки нам что-нибудь нужно? — спросил он наконец.

— Купи хлеба. Я нажарю картошки и открою банку сардин. Сойдет?

— Сойдет. Ему сейчас нужно выпить стакан водки, а все остальное — детали. Просто плотно закусить, а чем — неважно. Все, я побежал.

Андрей вернулся мгновенно и молча уселся на кухне, напряженно прислушиваясь к звукам на лестнице. Так что дверь он открыл практически в ту же секунду, в которую Павел коснулся кнопки звонка.

Сказать, что Павел выглядел плохо — значит ничего не сказать. Он словно похудел на несколько килограмм, почернел, губы были сжаты так, что рот превратился в узкую щель. За такой короткий отрезок времени! Это было невероятно, но тем не менее факт оказался фактом, и я впервые увидела, что Павел — никакой не супермен со стальными нервами и железной выдержкой, а обычный человек. Что, черт побери, случилось с Милочкой?

Андрей тут же подтолкнул Павла в сторону кухни, усадил, налил ему стакан водки, а себе плеснул в рюмку. Про меня он напрочь забыл, но надо сказать, что водка — это было последнее, чего мне хотелось в данной ситуации. Так что я даже не обиделась.