До встречи с тобой - С. Л. Скотт

том, что она сдавалась, но в этом у нее не было абсолютно никакого желания. Она никогда этого не делала. В конце концов, ее перевели.

В Бликмане время не имело значения. Джуд жила по часам, как улитка; каждая минута имела большее значение, чем минуту назад, она теряла счет в днях. Не было ни начала, ни конца. Только восход солнца, день, закат и ночь. Четыре разных времени.

Вдох. Один. Два. Три. Четыре.

Она смотрела, как солнце садится и крадет ещё один день, пересекая через всю комнату. Может быть, последние четыре месяца ее жизни она просто придумала. Может, все это время она находилась здесь.

Без завтрака.

Без обеда.

Выдох. Один. Два. Три. Четыре.

Когда медсестра принесла ужин, она поставила поднос на столик в дальнем углу. Джуд не могла дотянуться, и медсестра подошла ближе.

— Почему ты так сильно сопротивляешься этому? Ты же знаешь, что бывает с теми, кто сопротивляется, Джудит.

Джуд закатила глаза.

— О, вовсе нет. Может, потому что я не сумасшедшая.

— Не знаю, помнишь ли ты меня, я медсестра Лейси. Однажды я уже была твоей сиделкой, — прошептала она, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что никто больше не подслушивает. Она сдвинула ремешок повыше на руке Джуд, а затем достала из кармана немного лосьона. Слегка коснувшись запястья Джуд, она улыбнулась.

— Слышала, ты вышла замуж.

— Да, — ответила Джуд еще тише.

— Поздравляю. Он красивый?

Сквозь дымку прошлых визитов Джуд вспомнила медсестру Лейси. Она верила, что молодая медсестра делает все, что может, и по-настоящему заботится о своих пациентах. Она просто была наивна по отношению к тому, что на самом деле происходило в больнице.

— Он замечательный.

Она наклонилась и прошептала:

— Доктор Конрой был избит очень разгневанным мужем, который хотел, чтобы его жену отпустили. Думаешь…? — Она не закончила свой вопрос.

Я не выдумала его. Он был настоящим. Она улыбнулась. Мой Хейзел пришел за мной.

— Да, больше того, я надеюсь.

— Это хорошо, — ответила Лейси. — Никогда не теряй надежду. — Отступив назад, она схватила поднос и села на край кровати. — Мне нужно накормить тебя. Поможешь мне?

Джуд была голодна и хотела пить. Есть не означало сдаваться или уступать. Еда была нужна для выживания и поддержания сил. И в ее нынешнем затруднительном положении ей нужен был союзник, кто-то, кто проявил бы к ней сострадание, поэтому она ответила:

— С радостью.

Солнце село сразу после того, как медсестра вышла из своей палаты. Джуд уставилась в маленькое окошко, прекратив вырываться из ремней еще до того, как над зданием появилось солнце.

Она лежала в кромешной темноте, разные мысли начинали брать над ней верх.

Приходил ли сюда Хейзел? Был он у нее или нет? Может, ей почудилось, когда она увидела его?

Может быть, она и правда была сумасшедшей.

Джуд хотела спать. Она мечтала заснуть и проснуться с Хейзел в постели с открытыми глазами, как тогда, когда он смотрел, как она спит. Она хотела проснуться и увидеть, как солнце встает за окном его квартиры, пока она будет лежать в его объятиях. Она хотела выскользнуть из постели и приготовить ему завтрак, даря ему те же чувства, что и он ей. Она хотела верить, что ее жизнь с ним была настоящей, что он был настоящим, а не плодом воображения, не побочным героем ее безумия.

Несмотря на то, что медсестра Лейси подтвердила, что Тейлор жив, она изо всех сил пыталась верить, будучи запертой в этой гнетущей камере.

— Господи, пожалуйста, пусть Хейзел будет настоящим. Пожалуйста. — Она закрыла глаза и, в конце концов, заснула.

Солнце не разбудило ее. Доктор не стал будить. Даже добродушная медсестра с сочувствующими карими глазами.

Это сделал санитар.

Включив верхний флуоресцентный свет, он пропел:

— Проснись, солнышко! Пора немного размяться.

Джуд застонала, тело напряглось от тугих пут, а сердце переживало за Хейзел.

— Мне нужно в туалет.

— Сначала подвигаемся.

— Пожалуйста.

— Нет.

Она посмотрела ему в глаза.

— Умоляю. Не заставляй меня делать это в штаны.

— Я все уберу. Это моя работа.

Предательские слезы защипали ей глаза. Из-за них она проявила слабость, а она ненавидела казаться слабой. Но однажды она уже обмочилась, когда ее изолировали на один день, тогда она поклялась, что никогда не позволит этому случиться снова.

— Прошу по-хорошему. Пожалуйста, позволь воспользоваться уборной.

— Насколько сильно ты хочешь ею воспользоваться?

Каждый чего-то хотел…

— Сестра Лейси все еще на дежурстве?

— Она ушла. Теперь ты со мной. — Он облизнул губы, оглядывая ее.

— Тогда чей был приказ меня перевести?

— Доктор Конрой. Хочешь его? Или меня?

Прижавшись к стене так сильно, как только могла, она попятилась от него.

— Никого из вас. — Из этих двух вариантов не было ни одного нормального.

— Ну, вот и ответ. — Он расстегнул одну лодыжку, затем другую, но ее ноги были слишком вялыми, чтобы сопротивляться. Ее мышцы предали ее, и она уставилась на них сверху вниз, вытягивая руки, чтобы проверить их.

— Не бей и не пинай меня, или я оставлю тебя здесь.

От запаха кукурузных чипсов и кофе в его дыхании у нее скрутило живот, поэтому она отвернулась от него, пока он освобождал ей запястья. Одна рука. Затем вторая. После чего руки Джуд мертвым грузом рухнули, плечи ныли от боли в новом положении.

— Можешь идти? — Спросил он.

— Не уверена, — ответила она, все еще поворачивая голову, теперь от смущения. Это то, чего они хотели. Они хотели, чтобы их пациенты были слабыми.

Он подхватил ее на руки, как будто она ничего не весила, и усадил в инвалидное кресло, стоявшее в коридоре. Джуд оглянулась, когда ее вывезли из камеры. Судя по атмосфере этого места, была середина ночи. Вокруг не было ни души. Пациенты были заперты в своих палатах. Повсюду мертвая тишина. Она увидела пустую стойку регистрации и парадные двери позади. В углу загорелась красная лампочка — то ли камера, то ли сигнализация. Он повернулся и повел ее по зеленому коридору.

— Куда мы направляемся? — Спросила она, чувствуя неловкость.

— В твою палату.

— Я никогда раньше не была в этом крыле. Обычно я в голубом коридоре.

— Не в этот раз. Ты здесь надолго и, очевидно, понадобится дополнительная охрана.

Ерзая в кресле, ее голос стал громче.

— Можете перепроверить? Я всегда в голубом коридоре.

— Какая разница? Они все одинаковые.

— Наверное, мне лучше поговорить с доктором Конрой.

Он остановился перед туалетом.

— Перестань ныть, тогда я позволю тебе им воспользоваться.

Она откинулась на спинку стула и кивнула.

— Спасибо.

Он помог ей встать с кресла, и она