Кровавый поход - Брайан Макклеллан

– Выбери двадцать самых быстрых наездников. Возьми запасных лошадей – из тех, что мы захватили у кезанцев. Отправляйся к Пальцам.

– Я думал, мы прирежем лошадей, чтобы люди смогли поесть.

– Прирежь их, когда доберешься до места. Надо разрушить мост.

Гэврил вышел из воды и затряс огромной головой, разбрасывая брызги во все стороны. Он напомнил Тамасу медведя, ловящего рыбу в реке.

– Ты сошел с ума?

– Скажи, ты доверяешь мне?

Гэврил слишком долго медлил с ответом.

– Да. И что?

– Разрушь мост, прирежь лошадей и начинай строить плоты. Пусть твои люди поклянутся молчать про мост. Когда мы догоним вас, пусть рассказывают, что мост смыло наводнением, а вас послали вперед, чтобы построить плоты.

– Проклятье, у тебя должно быть серьезное объяснение, почему следует разрушить этот мост до того, как мы переправимся. Иначе мои парни вздернут меня за попытку погубить всю нашу армию.

Тамас надел мундир.

– Действуй. Возьми только тех людей, которым доверяешь.

Он зашагал вдоль ручья, оставив Гэврила одеваться. Но тут до него долетел голос шурина:

– Тамас! Постарайся сделать так, чтобы нас всех не поубивали.

19

Вы задумывались над тем, – спросил Таниэль, – почему у них всегда звучит сигнал к отступлению?

Он сидел рядом с полковником Этаном в небольшой гостинице, расположенной в городке Ру, приблизительно в двух милях позади линии фронта. Это был тихое местечко, хотя эхо отдаленной канонады все же напоминало Таниэлю, что война продолжается и без них.

Этан лежал в постели, со всех сторон обложенный подушками. Сестра милосердия пристроилась неподалеку от двери, на случай если ему что-то понадобится. Гренадеры Этана нескончаемым потоком шли к нему весь день, чтобы пожелать здоровья и получить новые распоряжения.

Таниэль прекрасно понимал, что только полковник мог получить такое лечение. Он слышал о многих пехотинцах, сломавших позвоночник. Большинство из них умерли через несколько месяцев, не дождавшись должной медицинской помощи.

Краем глаза Таниэль наблюдал за своим другом и делал набросок в альбоме, обрисовывая углем мощную челюсть Этана. Полковник отказался передать командование батальоном кому-то другому. Сказал, что может – и будет – по-прежнему командовать гренадерами, пусть даже из инвалидного кресла. Ходили слухи, что генерал Хиланска собирался отправить Этана в отставку.

Таниэль надеялся, что этого не произойдет. Только забота о своих гренадерах не давала Этану впасть в отчаяние.

– Мы отступаем, потому что всегда терпим поражение.

Полковник обмакнул перо в чернильницу и дописал письмо, лежавшее у него на коленях. Он ругался и кричал, когда Таниэль вытащил альбом. А теперь изо всех сил старался не замечать, что Таниэль рисует его портрет.

Таниэль рассеянно рассматривал лицо Этана, думая о другом. Что-то с этими сигналами казалось неправильным. Отступление. Каждый раз, будь оно проклято!

– Вы знаете историю военных кампаний Тамаса не хуже любого историка. Сколько раз он давал сигнал к отступлению?

– Семь, если мне не изменяет память.

– А сколько он провел сражений?

– Сотни.

– А сколько раз мы отступали за последние недели?

Этан вздохнул, отложил перо и протер глаза.

– Таниэль, какое это имеет значение? У генералов нет выбора. Или отступить с тяжелыми потерями, или погубить всех на передовой.

– Что, если кто-то из генералов в сговоре с Кезом? – размышлял вслух Таниэль. – И каждый раз приказывает отступать раньше времени?

– Это опасные обвинения.

– Тамас считал, что в его окружении был предатель…

– И оказался прав, – перебил Этан. – Он поймал этого ублюдка. Черлемунд никогда больше не увидит солнечного света, несмотря на все угрозы церкви.

– Возможно, Тамас поймал не всех предателей, – тихо произнес Таниэль.

– Тамас сам отбирал этих генералов. Каждый поддерживал фельдмаршала много лет, даже во время переворота – когда риск неудачи был очень велик и всех их могли обвинить в предательстве. Это надежные и способные военачальники.

Таниэль высыпал на тыльную сторону ладони щепотку пороха и вдохнул его, чтобы прояснить мысли. Случалось, что даже крошечная крупинка пороха позволяла ему сосредоточиться и трезво рассуждать, но, похоже, с каждым разом это давалось труднее.

Порох. Это был второй вопрос, который его беспокоил.

– У вас есть доступ к отчетам квартирмейстеров? – поинтересовался Таниэль.

Этан дописал еще одно письмо и положил на стол рядом с кроватью.

– Разумеется, по моему батальону.

– Мне нужны отчеты не по одному батальону, а по всей армии. Вы можете их получить?

– Мне пришлось бы подергать кое-какие ниточки…

– Сделайте это.

Этан сжал губы в тонкую линию:

– Только для того, чтобы поскорее отблагодарить вас.

– Очень вас прошу, – настаивал Таниэль, делая набросок плеч Этана.

– Зачем они вам?

– Что-то вертится в голове. Просто хочу посмотреть, сколько пороха расходует армия.

– Хорошо, – со вздохом согласился Этан. – Подумаю, что можно сделать.

Он замолчал, и нескольких минут был слышен только скрип пера по бумаге. Полковник казался увлеченным своей работой. После того как его парализовало, Этан с головой ушел в дела по управлению батальоном. Последние три дня он провел проверяя отчеты о поставках, читая рапорты о вербовке и просматривая личные дела офицеров, представленных к повышению.

Таниэль был рад, что у Этана есть занятия, отвлекающие от мыслей о ранении.

Внезапно скрип пера затих.

– Проклятье, откуда у кезанцев столько этих Черных Стражей? – спросил полковник. – Разве ваш отец не сталкивался с трудностями в поисках пороховых магов?

– Не могу сказать наверняка. – Таниэль резче очертил подбородок Этана на рисунке. Он и сам часто обдумывал этот вопрос. – Кезанцы прочесывают всю страну каждые два года и проводят регулярные чистки. Тамас считал, что найденных пороховых магов казнили. Больше его шпионы ни о чем не сообщали.

Этан коснулся пером бумаги.

– Как по-вашему, их могли просто держать в заключении?

– Я так и решил, – согласился Таниэль. – Население Кеза намного больше, чем Адро, и среди зрителей могли оказаться пороховые маги. Думаю, это Кресимир превратил их в Черных Стражей. Не может быть простым совпадением, что новые монстры появились в то же время, что и сам Кресимир.

Этан снова начал писать, но через мгновение остановился:

– Ах да. У меня есть кое-что для вас.

– Что?

Полковник достал серебряную табакерку и передал Таниэлю.

– Я слышал, что вы потеряли табакерку на Южном пике. Думаю, вам понравится.

Таниэль открыл крышку. Внутри были выгравированы слова: «Таниэлю Два Выстрела, Бессмертному».

– Бессмертному? – усмехнулся он.

– Так вас прозвали мои парни.

– Глупости. Каждый человек смертен. – Он вернул табакерку. – Я не могу принять это.

Этан вдруг закашлялся. Он болезненно скривился и откинулся на подушках, схватившись за бок.

– Возьмите, упрямый сукин сын, или я снова начну называть вас трусом. Вы и ваша девушка спасли тогда наши задницы.

– Она не моя девушка.

– В самом деле? – фыркнул Этан. – Слухи расходятся быстро. – Он посмотрел на свои руки. – Я не должен рассказывать вам об этом, но Генеральный штаб хочет разлучить вас. Они говорят: когда герой войны путается с дикаркой, это плохо сказывается на боевом духе армии.

– Вы верите этому? Согласны с ними?

Таниэль почувствовал, как напряглись его мышцы. Он вовсе не обязан сидеть здесь и выслушивать подобную бессмыслицу.

Полковник сделал успокаивающее движение:

– Я видел ваше лицо, когда вы смотрели на нее. Точно так же вы раньше глядели на Влору. – Этан пожал плечами. – Я не осуждаю вас. Просто предупреждаю о слухах.

Таниэль заставил себя расслабиться. Так же, как раньше глядел на Влору? Это было почти столь же нелепо, как и то, что гренадеры прозвали его Бессмертным.

– Что, по-вашему, я должен сделать? Я не собираюсь прогонять ее.

– А жениться на ней?

Таниэль покачал головой и рассмеялся над такой нелепой идеей.

– Я не шучу, – сказал Этан. – Генеральный штаб может сколько угодно твердить о приличиях, но, если она станет вашей женой, им придется заткнуться.

Он снова начал кашлять, еще мучительнее, чем в прошлый раз.

– Вам нужно отдохнуть, – решил Таниэль.

Лицо Этана стало бледным, как бумага в альбоме. В дневные часы Таниэль почти забывал о том, насколько серьезно ранен полковник. Но эта внезапная слабость вернула его к реальности.

– Я должен написать еще много приказов.

– Отдохните.

Таниэль забрал у Этана бумагу и чернильницу и положил возле кровати. Добавил туда же табакерку и направился к двери.

– Таниэль.

– Да?

Полковник подцепил табакерку со столика и бросил в уходящего гостя. Таниэль поймал ее одной рукой.