Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция - Александр Александрович Вишневский

Общение с Церковью{Канон 209.} и более широко – общение в Церкви является одним из краеугольных понятий теологии и экклезиологии. В Апостольской конституции Sacrae Disciplinae Leges Иоанн Павел II указал на учение, в соответствии с которой Церковь рассматривается как общение (communio), как на одну из доктрин, которая характеризует истинную суть Церкви, и отражение этой доктрины в Кодексе является одной из наиболее существенных черт современного Кодекса канонического права. Будучи юридическим документом, Кодекс не углубляется в теологические аспекты глубокого и многогранного понятия «общение», останавливаясь на декларации обязанности поддерживать данное общение. Внешней стороной этой обязанности является исполнение конкретных обязанностей, которые возложены на верных Христу в соответствии с их положением в отношении Вселенской Церкви и партикулярной Церкви, к которой они принадлежат в соответствии с общими нормами.

Обязанность прилагать усилия к святости жизни, возлагаемая на всех верных Христу{Канон 210.}, является проявлением принципа равенства всех верных Христу – Кодекс не устанавливает различные обязанности святости для различных категорий верных (подобно тому как Кодекс 1917 г. устанавливал для клира обязанность более святой жизни, чем для мирян), а юридически закрепляет провозглашенный в догматической Конституции о Церкви Lumen Gentium равный призыв к святости жизни соответственно конкретным условиям жизни каждого верного Христу{См. Lumen Gentium, гл. V.}. Позиция Lumen Gentium, в свою очередь, имеет евангельские основания – Христос обращается к своим ученикам без какого-либо разделения со словами: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный»{Матф. 5:48.}.

Проповедь Евангелия присутствует в Кодексе одновременно как обязанность и как право христиан{Канон 211.}. Комментаторы Кодекса справедливо указывают на данный канон как основополагающий{Commentary… P.143.}, по крайней мере, в двух смыслах: в смысле того, что проповедь Евангелия является основной миссией Церкви, и в смысле того, что этот канон служит основой для многих других прав и обязанностей, проистекающих из Кодекса. Установление проповеди Евангелия как права всех христиан отражает более активную роль мирян в сравнении с Кодексом 1917 г., который рассматривал проповедь Евангелия в качестве функции Римского Понтифика и епископов. Основой для данного канона являются положения Lumen Gentium, согласно которым посредством крещения и миропомазания миряне самим Христом призываются к миссии возвещения Евангелия{Lumen Gentium, 33.}. Однако осуществление права возвещать от имени Церкви не может быть бесконтрольным, а требует соответствующих полномочий.

Обязанность повиновения святым пастырям сопряженная с правом сообщить о своих нуждах и о благе Церкви{Канон 212.} имеет своим теологическим основанием положения Lumen Gentium, согласно которым Церковь может более эффективно выполнять свою миссию при условии тесных (близких) взаимоотношений между клиром и мирянами, будучи таким образом усиленной деятельностью всех своих членов{Lumen Gentium, 37.}. В связи с этим миряне (как и все христиане) обязаны воспринимать с повиновением то, что решено святыми пастырями как представителями Христа, а пастыри, в свою очередь, обязаны признавать и укреплять достоинство и ответственность мирян в Церкви.

Обязанность повиновения святым пастырям в связи с этим не означает слепого подчинения: она направлена на сотрудничество пастырей и мирян, с тем чтобы опыт и знания всех могли служить делу укрепления Церкви. Именно поэтому обязанность повиновения сопрягается в тексте канона 212 с правом сообщения о своих нуждах и о том, что, по мнению мирян, послужит благу Церкви.

Юридическое содержание обязанности повиновения по этой причине ограничивается, по крайней мере, двумя квалификациями, следующими из буквального содержания канона 212. Во-первых, это квалификация по субъектному составу – отмеченная обязанность существует по отношению к «святым пастырям»: под этим термином понимаются епископы, включая Римского Понтифика. Во-вторых, это квалификация в отношении содержания: обязанность повиновения существует либо в отношении того, что святые пастыри возвещают как «наставники веры» (т. е. то, что возвещается в соответствии с положениями Кодекса об учительской миссии Церкви), либо в отношении того, что пастыри определяют как правители Церкви (в отношении, прежде всего, дисциплинарных вопросов).

Право (а в ряде случаев обязанность) выражения мнения верными Христу также ограничивается рядом квалификаций, направленных на то, чтобы свобода выражения мнений не привела к нежелательным последствиям, таким как неуважение к иерархии, публичные скандалы и т. п. В связи с этим устанавливается, что речь идет о мнениях по поводу того, что может послужить общему благу Церкви (что не исключает выражения критичных мнений), что мнение должно выражаться с учётом целостности веры и нравственности, равно как и уважения к пастырям и достоинства личности.

Верные Христу вправе получить духовную помощь от святых пастырей{Канон 213.}. Кодекс особо выделяет слово Божие и таинства как разновидности такой духовной помощи. Теологическое основание данного канона содержится в Lumen Gentium, провозгласившей право мирян и всех христиан на получение духовных благ Церкви «в изобилии»{Lumen Gentium, 37.}. Данному праву мирян корреспондирует обязанность клириков не отказывать в таинствах, лицам, имеющим право на получение таинств в соответствии с каноническими нормами.

Другое духовное право мирян – право на богослужение и духовную жизнь{Канон 214.} закрепляется в Кодексе в контексте признания многообразия обрядов и форм духовной жизни при условии, что они находятся в согласии с учением Церкви.

Право создания сообществ и собираться вместе{Канон 215.} признается Кодексом, если сообщества создаются с целями, соответствующими каноническим нормам. Перечисленные в каноне цели таковы: благотворительность, религиозные цели, способствование христианскому призванию в мире. Данные цели нужно рассматривать как основополагающие, они служат основанием для более конкретных (и в качестве таковых более многочисленных) целей, перечисленных в том же Кодексе (кан. 298 перечисляет ещё большее количество целей, с которыми могут создаваться сообщества). Такие ассоциации не обязательно должны быть организованы под непосредственным руководством духовенства. Признавая данное право как одно из основополагающих, каноническое право содержит и основания для ограничения данного права: например, когда участие в ассоциации клирика может затруднить выполнение им своих обязанностей.

Как право создавать сообщества, так и право на собрания рассматривается Кодексом как инициатива мирян, и с этим правом не связана обязанность церковных властей предоставить таким сообществам необходимые средства либо помещения для проведения собраний и т. п.

Апостольство мирян{Канон 216.}, содержание которого подробно рассмотрено в документах Второго Ватиканского Собора, в особенности в Декрете об апостольстве мирян, может осуществляться в различных формах{Apostolicam actuositatem, IV.}, при этом в качестве основной формы рассматривается индивидуальное апостольство. В то же время светское апостольство может осуществляться и в форме создания организаций, на этот случай Кодексом установлено ограничение, в соответствии с которым использование слова «католический» в наименовании организации требует одобрения церковных властей.

Право на христианское воспитание и образование{Канон 217.}, помимо общепризнанных в современном мире оснований, имеет дополнительные основания в каноническом праве, суть которых познание и жизнь в соответствии с таинством спасения. Данный канон отражает позицию Декларации о христианском образовании, провозгласившей